ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ В РОССИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала данного издания

назад  Политические партии России: история и современность  вперед

 

В.С. Лельчук, С.В. Тютюкин

Происхождение большевизма

Большевистский радикализм в действии

Между двумя революциями

В преддверии Октября

Из предыдущей главы читатель уже знает о причинах раскола РСДРП в 1903 г., который и привел к оформлению большевизма как особого течения политической мысли и фракции внутри российской социал-демократии. Легко заметить, что пути большевизма и меньшевизма до 1917 г. тесно переплетались и понять историю одного течения без истории другого просто невозможно. Тем не менее большевизм – это совершенно уникальный идеологический и политический феномен, практически не имевший прямых аналогов в других странах. Строжайшая партийная дисциплина, идейная монолитность и какая-то особая устремленность большевиков в революцию – вот те черты, которые предопределили их успех в 1917 г. и превращение в партию власти. Если добавить к этому достаточно прочную связь с народными массами и главное – умение внушить им, что большевики лучше других понимают нужды простых рабочих, крестьян и солдат и сделают все так, как захочет Его величество народ, то нетрудно понять, что дооктябрьский большевизм действительно был самым опасным противником самодержавного режима и буржуазии. Гибкость в применении различных тактических средств и блестящее владение приемами конспирации дополняли этот коллективный портрет сторонников большевизма, для которого были характерны также редкая политическая живучесть, исторический оптимизм, а долгое время и личное бескорыстие лидеров и рядовых партийцев. [c.243]

Большевизм стал синтезом идей марксизма и русской революционной традиции. Поэтому в его родословную нужно включить не только западных социалистов-утопистов, а затем Маркса, Энгельса, Каутского, но и русских революционеров Пестеля, Чернышевского, Лаврова, Ткачева, Нечаева, членов “Народной воли” и группы “Освобождение труда”. Многие их идеи и организационные принципы в переработанном виде вошли в политический арсенал большевизма, который резко отличался от партий II Интернационала, но зато имел немало точек соприкосновения с такими отечественными леворадикальными течениями, как неонародничество и анархизм.

Если учесть, что канонический марксизм можно было применить в России лишь с большими оговорками и поправками, то русская революционная традиция с ее исконным интересом к крестьянству, [c.243] ставкой на сильную централизованную подпольную партию, тельным отношением к либерализму и либералам, оправданием революционного насилия, неистовым отрицанием всякого инакомыслия и равнодушием к общепринятым моральным нормам пришлась большевикам как нельзя кстати и в борьбе с самодержавным режимом, и в борьбе с оппонентами внутри самого революционного лагеря. Кроме того, примером для подражания большевикам всегда служили французские якобинцы и их плебейские методы беспощадной расправы с политическими врагами.

Поистине огромную, а может быть, и решающую роль в рождении большевизма сыграл его лидер и главный идеолог В.И. Ульянов (Ленин), пользовавшийся у своих единомышленников непререкаемым авторитетом. Его мощный интеллект, несомненный талант теоретика, искренняя убежденность в своей конечной правоте и способность заражать ею окружающих, помноженные на неординарные организаторские качества, силу воли и твердость характера, сделали Ленина признанным руководителем профессиональных революционеров-большевиков. Создание сильной подпольной партии и подготовка революции в России стали всепоглощающей страстью Ленина, обладавшего к тому же поистине магнетической способностью притягивать к себе сторонников и соратников, хотя он был достаточно жестким, расчетливым прагматиком, презиравшим любые условности. Это был революционер по убеждению и призванию, настоящий борец, фанатик социалистической идеи, сделавший из трудов Маркса и Энгельса предмет своеобразного культа. О таких людях принято говорить, что они делают историю, и Ленин блестяще подтвердил подобную оценку.

Еще в 90-е годы XIX в. и особенно в “искровский” период Ленин фактически уже готовил идеологическую платформу будущего большевизма и обдумывал его организационные принципы. В экономических работах молодого Ленина, выдвинувших его в число ведущих деятелей российского освободительного движения, четко прослеживалась мысль о том, что пореформенная Россия уже стала капиталистической страной и пролетариату суждено сыграть совершенно особую роль в предстоящей демократической революции. Преобладание в деревне крестьянской бедноты и нерешенность аграрного вопроса укрепили Ленина в мысли о возможности союза пролетариата и крестьянства в борьбе с самодержавием и помещиками, а заимствованная у Плеханова и Аксельрода и развитая им идея гегемонии пролетариата в освободительном движении решительно отсекала от него либералов как “предателей” интересов народа, соглашение с которыми лишь ослабит и даже погубит революцию. В итоге Ленин сделал вывод о том, что пролетариат является лидером всей российской демократии, выразителем интересов громадного большинства населения страны, а сам он предназначен быть вождем пролетарской партии и всего рабочего класса.

Особое внимание Ленин уделил вопросу о марксистской партии как организаторе и руководителе классовой борьбы пролетариата за радикальное переустройство общества. Широкую известность получила его книга “Что делать?”, увидевшая свет в мае 1902 г. в Штутгарте [c.244] и тайно переправленная в Россию. Написанная доходчиво и чётко, она давала ясные ответы на вопросы, которые волновали в России широкий круг молодых радикалов. Характерно, что этой работой Ленина увлекались и многие будущие меньшевики.

На первый план Лениным выдвигалась задача создания организации профессиональных революционеров, овладевших основами марксистской теории и умело ведущих конспиративную работу. При деспотическом самодержавном режиме, писал он, чем малочисленнее н дисциплинированнее организация, тем сложнее ее выследить, тем труднее арестовать ее членов. Социал-демократы обязаны смело проникать в массы рабочих, вербовать там своих сторонников, пропагандировать идеи Маркса, объединять все демократически настроенные элементы общества для участия в активных политических выступлениях, готовить их к всенародному восстанию. Успех дела Ленин связывал не с численностью подпольщиков, а с их организованностью, оперативностью, целеустремленностью, умением увлечь за собой массы.

“...Дайте нам организацию революционеров, – и мы перевернем всю Россию!” – так, перефразируя Архимеда, сформулировал Ленин свой ответ на вопрос, что делать.

К лету 1903 г. в реализации этой программы были достигнуты большие успехи. Однако оказалось, что единству партии грозят не только недооценивавшие значение политической борьбы “экономисты” и непокорные бундовцы, сколько разногласия внутри самой редакции “Искры”. Долгое время их удавалось преодолевать путем взаимных уступок, но на 11 съезде РСДРП они вспыхнули вдруг с новой силой. Раскол делегатов стал предвестником раскола всей партии и имел далеко идущие последствия.

Конец 1903-го и весь 1904 г. оказались для Ленина и его сторонников одними из самых тяжелых. От большевиков отошел Плеханов, с его помощью меньшевики взяли в свои руки редакцию “Искры”, возобладали в Совете партии и резко ограничили финансовые возможности ленинцев. На страницах “Искры” Плеханов желчно писал о ленинском “бонапартизме”. Мартов издал небольшую брошюру, посвященную критике большевистского курса на установление “осадного положения” в РСДРП. Внес свою лепту в борьбу с ленинизмом и молодой Троцкий, В острополемической манере он изобразил Ленина скорее якобинцем, нежели марксистом, и вынес приговор: “Подобные методы приводят, как мы еще увидим, к тому, что партийная организация “замещает” собой партию, ЦК замещает партийную организацию и, наконец, “диктатор” замешает собою ЦК”,

К лету 1904 г. Ленин остался в меньшинстве и в ЦК, и в Совете партии. Боязнь раскола, на который Ленин шел твердо и практически открыто, побуждала даже часть большевиков критиковать своего вождя за его “раскольнические” начинания. В июле 1904 г, большевики-примиренцы и меньшевики, преобладавшие в то время в ЦК (его состав постоянно менялся из-за арестов), совершили своеобразный “переворот” против Ленина, запретив ему выступать от имени ЦК. Конфликт закончился постановлением ЦК от 7 февраля 1905 г. об исключении Ленина из состава ЦК и Совета партии. [c.245]

В конце 1904 г. возник большевистский центр – Бюро комитетов большинства со своей газетой “Вперед”. Так завершилось оформление большевистской фракции РСДРП, хотя в самой России полного обособления большевиков от меньшевиков так и не произошло. Между тем страна стояла на пороге первой в ее истории демократической революции, которую с нетерпением ожидали все социал-демократы. [c.246]

Революция 1905-1907 гг. началась, как стихийный взрыв, к которому руководство РСДРП оказалось неподготовленным. На этом фоне инициатива ленинцев, упорно боровшихся за созыв нового партийного съезда, импонировала тем, кто жаждал решительных, энергичных действий. Если на II съезде РСДРП большевики проявили себя как совершенно определенное политическое направление, то через два года они вполне осознанно сделали попытку выступить в роли самостоятельной партии.

В апреле 1905 г. вопреки всем препятствиям в Лондоне собрались делегаты, избранные на съезд, который сторонники Ленина официально назвали III съездом РСДРП, а меньшевики сочли незаконным.

Этот первый чисто большевистский съезд стал впечатляющим реваншем Ленина. Он ввел в устав свою формулировку условий членства в РСДРП. Изменилась и система центральных органов большевистской фракции: вместо Совета партии, стоявшего над независимыми и равноправными ЦО и ЦК, создавался единый авторитетный орган – ЦК. В его состав вошли В.И.Ленин, инженер Л.Б.Красин, профессиональные революционеры А.А.Богданов, Д.С.Постоловский и А.И.Рыков. В новой большевистской газете “Пролетарий” активно сотрудничали крупнейшие большевистские публицисты того времени В.В.Воровский и А.В.Луначарский.

Съезд принял все ленинские теоретические и практические установки. Происходящая в России революция носит буржуазный характер, но не буржуазия, а пролетариат более всех заинтересован в ее полном успехе, для которого необходим союз рабочего класса с крестьянством при руководящей роли пролетариата и изоляции буржуазии. Пролетариат должен поддержать все революционные требования своего союзника (съезд высказался за конфискацию помещичьих, казенных, монастырских, удельных земель и за немедленную организацию революционных крестьянских комитетов). Был намечен курс на проведение массовых политических стачек и вооружение рабочих. После победоносного восстания планировалось установление “революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства”, призванной довести до конца буржуазно-демократическую революцию и обеспечить ее перерастание в социалистическую.

Большевистский съезд в Лондоне и меньшевистская конференция в Женеве отразили не только факт раскола РСДРП. Руководители обеих фракций воочию увидели и почувствовали пагубность противостояния, неприятие фракционной политики на местах. Поэтому и [c.246] большевики, и меньшевики приняли решение о необходимости объединения, тем более что в ходе революции происходило их сближение в процессе практической революционной работы. Меньшевики быстро левели, а большевики с весны 1905 г. начали кампанию за демократизацию внутрипартийной жизни.

На большевистском съезде, где собрались одни “комитетчики” (так называли тогда руководителей партийного подполья) и не было ни одного рабочего, остро встал вопрос об извечной российской болезни – бюрократизме, который затронул даже молодую социал-демократическую партию. У партийных функционеров стала намечаться опасная тенденция к отрыву от рабочих масс, к искусственному ограничению и без того крайне узких в условиях самодержавия рамок внутрипартийной демократии (выборность, отчетность, контроль за руководящими органами). Они привыкали командовать рядовыми членами партии, смотреть на рабочих свысока. Начавшаяся революция делала это положение совершенно нетерпимым, тем более что РСДРП получила в 1905 г. возможность действовать более открыто, а нередко и полулегально.

Учитывая это, Ленин требовал шире привлекать рабочих от станка в руководящие партийные органы всех уровней, делать ставку на молодежь, развивать в партии выборное начало и пресекать бюрократические тенденции, появившиеся у части партработников-профессионалов. Этот вопрос обсуждался на III съезде РСДРП, а в конце октября 1905 г. большевистский ЦК обратился ко всем местным партийным организациям с письмом, где говорилось: “Чтобы выступить в роли партии пролетарских масс, партия должна демократизировать свою организацию... Необходимо, насколько позволяет захваченная степень свободы, сделать организацию открытой и провести в ней выборное начало”.

Частично это удалось сделать, но, к сожалению, ослабление репрессий со стороны царских властей было недолгим, и обстановка подполья скоро свела на нет все усилия по установлению в большевистской фракции более демократических порядков.

В период наступления революции большевики тоже были на подъеме. Это было в полном смысле слова их время. Охватившая рабочие массы революционная эйфория, стачечный азарт и выдвижение максималистских требований, осознание собственной силы и значимости были очень созвучны настроениям большевиков, которые в свою очередь стремились поддержать и разжечь в массах революционное нетерпение, стремление к решительной вооруженной схватке с самодержавием. Отсюда вытекали особая активность большевиков в выпуске революционных листовок, создании, вооружении и обучении боевых дружин, работе в армии и на флоте. На случай возможного в будущем отката революции назад большевики хотели на данном этапе продвинуть ее как можно дальше, запугать царя и буржуазию как можно больше и главное – любой ценой прорваться к власти.

В противовес меньшевикам, стремившимся к тому, чтобы придать революции общенациональный характер и задействовать в ней не только революционные, но и либерально-оппозиционные силы, [c.247] большевики делали ставку на тактику “левого блока”, т.е. на союз с крестьянством, городской беднотой, демократической интеллигенцией и представлявшими их интересы неонародническими партиями различными демократическими организациями. Эта тактика проводилась сплошь и рядом очень негибко, часто граничила с сектантством, но зато отличалась четкостью, определенностью и поэтом” встречала поддержку и понимание у значительной части политически активных рабочих. За большевиками шли также многие студенты радикально настроенная интеллигенция, часть солдат и матросов, отдельные группы крестьян.

Из всех левых партий и организаций большевики наиболее серьезно подошли в 1905 г. и к подготовке вооруженного восстания, выставив в дни декабрьских боев в Москве самое большое количество дружинников, хотя по-настоящему руководить восстанием на уровне ЦК и МК РСДРП они не смогли. Тем не менее следует подчеркнуть, что большевики уже в это время осознали необходимость перехода от применявшейся в 1848 г. в Западной Европе старой, баррикадной тактики восстания к приемам партизанской войны, т.е. к действиям небольших мобильных отрядов дружинников, способных наносить чувствительные удары по правительственным войскам и полиции, а затем быстро исчезать.

Большевики активно участвовали также в руководстве стачечным движением. Они преобладали в руководстве более чем 40 возникших в 1905 г. советов рабочих депутатов, включая Московский, много сделали для развития в стране молодого профсоюзного движения.

Не будет преувеличения сказать, что в 1905 г. именно большевики наряду с эсерами задавали тон в революционном движении, увлекая за собой и меньшевиков. Последние вынуждены были тянуться за большевиками, чтобы не потерять поддержку быстро левевших масс. В рядах РСДРП набирало силу объединительное движение, участники которого требовали ликвидации большевистской и меньшевистской фракций. Стали возникать федеративные комитеты РСДРП, в конце декабря 1905 г. произошло слияние большевистского ЦК и меньшевистской Организационной комиссии, стала выходить общая социал-демократическая газета “Партийные известия”.

Однако после поражения декабрьских вооруженных восстаний в Москве и ряде других городов России ситуация в РСДРП стала меняться в пользу меньшевиков, которые сумели лучше адаптироваться к условиям отступления революции и отрезвления масс от недавних ультрареволюционных иллюзий. И хотя ни большевики, ни меньшевики уже не хотели давать задний ход объединительному процессу, к моменту их официального организационного слияния на IV съезде РСДРП в Стокгольме (апрель 1906 г.) было уже ясно, что никакого мира в партии не будет.

Выборы делегатов съезда проходили “по платформам”. Из 112 делегатов с правом решающего голоса 62, т.е. более половины, были меньшевиками. Показателем больших перемен, происшедших РСДРП в 1905 г., стал тот факт, что четверть делегатов съезда был представлена рабочими. Примечателен и национальный состав делегатов: русских – менее половины; евреев – почти четверть; третьей [c.248] по величине была большая группа грузинских делегатов. Одним из них был 26-летний Иванович, впервые избранный в Тифлисе для участия в столь высоком партийном форуме. Под этим псевдонимом в Стокгольм приехал Иосиф Джугашвили, будущий генеральный секретарь ЦK партии большевиков Сталин.

Главным пунктом повестки дня съезда был пересмотр аграрной программы партии. Старая оказалась несостоятельной, ибо почти не посягала на крупное помещичье землевладение. Ленин выдвинул идею национализации всей земли. Свое предложение он рассматривал в качестве “программы крестьянского восстания и полного завершения буржуазно-демократической революции”. Вместе с тем национализация земли открывала окно в будущее, поскольку отмена частной собственности на землю расчищала путь для дальнейшей борьбы за социализм. Одновременно лидер большевиков со всей категоричностью подчеркнул, что буржуазно-демократическая революция в России не удержит своих завоеваний, “если на Западе не будет социалистического переворота”. При этом Ленин закрывал глаза на то, что в таком сверхцентрализованном государстве, как Россия, национализация земли может привести к ограничению прав населения на демократическое решение аграрного вопроса с учетом специфики различных российских регионов.

Однако, пользуясь правами большинства, меньшевики отстояли свой проект “муниципализации” земли, хотя большевикам удалось внести в него ряд существенных поправок.

IV съезд РСДРП открылся почти одновременно с началом работы I Государственной думы, выборы в которую большевики активно бойкотировали. Лишь позднее Ленин признал, что тактика бойкота была ошибкой, поскольку не учитывала таких моментов, как отступление революции, конституционные иллюзии масс и возможности оппозиционной деятельности в стенах Думы, а также достаточно широких перспектив внедумской работы депутатов, пользовавшихся личной неприкосновенностью. Большевиков не удовлетворила также очень осторожная резолюция о вооруженном восстании, принятая по инициативе меньшевиков. В ней делался акцент не на необходимости нового, более подготовленного и мощного восстания, а на предупреждении от повторения ошибок декабря 1905 г., когда восстание началось без надлежащей подготовки и проходило в основном стихийно.

Итак, расхождений на съезде было явно больше, чем примирения. Единение было полным лишь при утверждении изменений в уставе партии, куда вошли ленинская формулировка первого параграфа. В ЦК избрали семь меньшевиков и трех большевиков, среди которых не было Ленина.

Во II Думе (1907 г.) отказавшиеся от тактики бойкота большевики имели 18 мандатов из 65 завоеванных РСДРП на выборах. Депутаты– большевики активно критиковали политику правительства и партии кадетов, часто общались со своими избирателями. Они рассматривали Думу не как орган конструктивной законодательной работы, а лишь как трибуну для пропаганды своих взглядов. [c.249]

V съезд РСДРП, собравшийся в Лондоне (май 1907 г.), закончил свои заседания за несколько дней до третьеиюньского переворота. Возможность столь крутого поворота событий на съезде не обсуждалась. Борьба за руководство, за подчинение меньшинства большинству вновь вышла на передний план, затмив собой все остальное. Шла ли речь о деятельности ЦК в 1906 г., об отношении к кадетам или эсерам, о думской тактике и т.д., на съезде неизменно сталкивались два подхода, две оценки, два проекта резолюции. Триста с лишним делегатов обсуждали свои дела свыше двух недель. Много времени уходило на проверку мандатов, отработку повестки дня, на взаимные пререкания по частным вопросам.

На этот раз большевики численно превосходили меньшевиков, К тому же их обычно поддерживали польские и латышские социал-демократы, вошедшие в РСДРП в 1906 г. Однако в одном случае большевики потерпели сокрушительное поражение: съезд поддержал резолюцию меньшевиков, осуждавшую экспроприации. Надо сказать, что большевики не проявляли особой щепетильности в подобных вопросах. Недаром Ленин считал их “непринципиальными”, санкционируя любые средства для пополнения партийной кассы. Скандальную известность приобрело дело о наследстве сочувствовавшего РСДРП московского фабриканта Н.Шмита, погибшего при невыясненных обстоятельствах в царской тюрьме в 1906 г. Для получения этой крупной суммы (около 250 тыс. рублей) большевики пошли на фиктивный брак одного из членов своей фракции с сестрой Шмита, судебный процесс с другими наследниками и т.д. Руководствуясь принципом: “Грабь награбленное”, большевики провели несколько крупных экспроприации казенных денежных средств в пользу революции. В Тифлисе действовала группа Камо, за которой, видимо, стоял Сталин, на Урале – группа братьев Кадомцевых и др. Ленин стремился не связывать себе рук, действуя по правилу: во имя победы революции можно пользоваться любыми средствами. В партии было известно о его одобрительном отношении к созданию боевых дружин, к развертыванию партизанских действий, к насильственному изъятию денег. Характерно, что большевики до конца революции сохраняли лозунг вооруженного восстания, хотя обстановка в стране уже исключала проведение подобных акций.

В избранный на V съезде РСДРП ЦК партии в составе 12 членов вошли 5 большевиков. Кроме того, были избраны 17 кандидатов в члены ЦК, в том числе 10 большевиков (Ленин, Красин и др.). Вместе с тем действовал и тайный фракционный центр большевиков во главе с Лениным из 14 человек.

Интересны данные, собранные мандатной комиссией V съезде РСДРП о делегатах-большевиках. Русских среди 105 большевиков было почтя 80%. Рабочие составляли 36%, литераторы и представители других свободных профессий – 27%, торгово-промышленные служащие – 11% и т.д. Высшее образование имели 20% большевистских делегатов, среднее – 32%, низшее – 37%, домашнее – 2%> самоучками объявили себя 9%. Средний возраст делегата-большевика был меньше 30 лет. [c.250]

Всего весной 1907 г. в РСДРП было около 60 тыс. большевиков (поскольку выборы делегатов съезда проводились демократическим путем, появилась возможность подсчитать и численность обеих фракций). Крупнейшими центрами большевизма были в то время Москва (6,2 тыс. большевиков), Петербург (6 тыс.), Иваново-Вознесенск (5 тыс.), Кострома (3 тыс.), Киев и Екатеринбург (по 1,5 тыс.), Владимир, Ярославль, Брянск (по 1 тыс.), Саратов (850).

Отличительными чертами большевиков были смелость, кипучая энергия, молодой задор, безграничная преданность революционному делу, умение вести конспиративную работу. Вместе с тем для них были характерны известная прямолинейность в тактике, односторонность многих оценок, повышенная нетерпимость ко всем инакомыслящим, определенная неразборчивость в средствах достижения цели,

Несмотря на то, что большевикам, как и другим революционным течениям, не удалось осуществить в 1905-1907 гг. своих целей, они прошли в этот период хорошую политическую школу, которая помогла им через 10 лет одержать октябрьскую победу. [c.251]

Репрессии, обрушившиеся на РСДРП после поражения революции, нанесли партии тяжелейший урон. С каждым месяцем кадровые потери становились все ощутимее. Нехватка профессионалов открывала дополнительные возможности для проникновения в партию провокаторов и их быстрого продвижения вверх. Тайным сотрудником полиции оказался, например, член ЦК партии, депутат IV Государственной думы Р.В.Малиновский.

В обстановке идейных шатаний и организационного распада не устояла даже отличавшаяся дисциплиной и сплоченностью команда Ленина. Уже упоминавшийся выше А.А.Богданов – талантливый философ, писатель и публицист – бросил открытый вызов Ленину, обвинив его в “перерождении”, свертывании революционного знамени и переходе на реформистские позиции. Ленину инкриминировалось излишнее увлечение работой большевиков в различных легальных организациях и особенно в Государственной думе, потеря интереса к боевым дружинам и пропаганде в войсках, а также установление личного контроля над партийной кассой. В 1909 г. Ленин провел решение о фактическом исключении Богданова из рядов большевистской Фракции и сурово раскритиковал его философские взгляды в книге “Материализм и эмпириокритицизм”. В конце того же года А.А.Богданов, А.В.Луначарский, М.Н.Лядов, историк М.Н.Покровский, ГА. Алексинский и др. организовали оппозиционную Ленину группу “Вперед”, выпускавшую одноименную газету. По инициативе Богданова была организована и партийная школа для рабочих из России на о. Капри, где жил тогда поддерживавший его Максим Горький. В 1910-1911 гг. оппозиционерами была устроена новая партийная школа в итальянском городе Болонья. Разрыв с Лениным оказался полным и окончательным. Однако сама группа “Вперед” в дальнейшем распалась. Богданов отошел от политики, в 1918-1920 гг. [c.251] возглавил организацию “Пролеткульт” (“Пролетарская культура”) затем занимался научной работой в области медицины. Он погиб 1928 г., сделав себе рискованную операцию по переливанию крови.

Позднее, в 1910 г., от ленинцев откололась еще одна небольшая группа, принявшая название “большевиков-партийцев”: С.А.Лозовский, А.И.Рыков, В.П.Ногин, И.ФДубровинский и др.

В январе 1910 г. в Париже в обстановке взаимной вражды и подозрительности была сделана последняя в истории РСДРП попытка примирения всех фракций. Пленарное заседание ЦК превратилось в социал-демократический “долгий парламент”. Пленум работал три недели. Большинство собравшихся было явно не на стороне Ленина, да и среди большевиков царила тяга к примирению. В итоге было решено прекратить издание фракционных органов (большевистского “Пролетария” и меньшевистского “Голоса социал-демократа”), создать новую общепартийную газету “Социал-демократ” с приложением дискуссионного листка, распустить фракционный большевистский центр и передать ЦК деньги, присвоенные большевиками (наследство Шмита, суммы, полученные в ходе “эксов”, и т.д.). Часть денег передавалась немедленно, а часть сдавалась на временное хранение представителям германской социал-демократии (Каутскому, Цеткин и Мерингу). Однако выполнение компромиссных решений пленума ЦК было сорвано: меньшевики не доверяли Ленину и не хотели ликвидировать свою фракцию, а большевики не доверяли меньшевикам.

Тем временем внутрипартийная борьба в России вступала в качественно новый этап. В 1911 г. наметилась полоса возрождения распавшихся после 1907 г. организаций. Во многих местах укреплялись связи большевиков с меньшевиками-партийцами. Продолжала легально выходить их совместная газета “Звезда”, первый номер которой был выпущен в Петербурге в декабре 1910 г. Легально печатались и большевистские журналы “Мысль” в Москве, “Просвещение” в Петербурге и ряд других органов. Заметным событием стало открытие летом 1911 г. ленинской партийной школы в Лонжюмо (близ Парижа). Был взят курс на созыв общепартийной конференции.

Она собралась в Праге в январе 1912 г. Прибыло менее 20 делегатов. От участия в конференции отказались все национальные организации: латыши, бундовцы, поляки и литовцы. “Впередовцы”, Плеханов и большинство меньшевиков-партийцев также отвергли приглашение организационной комиссии. Троцкого, издававшего в Вене газету “Правда”, большевики в Прагу не пригласили. Таким образом, делегаты конференции представляли лишь часть партийных организаций. Тем не менее собрание уверенно объявило себя VI общепартийной конференцией РСДРП. Ленин фактически единолично руководил ее заседаниями. Практически конференция служила лишь своеобразным фоном для его ярких и сильных выступлений.

Решения на конференции принимались дружно, настроение делегатов отражало начало нового подъема стачечного движения в России. Разрыв с меньшевиками конференция довела до конца, исключив “ликвидаторов” из партии. Одновременно последовало обращение ко всем социал-демократам России с призывом бороться за восстановление нелегальной партии. [c.252]

В это время готовилась избирательная кампания по выборам в IV Думу. Конференция вновь отметила приверженность революционной социал-демократии основным требованиям программы-минимум (демократическая республика, 8-часовой рабочий день, конфискация всех помещичьих земель).

Особо важное значение Ленин всегда придавал избранию руководящих партийных органов. На этот раз ЦК впервые в истории съездов и конференций РСДРП был избран единогласно. В него вошли В.И.Ленин, Г.Е.Зиновьев, Г.К.Орджоникидзе, С.С.Спандарян, Р.В.Малиновский, Ф.И.Голощекин и меньшевик-партиец Д.М.Шварцман. Еще в ходе работы конференции ЦК заочно кооптировал в свой состав 32-летнего Сталина, находившегося в ссылке.

Сталин к этому времени слыл уже бывалым подпольщиком, способным организатором. Однако было в его характере и нечто такое, что не могло не отталкивать от него многих товарищей по партии: грубость, властолюбие, страсть к тайным интригам, неискренность, неразборчивость в средствах. Видимо, не случайно ходили слухи о его контактах с полицией, хотя доказать их ни тогда, ни позже не удалось. Как публицист Сталин отличался способностью к простому, ясному, хотя нередко нарочито схематичному и даже примитивному изложению своих (а чаще чужих) мыслей, рассчитанному на нетребовательного и не очень искушенного в марксистской теории читателя. Сталин никогда не стеснялся в полемике с “оппортунистами” и “предателями”, причисляя к ним кадетов, меньшевиков, эсеров, троцкистов и т.д. Однако именно эти качества Сталина, а также его способность выполнять некоторые “деликатные” поручения вроде экспроприации создавали ему репутацию стойкого и убежденного большевика. Таким воспринимал тогда Сталина и Ленин.

Несмотря на то, что большинство российских социал-демократов не признало решений Пражской конференции, резонанс от нее был большой. Начало издания с весны 1912 г. большевистской петербургской “Правды” – одно из убедительных тому подтверждений. Силы большевиков непрерывно росли. Они с большим отрывом от меньшевиков и эсеров лидировали в сборах рабочих на партийную печать, Укрепляли свои позиции в профсоюзах.

Суммируя информацию тайных агентов, директор Департамента полиции в 1913 г. писал: “За последние 10 лет элементом наиболее энергичным, бодрым, способным к неутомимой борьбе, сопротивлению и постоянной организации являются... те организации и те лица, которые концентрируются вокруг Ленина... Фракция ленинцев всегда лучше других сорганизована, крепче своим единодушием, изобретательнее по части проведения своих идей в рабочую среду... Большевистские кружки, ячейки, организации разбросаны теперь по всем городам. Постоянная переписка и сношения завязаны почти со всеми Фабричными центрами. ЦК почти правильно функционирует и целиком находится в руках Ленина... Ввиду изложенного ничего нет Удивительного в том, что в настоящее время сплочение всей подпольной партии идет вокруг большевистских организаций и что последние на деле и представляют собой Российскую социал-демократическую рабочую партию”. [c.253]

Мировая война резко изменила ситуацию. Большевистские меньшевистские депутаты IV Думы отложили фракционные споры и огласили 26 июля 1914 г. от имени партии общую декларацию, осуждавшую войну. Тем самым большевики подтвердили свою верность антивоенным решениям Штутгартского, Копенгагенского и Базельского конгрессов II Интернационала, которые принимались в 1907–1912 гг. при их непосредственном и активном участии. Призыв “Война войне!” стал главным большевистским лозунгом военного периода. Он был рассчитан на использование кризисной ситуации, которая неизбежно должна была возникнуть в ходе войны, в интересах подготовки новой революции.

А в далекой Швейцарии Ленин сформулировал развернутую антивоенную платформу большевиков. Он исходил из того, что начавшаяся война носит с обеих сторон несправедливый, захватнический характер и поэтому в каждой воюющей стране социалисты-интернационалисты и рабочие должны продолжать классовую борьбу, не останавливаясь перед возможностью военного поражения своих правительств. По мнению Ленина, лучшим ответом международного пролетариата на мировую войну была бы мировая революция, т.е. социалистические революции в развитых странах Запада и демократические революции в странах второго эшелона развития капитализма, в том числе и в России, с перспективой последующего перерастания борьбы за демократию в борьбу за социализм. Иначе говоря, речь шла о превращении воины империалистической в войну гражданскую.

И в 1914-1917 гг., и позже в адрес Ленина и большевиков раздавались и раздаются обвинения в антипатриотизме, государственной измене, предательстве национальных интересов России. Однако не будем забывать, что большевики никогда не призывали к саботажу и вредительству в тылу или к уходу из окопов на фронте. К тому же в самой России пропаганда пораженческих взглядов большевистскими организациями, по существу, не велась, поскольку она сурово преследовалась властями и плохо воспринималась патриотически настроенными народными массами.

До сих пор нет и документальных подтверждений получения большевиками немецких денег за их революционную работу по развалу самодержавного режима. Конечно, можно допустить, что Ленин закрывал глаза на некоторые сомнительные каналы получения средств для большевистской партийной кассы, опосредованно ведущие к германским источникам, но никаких следов подобных финансовых “вливаний” из Германии до 1917 г. не осталось. В 1917 г. с уверенностью можно говорить лишь о помощи швейцарского социалиста К.Моора, который был связан с немецкой разведкой, при организации возвращения Ленина из Швейцарии на родину и о денежных переводах в Петроград от близкого к большевикам польского социал-демократа Я.С. Ганецкого, занимавшегося коммерческими операциями в Швеции. Однако в любом случае сколько-нибудь заметного влияния на ход массового революционного движения в России эти деньги не оказали. [c.254]

У нас нет также никаких данных, свидетельствующих о соглашении Ленина с немецким социал-демократом, а затем крупным коммерсантом Парвусом, осуществлявшим в 1915-1917 гг. посредничество между германским правительством и российскими революционными партиями с целью финансирования их деятельности, направленной против самодержавия, хотя встреча Ленина с Парвусом в 1915 г. и имела место. Не принимал на себя Ленин и никаких политических обязательств перед Германией на случай своего прихода к власти до окончания войны.

Как известно, в годы войны Ленин выдвинул тезис об империализме как о высшей и последней стадии в развитии капитализма, стоящего якобы на пороге своего краха. Однако в общем и целом ленинская теория империализма не подтвердилась, хотя в 1917–1919 гг. революции действительно произошли в России, Германии, Австро-Венгрии, Финляндии. Жизнь показала, что капитализм как мировая система еще далеко не исчерпал своих возможностей, не став, однако, более гармоничным и справедливым общественным строем.

Вместе с тем заслуживает внимания тот факт, что в 1915 г. Ленин, исходя из неравномерности развития капитализма, специально подчеркнул: в стране, являющейся наиболее “слабым звеном” в системе империалистических государств, социалисты могут начинать революцию, не дожидаясь других отрядов международного социалистического движения, ибо возможна победа социализма “в немногих или даже в одной, отдельно взятой капиталистической стране”. В контексте других высказываний Ленина тех лет, эта формула отнюдь не означала отказа большевиков от курса на мировую антиимпериалистическую революцию, хотя и предусматривала возможность инициативных революционных действий социалистов отдельных стран, которые, по мнению лидера большевиков, могли начинать атаку на существующий строй, не оглядываясь на своих партнеров по Интернационалу. При этом Ленин считал тогда, что удержать пролетарскую власть в России без помощи победоносных социалистических революций в других странах не удастся.

В дальнейшем, по мере замедления темпов развития международного революционного движения и с ростом успехов советской власти в России, Ленин стал с большим оптимизмом смотреть на перспективы социалистического строительства в нашей стране, не снимая, однако, лозунга мировой революции. После смерти вождя большевиков Сталин использовал ленинскую формулу 1915 г. для обоснования курса на строительство социализма в СССР в борьбе против Троцкого и его теории “перманентной” революции, выдвинув положение о возможности полной победы социализма в рамках одной страны. В тяжелейших условия военного времени большевики сделали для будущей победы революции гораздо больше, чем все другие левые партии вместе взятые. Пять большевистских депутатов IV Государственной думы за антивоенную пропаганду были сосланы в Сибирь. Большевики бойкотировали развернувшуюся с осени 1915 г. кампанию по выборам рабочих групп военно-промышленных комитетов, считая участие в них изменой пролетарскому делу. В качестве легального [c.255] прикрытия своей антиправительственной деятельности они использовали уцелевшие профсоюзы, больничные кассы и другие легальные организации. Однако основная их работа шла в глубокой подполье и была связана с большим риском. Очень затруднены были контакты действовавших в России большевистских организаций с на холившимся в эмиграции Лениным. Тем не менее в 1914-1917 гг. с перерывами в Петрограде работало Русское бюро ЦК РСДРП, наиболее активным членом которого был рабочий-металлист А.Г.Шляпников – очень способный и независимый в своих суждениях большевик, критиковавший не раз и самого Ленина. Центральным органом большевиков была издававшаяся в Швейцарии газета “Социал-демократ”, редактором которой являлся Ленин.

В начале сентября 1915 г. в Циммервальде (Швейцария) представители социалистических партий нескольких стран, принадлежавшие к их левому крылу и стоявшие на интернационалистских позициях провели конференцию, на которой Ленин предложил принять лозунг превращения войны империалистической в войну гражданскую. Однако большинство участников конференции его не поддержали, ограничившись призывами к миру. Но в апреле 1916 г. на следующей международной социалистической конференции в Кинтале он добился заметного поворота ее делегатов влево. Со свойственной ему убежденностью Ленин критиковал пацифистов, требуя решительности, радикализма, подчинения всей работы одной цели – социалистической революции. Ленин держал курс на создание нового, III Интернационала, призванного заменить обанкротившийся в период войны II Интернационал. [c.256]

Большевики не были вождями Февральской революции 1917 г. в России, как, впрочем, не были ими и другие леворадикальные партии. Сам Ленин узнал о свержении самодержавия уже постфактум, из швейцарских газет. К тому времени в рядах большевиков было не больше 10 тыс. членов, Л.Б.Каменев и И.В.Сталин, вернувшиеся из сибирской ссылки в Петроград в марте, самовольно возглавили “Правду”, которая призывала теперь лишь оказывать давление на Временное правительство, с тем чтобы оно продолжало начатое революцией великое дело демократизации России. В частности, Сталин предостерегал от “форсирования событий”, настаивал на условной поддержке Временного правительства и даже ратовал за объединение с меньшевиками на платформе умеренной оппозиции войне.

Но в начале апреля 1917 г. из-за границы через Германию возвратился в Россию Ленин. Поезд еще не подошел к Петрограду, когда в вагон подсели встречающие. Среди них был Каменев. Первое, что ему довелось услышать от Ленина, было: “Что у вас пишется в “Правде”? Мы видели несколько номеров и здорово вас ругали”.

Знаменитые “Апрельские тезисы” Ленина и их судьба хорошо известны. Путь от недопонимания и отрицания до прямой поддержки их большевиками оказался недолгим. Конференция большевиков, [c.256] состоявшаяся 24-29 апреля, одобрила курс на переход к следующему этапу революции, который должен был дать власть уже не буржуазии, а пролетариату и беднейшему крестьянству в лице советов. Предполагалось, что внутри советов большевики постепенно возьмут верх над преобладавшими там меньшевиками и эсерами и это коренным образом изменит всю ситуацию. Обычно такой поворот объясняют особой целеустремленностью Ленина, напором его энергии, теоретическим превосходством над соратниками. Сталин, в частности, свою пассивность в марте 1917 г, пытался оправдать позднее недопониманием ленинской мысли о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую, объясняя это своей “недостаточной теоретической подготовкой”.

В какой-то степени подобные доводы принять можно. И все же главное было в напоре и энергии масс. Призыв Временного правительства воевать до победы взбудоражил жаждавшую мира страну. Жить становилось все труднее. Именно это помогло Ленину завоевать партию на свою сторону. Массы не очень разбирались в тонкостях теории, и лишь немногие были знакомы с содержанием “Апрельских тезисов”. Зато все ощущали нехватку продуктов, инфляцию и другие признаки ухудшения материального положения народа. А тут еще в апреле министр иностранных дел кадет Милюков направил правительствам других государств ноту о верности России союзническому долгу, вызвавшую бурные протесты рабочих и солдат. В итоге возник правительственный кризис, закончившийся отставкой Милюкова и военного министра Гучкова. На этом фоне количество сторонников Ленина и их активность непрерывно росли.

При ЦК большевиков было сформировано Бюро фронтовых и тыловых военных организаций. В советах действовали большевистские фракции. Особое внимание уделялось работе в фабрично-заводских комитетах – фабзавкомах и в профсоюзах. Если где-то проходили стачки, собрания, митинги, манифестации, то на них, как правило, выступали большевики. Далеко не всегда и не сразу им удавалось привлечь к себе внимание пролетарской и солдатской массы, но ситуация стремительно менялась в их пользу, причем не только в Петрограде и Москве. Эта будничная, кропотливая работа оказалась не под силу другим партиям и группировкам.

Несколько иное положение было в деревне, где преобладали Эсеры. Но сама жизнь сплошь и рядом сближала их позиции с позицией большевиков, которые призывали крестьян к немедленному захвату помещичьих земель.

Июнь 1917 г. ознаменовался новым кризисом правительства, уже включавшего с мая в свой состав меньшевиков и эсеров. Состоявшийся в июне I Всероссийский съезд советов рабочих и солдатских депутатов прошел под лозунгами правых социалистов, имевших еще подавляющее большинство (у ленинцев было лишь 12% мандатов). Это не помешало, однако, Ленину заявить на съезде, что большевики готовы взять на себя всю полноту ответственности за судьбы страны. Когда один из лидеров меньшевиков министр И.Г.Церетели заявил: “В настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше [c.257] место”, из зала вдруг раздался голос Ленина: “Есть!” Взяв затем слово, лидер большевиков сказал, что большевики каждую минуту готовы “взять власть целиком”. Кое-кто посмеялся тогда над Лениным но очень скоро всем стало ясно, что он говорил совершенно серьезно.

Провалившееся 18 июня наступление на фронте стало еще одним просчетом Временного правительства, престиж которого после этого упал до катастрофически низкой отметки. В начале июля противостояние народа и власти достигло апогея. 2 июля кадеты решили выйти из состава правительства, использовав в качестве предлога его уступки украинской Центральной Раде. Возник правительственный кризис. В этой обстановке часть большевиков, анархисты и некоторые воинские части, которым грозила отправка на фронт, стали склоняться к немедленной попытке вооруженного свержения Временного правительства. Экстремизм слева вызвал отпор правых сил. В итоге демонстрация 3-4 июля 1917 г. не обошлась без жертв. Ленин всячески открещивался от обвинений в попытке военного переворота. Однако власти развернули настоящую травлю лидера большевиков, выдвинув версию о его причастности к шпионажу в пользу Германии, Однако предъявить убедительные доказательства шпионской деятельности Ленина контрразведчики Временного правительства не смогли, и даже бегство Ленина и Зиновьева из Петрограда и их переход на нелегальное положение не повлияло серьезно на отношение масс к большевикам.

К моменту созыва VI съезда РСДРП(б), прошедшего нелегально в Петрограде в конце июля – начале августа 1917 г. без участия Ленина, в рядах большевиков насчитывалось не более 200 тыс., членов. К ленинцам присоединились Л.Д.Троцкий, быстро ставший большевиком № 2 после Ленина, и его сторонники. Съезд решил, что большевики должны готовиться теперь к вооруженному свержению Временного правительства.

На протяжении 1917 г, Ленин неоднократно подчеркивал, что речь не идет о немедленном “введении” в России социализма. Для начала он предлагал осуществить меры, которые вполне укладывались в рамки госкапитализма (национализация банков, синдикатов, рабочий контроль за производством и распределением продуктов, всеобщая трудовая повинность). Прекрасно сознавая, что о материальных предпосылках социализма в России говорить пока рано, Ленин предлагал решать проблему выхода из жесточайшего экономического кризиса, в котором Россия оказалась после трех лет войны, что называется с другого конца: сначала переход власти в руки трудящихся, а затем уже хозяйственное возрождение страны, используя для этого рычаги государственного регулирования и энтузиазм освободившегося от эксплуатации народа. Ухудшение положения на русско-германском фронте, обострение экономического кризиса в стране, безответственность правящих кругов России и неспособность меньшевиков и эсеров изменить ситуацию заставляли Ленина торопиться.

Неудачная попытка военного переворота, предпринятая в кони августа 1917 г. генералом Л.Г.Корниловым, побудила Ленина ускорить [c.258] принятие решения о начале восстания с целью свержения Временного правительства.

Сила большевиков состояла в том, что они выдвигали на первый план наиболее близкие и понятные народу лозунги: мир – народам, земля – крестьянам, фабрики – рабочим, власть – советам. При этом большевики не откладывали их реализацию до созыва Учредительного собрания и готовы были к немедленным действиям. В 1917 г. им казалось, что на помощь революционной России немедленно придет революция в других странах. Лозунг мировой революции был одним из главных в политическом арсенале большевизма.

Руководство большевистской партии не было в 1917 монолитным, рядом с В.И.Лениным, ЛД.Троцким, Н.И.Бухариным, Я.М.Свердловым в ЦК РСДРП(б) работали Г.Е.Зиновьев, Л.Б.Каменев, А.И.Рыков, В.П.Милютин, В.П.Ногин и др., представлявшие умеренное крыло большевиков, которое выступало за блок с другими социалистическими партиями, более осторожную линию в борьбе с Временным правительством и против форсированного перехода к социалистическому этапу революции. Однако стратегию и тактику партии определяли Ленин и те, кто не сомневался в его правоте.

Осенью 1917 г. большевики насчитывали в своих рядах уже не менее 350 тыс. членов. Началась полоса большевизации советов (председателем Петросовета стал ЛД.Троцкий, Бакинского совета – С.Г.Шаумян, Московского – В.П.Ногин, Самарского – В.В.Куйбышев и т.д.). 10 и 16 октября ЦК большевиков принял решение о начале восстания в самые ближайшие дни, а 25 октября сторонникам Ленина вместе с левыми эсерами удалось захватить власть в Петрограде. Так начался в России грандиозный социальный эксперимент, равного которому еще не знала история.

Показав себя в октябре 1917 г. хорошими тактиками, большевики вскоре столкнулись, однако, с большими трудностями, связанными с Их стратегическими просчетами (угасание надежд на мировую революцию, переоценка прочности союза рабочих и крестьян, мифический характер “общенародной” собственности, живучесть бюрократизма, несовершенство советской формы демократии и т.д.). Известная формула Ленина со ссылкой на Наполеона: “Сначала нужно ввязаться в серьезный бой, а там будет видно” таила в себе огромный Риск, без которого, впрочем, не обходится в истории ничто подлинно великое. Но ясно было и другое: после октябрьской победы большевиков ждали суровые испытания и трудные времена, о чем подробно пойдет речь в следующем разделе учебника. [c.259]

назад   оглавление  вперед