ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ В РОССИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ

Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала данного издания

назад   Политические партии России: история и современность  вперед

 

Н.Д. Ерофеев

Эсеры и Октябрьская революция

Эсеры и Учредительное собрание

Курс на вооруженную борьбу с большевиками

"Третья сила"

Партия эсеров после гражданской войны

Эсеровская эмиграция

Вооруженное восстание большевиков не было неожиданностью для эсеровской верхушки, но у нее не оказалось сил, которые могли бы противостоять восстанию. Более того, с большевиками оказалось большинство столичной эсеровской организации. В воззвании ЦК “Ко всей революционной демократии России”, выпущенном 25 октября, попытка большевиков захватить государственную власть вооруженной силой за день до открытия II Всероссийского съезда советов рабочих и солдатских депутатов и за месяц до Учредительного собрания называлась “безумной”. Говорилось, что законной может быть лишь власть, организованная Демократическим совещанием, и потому эсеры не войдут в то советское правительство, которое будет создано большевиками. Революционная демократия призывалась воздерживаться от разрозненных выступлений до создания политического центра, который объединил бы ее для борьбы с большевиками и возможными попытками контрреволюционных выступлений справа. С целью ослабить влияние большевистских лозунгов и декретов на следующий день революции была опубликована платформа, которую партия эсеров обещала отстаивать в Учредительном собрании.

Более активными в противостоянии большевикам были московские эсеры. Они создали при городской управе Комитет общественной безопасности. Этот комитет пытался стать всероссийским центром борьбы с большевиками. По телеграфу он обратился ко всем городским думам и земствам с предложением немедленно избрать делегации, которые должны были по первому призыву съехаться в Москву для организации поддержки Учредительному собранию и формированию нового Временного правительства.

Эсеры считали, что большевики долго не продержатся у власти, что скоро выявится неосуществимость их обещаний и они потерпят крax. Чтобы его ускорить, эсеровское руководство стремилось изолировать большевиков от масс, организовать против них вооруженные вступления, создать социалистическое правительство без большевике, которое объединило и возглавило бы силы демократии и довело бы страну до Учредительного собрания.

Следуя такой тактике, фракция эсеров ушла со II съезда Советов, заявив, что захват власти большевиками является преступлением перед родиной и революцией, знаменует начало гражданской войны, срыв Учредительного собрания и грозит гибелью революции и что решения съезда неправомочны из-за недостаточного представительства [c.343] фронта и многих советов. Было решено также отозвать и партии из политических организаций, на которые опиралась большевистская власть: Военно-революционного комитета, Центрального исполнительного комитета, а также Петроградского и других большевистских Советов рабочих и солдатских депутатов. Для координации действий антибольшевистских демократических сил в Петграде был создан Комитет спасения родины и революции во главе А.Р.Гоцем.

В конце октября – начале ноября в Петрограде, Москве и фронтах были предприняты попытки вооруженных выступлений. А.Ф.Керенский, бежавший из Петрограда, организовал на него поход казачьего корпуса генерала П.Н.Краснова, а Комитет спасения родины и революции – мятеж юнкеров в самом Петрограде. Начали вооруженную борьбу и московские эсеры. Приблизительно в это же время пытались поднять войска Западного фронта В.М.Чернов, а Юго-Западного – Н.Д.Авксентьев. Однако все эти попытки успеха не имели.

Потерпели неудачу и планы создать социалистическое правительство без большевиков или с их меньшинством. Последний вариант предлагавшийся исполнительным комитетом Всероссийского железнодорожного союза (Викжель), нашел поддержку среди значительной части большевистского руководства, но был решительно отвергнут В.И.Лениным и Л.Д.Троцким. Отметим, что и в эсеровской верхушке идея однородного социалистического правительства имела сильную оппозицию во главе с Авксентьевым и Гоцем. Последние продолжали настаивать на политике коалиции с буржуазией, дополнительно аргументируя ее теперь необходимостью объединения сил для борьбы с большевистской диктатурой.

Одной из причин, вызвавших поражение эсеров в Октябрьской революции был их идейно-организационный раскол. Левые эсеры поддержали большевиков не только в Петрограде, но и в ряде других мест. Стремясь выправить ситуацию, эсеровское руководство широко, как никогда ранее, использовало репрессивные меры против тех членов партии, которые сотрудничали с большевиками. Была распущена Петроградская организация, исключены из партии те ее члены, которые участвовали в вооруженном восстании или содействовали ему и работали в большевистских органах власти.

После Октябрьской революции партия эсеров оказалась в сложном положении. Изменился ее политический статус. Из правящей партии она превратилась в оппозиционную. К тому же эсерам приходилось теперь противостоять не антинародному самодержавному режиму, а режиму родственной им по цели социалистической партии не только заимствовавшей ряд их популярных программных положений, но и пытавшейся по-своему их осуществить. Эсеры были обезоружены особенно тем, что большевики, стремясь привлечь на свою сторону крестьянство, декларировали социализацию земли. В итоге влияние эсеров было в значительной мере подорвано. Об этом свидетельствовали и итоги выборов в Учредительное собрание, и то, большинство Всероссийских съездов советов крестьянских депутатов, происходивших в Петрограде в ноябре–декабре 1917 г., оказалось не на их стороне, а на стороне левых эсеров и большевиков. Численность [c.344] партии стала уменьшаться. Ее массовая работа теряла эффективность не только из-за тех препятствий, которые чинили ей большевики но и то, что крестьяне, рабочие и солдаты, переживавшие эйфорию от большевистских декретов и уставшие в значительной мере от хороших, но оставшихся без практических последствий речей эсеров, уже не слушали их с былым энтузиазмом и доверием. Судьба партии оказалась под угрозой. Надежды оставались лишь на то, что массы скоро убедятся в неосуществимости большевистских декретов, да на Учредительное собрание. Проблемам кризисного состояния, в котором оказалась партия, и поиску выходов из него был посвящен IV съезд ПСР.

IV съезд партии эсеров проходил в Петрограде с 26 ноября по 5 декабря 1917 г. В повестке дня значились такие важные вопросы, как план работы фракции партии в Учредительном собрании и принятие организационного устава. Однако главное внимание делегатов было сосредоточено на обсуждении текущего момента и вопроса о единстве партии. Съезд подверг резкой критике деятельность ЦК, подчеркнув, что он не контролировал в должной мере членов партии, занимавших ответственные посты в государственном управлении и руководящих общественных организациях, что делало партию ответственной за политику, ею не санкционированную, за действия, не соответствующие ни партийной программе, ни ее коллективной воле. Одни считали, что ЦК в своих директивах тяготел к большевизму, другие – что он шел на поводу у меньшевиков.

Съезд подтвердил постановления ЦК об исключении из партии левых эсеров-интернационалистов, а также тех членов партии, которые вошли в состав большевистских органов власти и участвовали в ведении сепаратных мирных переговоров с Германией и Австро-Венгрией. По отношению к лицам, не покинувшим II Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов или принимавшим участие в военно-революционных комитетах, было предложено разбираться индивидуально, выясняя насколько их участие содействовало захвату власти большевиками.

Неприятие партией эсеров октябрьской революции, потеря ею своего левого крыла не означали, что она стала более правой. Съезд осудил проводившуюся ЦК политику коалиции и одобрил решение ЦК об исключении из партии крайне правых эсеров-оборонцев. В достав ЦК не были избраны сторонники коалиционной политики. В связи с этим следует подчеркнуть, что закрепившееся в советской литературе название “партия правых эсеров” применительно к оставшейся после ухода левых эсеров части ПСР, неправомерно. [c.345]

Большие надежды эсеры возлагали на Учредительное собрание. Готовиться к нему партия стала фактически сразу же после Февральской революции. Особое внимание обращалось на качественный состав фракции партии в Учредительном собрании. Принимались меры для того, чтобы среди кандидатов в Учредительное собрание оказались руководители ПСР, ее талантливые ораторы и специалисты по [c.345] государственному праву, земельному, рабочему, народнохозяйственным и другим вопросам.

III съезд партии высказался за то, чтобы партия выступала на выборах в Учредительное собрание самостоятельно, не заключая никаких соглашений с другими социалистическими партиями. Но в подавляющем большинстве избирательных округов она участвовала в выборах в блоке с местными советами крестьянских депутатов. В совместном списке половина мест отводилось партийной организации и половина – крестьянским советам при непременном условии, что кандидаты последних будут членами партии эсеров.

Идейный и организационный разброд, царивший в ПСР, наше отражение и в избирательной кампании. В некоторых избирательный округах были выставлены параллельные эсеровские списки. Правы эсеры выступили со своим списком в Петрограде и губерниях Казанской, Пермской, Симбирской и Харьковской, а левые эсеры – в Воронежской, Енисейской губерниях и округе Балтийского флота. В ряде мест (Москва, Тверская, Курская губ. и др.) составление списков проходило в острой борьбе между правыми и левыми эсерами.

Выборы в Учредительное собрание состоялись в ноябре 1917 г. Их итоги для эсеров нельзя оценивать однозначно. По стране в целом они получили большинство (39,5%) голосов. Однако это большинство было обеспечено за счет провинции, особенно земледельческих регионов. Более всего голосов эсеры собрали в Центрально-Черноземном, Северном и Средневолжском регионах. Объясняется это не только популярностью здесь эсеровской земельной программы, но и тем, что политическая жизнь в провинции значительно отставала от политической жизни в столицах, крупных городах и на фронтах. А здесь итоги выборов в Учредительное собрание для эсеров были малоутешительными. Так, в Петрограде за эсеров было подано лишь около 17% голосов, а за их политических противников – большевиков и кадетов – соответственно 45 и 26%. В Москве эсеры получили лишь 8% голосов, в то время как большевики 48%, а кадеты 34%. В семи воинских округах за эсеров проголосовало большинство избирателей лишь на отдаленных от центра Румынском и Кавказском фронтах. Всего 23% голосов было подано за эсеров по тыловым гарнизонам, а в особо важных гарнизонах Петроградского района и Московской области за противников эсеров – большевиков высказались соответственно 71 и 74% избирателей.

Итоги выборов в Учредительное собрание не только уточняют социальный характер партии эсеров, но и представляют значительный интерес для понимания главной причины ее поражения в Октябрьской революции (отсутствие перевеса сил в местах, где решалась судьба революции), а также для объяснения ее тактики в послеоктябрьский период.

Как известно, большевики решительно пресекли попытку эсеров самочинно открыть Учредительное собрание 28 ноября 1917 г. После этой неудачи эсеры решили не форсировать события и не провоцировать большевиков своими экстремистскими выходками, а ждать благоприятного момента, который, по их расчетам, должен был возникнуть в связи с неизбежными провалами большевистской внутренней [c.346] и внешней политики. Центр тяжести партийной работы был перенесен на усиленную агитацию и пропаганду в пользу Учредительного собрания. Поставлена была задача организовать для его защиты “все живые силы страны, вооруженные и невооруженные”. Местным партийным организациям предписывалось создавать боевые дружины и формировать “крестьянское ополчение”. Эсеры играли активную роль в “Союзе защиты Учредительного собрания”, возглавлявшемся военным работником В.Н.Филипповским. Однако, как всегда, в решаюшие моменты единства среди них не было. Большинство депутатов Учредительного собрания и членов ЦК верили в святость и магическую силу Учредительного собрания и считали, что сам народ должен взять его под свою защиту и что большевики “спасуют”, не осмелятся на него покуситься. Другие же, особенно депутаты с фронта, были настроены более решительно. Они заявляли, что в борьбе с большевиками допустимы все средства, включая террор. Прежде всего по их настоянию была реорганизована и поставлена в известную автономию от ЦК Центральная военная комиссия.

Эта комиссия занималась в основном работой в петроградском гарнизоне и боевой деятельностью, однако особых успехов она не добилась. Оппозицию в ЦК встретили и планы боевой деятельности террористической группы, созданной Ф.М.Онипко, депутатом Учредительного собрания и бывшим депутатом I Государственной думы. Эти планы предусматривали изъятие “всей большевистской головки”, прежде всего В.И.Ленина и Л.Д.Троцкого.

Таким образом, обстановка в Петрограде перед открытием Учредительного собрания была не в пользу эсеров. Учитывая это, руководство партии согласилось со сроком созыва Учредительного собрания 5 января 1918 г., назначенного большевиками. На заседании ЦК, состоявшемся 3 января, было отвергнуто, “как несвоевременное и ненадежное деяние”, вооруженное выступление в день открытия Учредительного собрания, предлагавшееся военной комиссией. При этом повторялись ссылки на то, что большевизм есть явление народное, что надо предоставить самим народным массам возможность без братоубийственной войны изжить иллюзии в отношении большевизма. Решено было ограничиться мирной демонстрацией.

В Учредительное собрание было избрано 767 депутатов, в том числе 347 эсеров. Не все они присутствовали при открытии Учредительного собрания. Самой многочисленной была эсеровская фракция – около 240 депутатов. Большевиков было в пределах 110–120, а левых эсеров – 30-35 депутатов.

Фракция эсеров начала свои заседания еще в конце ноября 1917 г. Председателем ее президиума был В.В.Руднев, бывший московский городской голова. Было создано около 15 различных комиссий – земельная, социально-экономическая, государственно-правовая, законодательных предположений, агитационно-пропагандистская и др. Особым вниманием пользовалась “комиссия первого дня”, занимавшаяся выработкой порядка первого заседания Учредительного собрания. На общем собрании фракции, состоявшемся за день до открытия Учредительного собрания, на пост председателя этого собрания была одобрена кандидатура В.М.Чернова. Открыть Учредительное [c.] собрание должен был старейший депутат, член эсеровской фракции С.П.Швецов. Однако большевики сорвали намеченный эсерами сценарий. Поднятый ими и левыми эсерами шум привел С.П.Швецова в растерянность, чем не замедлил воспользоваться Я.М.Свердлов, председатель ВЦИК, заявив, что ВЦИК поручил ему открыть Учредительное собрание. Зачитав “Декларацию прав трудящихся и эксплуатируемого народа”, содержавшую важнейшие декреты советской власти, и призвав ее одобрить, он предложил избрать председателя Учредительного собрания. Председателем был избран В.М.Чернов, а не М.А.Спиридонова, кандидатура большевиков и левых эсеров. Эсеровским большинством было отвергнуто и обсуждение “Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа” и утверждена следующая повестка дня: вопрос о мерах к скорейшему окончанию войны, проект основного закона о земле, законы о государственном устройстве России и регулировании промышленности, меры борьбы с безработицей и продовольственной нуждой, вопрос об охране Учредительного собрания и неприкосновенности его членов, обращение к народу и текущие дела. Обвинив эсеровское большинство в “буржуазности и контрреволюционности” и заявив о своем нежелании “ни минуты прикрывать преступления врагов народа”, большевики покинули Учредительное собрание с тем, чтобы передать советской власти окончательное решение вопроса об отношении “к контрреволюционной части Учредительного собрания”. Вслед за большевиками ушли и левые эсеры, недовольные тем, что было отвергнуто их предложение одобрить пункт о мире, содержащийся в декларации ВЦИК.

После ухода большевиков и левых эсеров Учредительное собрание продолжало свою работу согласно принятой повестке. С изложением позиции партии эсеров по вопросу об окончании войны выступил член ЦК Е.М.Тимофеев. Эсеры предлагали, во-первых, обратиться к союзным державам с нотой, для того чтобы вместе с ними выработать условия демократического мира и совместно предъявить их своим противникам; во-вторых, продолжая перемирие, вести дальше переговоры с воюющими державами, соблюдая интересы России и добиваясь всеобщего демократического мира; в-третьих, оказывать всемерное содействие созыву международной социалистической конференции по тем же вопросам; в-четвертых, избрать из состава Учредительного собрания полномочную делегацию для ведения переговоров с представителями союзных держав.

По второму вопросу повестки дня В.М.Чернов успел зачитать лишь десять пунктов эсеровского “Проекта основного закона о земле”, когда матрос A.Г.Железняков, начальник охраны Таврического дворца, потребовал от присутствующих покинуть зал заседания, “потому что караул устал”. Без прений были приняты оглашенные пункты закона о земле и избрана комиссия, которая должна была в семидневный срок рассмотреть оставшиеся пункты этого закона. Приняты были также эсеровские предложения по вопросу о мире и постановление, провозглашавшее Россию “демократической федеративной республикой”. Назначив следующее заседание на 5 часов дня, В.М.Чернов закрыл первое и оказавшееся единственным заседание Всероссийского учредительного собрания в 4 часа 40 минут утра 6 января 1918 г.

Разгон большевиками [c.348] Учредительного собрания был торжеством силы над зарождавшейся российской демократией. Этот акт стал одной из главных предпосылок гражданской войны.

После разгона Учредительного собрания руководство эсеров призвало членов партии не впадать в отчаяние и не поддаваться эмоциям, не уходить в подполье и не прибегать к заговорщической тактике борьбы против “рабоче-крестьянского правительства”, так как это было бы на руку большевикам, стремившимся лишить партию легальной арены борьбы, представив ее врагом народа. В очередной раз подчеркивалось, что большевизм, в отличие от царизма, имеет опору в широких массах и в связи с этим борьба с ним должна носить в прежде всего мирный идейно-политический характер. Хотя советы по-прежнему не признавались органами государственной власти или местного управления, однако отношение к ним менялось. Не только прекращался их бойкот, но и рекомендовалось охранять их как классово-политические организации народных масс и оплоты в борьбе с контрреволюцией справа, стремиться получить в них преобладание, ведя агитацию за перевыборы и отзыв большевистских депутатов. Решено было принять участие в работе III Всероссийского съезда советов, в съездах земельных комитетов и женщин-работниц, вернуться во Всероссийский совет крестьянских депутатов, в фабрично-заводские комитеты и профсоюзы, отказаться от бойкота “социалистической армии”, прекратить забастовку служащих государственных учреждений. Смысл же всей агитационно-пропагандистской и организационной работы виделся в подготовке масс к тому, чтобы они по первому призыву Учредительного собрания могли встать на его защиту. Борьба за немедленное возобновление работы полновластного Учредительного собрания была провозглашена первоочередной задачей партии. [c.349]

VIII Совет партии состоялся в Москве с 7 по 16 мая 1918 г. Он стал важной вехой в истории партии эсеров послеоктябрьского периода, поворотным моментом в ее отношении к большевистской власти. Главной задачей всей русской демократии называлось не социалистическое строительство, а борьба за восстановление независимости России и возрождение ее национально-государственного единства на основе разрешения социально-политических задач, выдвинутых Февральской революцией. Решение этой задачи виделось в единении “всех творческих сил страны” и воссоздании общенародного фронта путем прекращения гражданской войны. Инициативу в деле национально-государственного возрождения России путем образования общенародного фронта должна была взять на себя трудовая демократия. Она должна была создать “подлинно классовые” организации трудящихся города и деревни” в виде постоянно функционирующих рабочих конференций или собраний уполномоченных фабрик и заводов. Эти организации должны были быть противопоставлены большевистским советам. По мнению эсеров, большевики, [c.349] превратив советы в государственные органы, извратили их природу, сделали их орудием своей диктатуры. Признавая советы “отмирающими” организациями рабочего класса, эсеры вместе с тем считали свой уход из них пока “нецелесообразным”. Они должны были продолжить борьбу с большевиками в рамках советов, а при исключении из них использовать эти случаи для дискредитации советских органов в рабочих массах и создания новых форм организации рабочих в виде названных выше беспартийных рабочих конференций или собраний уполномоченных фабрик и заводов.

Ликвидация большевистской власти выдвигалась в качестве “очередной и неотложной” задачи всей демократии. Диктатура большевиков должна была быть заменена народоправством. Конкретно же предполагалось не что иное, как восстановление ликвидированных большевиками органов местного самоуправления и Учредительного собрания. Эти органы должны были взять на себя решение основной задачи – борьбы за независимость и единство России, а также осуществление неотложных социально-экономических преобразований. Поскольку это Учредительное собрание не могло быть полным (в нем не должны были присутствовать представители от большевиков и эсеров, сами поставившие себя вне этого Собрания, нарушив его неприкосновенность и предавших родину и революцию), то оно, выполнив работу по национальному возрождению страны, должно было позаботиться о созыве на демократической основе нового Учредительного собрания, которое и выразило бы действительную волю народа.

Совет предостерегал трудящихся и членов партии от заговорщической тактики в борьбе с большевизмом, но заявлял, что партия будет оказывать всяческую помощь массовому движению демократии, направленному к замене “комиссародержавия действительным народовластием”. Партийным организациям поручалось прилагать все усилия к тому, чтобы эти движения не были разрозненными вспышками, а развивались бы вширь, захватывали целые регионы и в них закреплялись.

Рассмотрел Совет и вопрос о международной политике. Признано было “не только приемлемым, но и желательным” появление на территории России, “с согласия законной власти”, войск Антанты, помощь которых позволила бы восстановить боеспособную армию, Восточный фронт и вести успешную борьбу с Германией. В то же время подчеркивалось, что трудовая демократия ни в коем случае не может опираться на иностранную поддержку для восстановления в стран народовластия.

В день завершения работы Совета, 16 мая 1918 г., состоялось заседание ЦК партии эсеров, на котором был рассмотрен вопрос о “распределении работ между членами ЦК”. В итоге из 20 членов в Москве были оставлены лишь 8, а остальные были командированы в регионы. Самая большая делегация направлялась в Поволжье, где зрел антибольшевистский мятеж.

В Сибирь поехал Н.Д.Авксентьев. На него возлагалось руководство политической работой фракции партии в Сибирском времен правительстве и содействие планомерной постановке партийной работы в крае; сношения от имени партии с представителями союзных [c.350] держав; руководство внешней политикой Сибирского правительства в духе решений VIII Совета партии; руководство внутренней политикой этого правительства. В случае надобности разрешалось принять участие в реорганизации последнего, с включением в него “деловых кандидатов из националистических кругов”.

Последнее означало ни что иное, как разрешение на возврат к коалиционной политике, отвергнутой IV съездом партии. Не только этот пункт, но и в целом решения VIII Совета означали очередной уклон партии эсеров вправо.

Решения VIII Совета явились сигналом для начала партией эсеров открытой вооруженной борьбы с большевизмом. Знамя борьбы было поднято на Востоке: в Среднем Поволжье, Приуралье и в Сибири. За короткий срок эти огромное пространство оказалось под властью эсеров.

В начале июня 1918 г. эсеры, опираясь на поддержку восставших чехословацких легионеров, установили свою власть в Самаре в лице Комитета членов Учредительного собрания под председательством В.К.Вольского. Со временем Комитет объединил около сотни депутатов. При нем был создан исполнительный орган – совет управляющих ведомствами во главе с Е.Ф.Роговским. Из четырнадцати членов этого совета лишь трое не были эсерами. Комуч имел свою Народную армию, командующим которой был беспартийный полковник Н.А.Галкин. Своими задачами Комуч считал восстановление Восточного фронта для борьбы с немецкой агрессией, освобождение страны от унизительного для страны Брестского мира, свержение большевистского советского режима, обеспечение условий для возобновления работы полномочного Учредительного собрания.

Эсеры имели большинство и в Сибирской областной думе, располагавшейся в Томске. Дума объявила Сибирь автономной областью. Она создала Временное сибирское правительство во главе с эсером П.Я.Дербером. Это правительство располагалось во Владивостоке, а его филиал, Западно-Сибирский комиссариат, в Омске. В июле 1918 г. Комиссариат передал свои функции коалиционному Сибирскому правительству, возглавлявшемуся кадетом П.В.Вологодским.

Эсеры преобладали и на Государственном совещании, происходившем в Уфе в сентябре 1918 г. Однако это большинство и в данном случае не было ими реализовано. Опять сказались родовые черты эсеров: отсутствие единства, неустойчивость, боязнь полностью брать на себя ответственность при решении принципиальных вопросов, склонность к компромиссам. Итогом совещания стало образование коалиционного Всероссийского Временного правительства (Директории) в составе эсеров Н.Д.Авксентьева и В.М.Зензинова, кадета профессора В.А.Виноградова, беспартийного генерала В.Г.Болдырева и главы Сибирского правительства П.В.Вологодского. Участие эсеров в Директории означало торжество в партии ее правого крыла, возвращение к потерпевшей провал и осужденной IV съездом партии политике коалиции. Впрочем, предпосылки для возрождения этой политики были созданы уже решениями VIII Совета партии.

Свое предназначение Директория видела в свержении большевистского режима, в расторжении Брестского мира, воссоздании России [c.351] и возобновлении войны с Германией в союзе с Антантой. Одним из первых своих решений Директория лишила власти областные правительства. Реакция последних на это решение была неодинаковой. Самым послушным оказался Комуч. Он даже пошел дальше: в начале октября 1918 г. принял решение о самоликвидации. Объявила себя распущенной и Сибирская областная дума. Сибирское же правительство упорствовало. Чтобы нейтрализовать реакционные тенденции этого правительства, Директория решила использовать по отношению к нему тактику "обволакивания". Она избрала своей резиденцией Омск и ввела Административный совет, исполнительный орган Сибирского правительства, в свой "деловой кабинет". Состав этого органа был весьма примечателен. Помимо кадета Вологодского, в него входили и откровенные противники социалистов и Учредительного собрания адмирал A.B.Колчак и др. Тактика "обволакивания" в отношении этих лиц не давала эффекта. Обстановка в Омске накалялась. Монархически настроенное офицерство и казачество во главе атаманом И.Н.Красильниковым, не ограничиваясь открытой монархической пропагандой, создали организацию для борьбы "с членами Учредительного собрания". Этой организацией был убит ряд эсеров.

Политика Директории дискредитировала партию эсеров в глазах демократии. Пытаясь спасти положение, ЦК ПСР, по настоянию В.М.Чернова, издал циркулярное письмо с критикой результатов Уфимского государственного совещания и политики Директории и заявлением, что последняя будет поддерживаться партией только при условии, что будет проводить последовательную демократическую политику и в войсках будут созданы условия для свободной пропаганды эсеровских идей.

Письмо ЦК было резко отрицательно встречено правыми эсерами, входившими в саму Директорию и ее аппарат, а монархические элементы истолковали это письмо, как призыв эсеров к вооруженному восстанию против Директории и использовали его как повод для своего выступления.

18 ноября 1918 г. монархические силы, окрепшие под сенью Директории, совершили правительственный переворот. Адмирал Колчак сверг Директорию и установил военную диктатуру. Многие эсеры, в том числе члены Директории, были арестованы и через китайскую границу высланы из России. Добравшись до Парижа, они положили начало новой и последней волне эсеровской эмиграции. Таким разом, эсеровская тактика коалиции с антидемократическими силами, надежды на их "обволакивание", демократизацию этих сил в очередной раз потерпели поражение. В первом случае эта тактика привела к установлению диктатуры большевиков, а в этот раз – к диктатуре справа. [c.352]

Пытаясь организовать сопротивление колчаковскому рeжиму, ЦК партии эсеров и эсеры-депутаты Учредительного собрания создали свою организацию – "Съезд членов Учредительного собрания", а при [c.352] нем особый комитет по восстановлению законного порядка. В итоге самой логикой происходившей борьбы партия эсеров определялась как "третья сила". Одновременно она вынуждена была вести борьбу: с одной стороны, против большевиков, а с другой – против возрождения монархической реакции. Изменившаяся расстановка сил в гражданской войне привела к существенным изменениям в тактике эсеров и появлению в их среде новых разногласий.

В начале 1919 г. Московское бюро партии, а затем конференция эсеровских организаций, функционировавших на территории советской России, высказались против каких-либо соглашений как с большевиками, так и с "буржуазной реакцией". Вместе с тем было признано, что опасность справа является большей, и потому было решено отказаться от вооруженной борьбы с советской властью. В то же время была осуждена тактика группы эсеров во главе с бывшим главой Комуча В.К.Вольским, так называемой "Уфимской делегации", вступившей в переговоры с большевиками о более тесном сотрудничестве.

Советское правительство в то время находилось в сложнейшем положении. Власть большевиков находилась под угрозой свержения правыми монархическими силами. На короткий момент возникает даже неоформленный блок всех социалистических сил против этой опасности. Для использования потенциала партии эсеров в борьбе с Колчаком и Деникиным, а также с целью усиления внутренних разногласий в этой партии 26 февраля советское правительство легализовало партию эсеров.

Руководство партии эсеров постаралось максимально использовать открывшуюся для нее "эпоху свобод". В Москву стали съезжаться члены ЦК. Здесь было возобновлено издание центральной партийной газеты "Дело народа". Призывая народные массы к борьбе с буржуазной монархической контрреволюцией, эсеры вместе с тем не прекращали резкую критику большевистского режима. В итоге "эпоха свобод" оказалась краткой, не более месяца. Гонения на партию были возобновлены: запрещено издание "Дела народа", арестован ряд активных членов партии.

Тем не менее пленум ЦК ПСР, состоявшийся в апреле 1919 г., исходя из того, что у партии нет сил вести вооруженную борьбу сразу на два фронта, призвал пока не возобновлять ее против большевиков. Вместе с тем было подчеркнуто, что не должны иметь место какие-либо соглашения с большевиками, так как для партии они могут иметь только негативные последствия, поскольку в народном сознании “трудовая демократия" может отождествиться с большевизмом. Одновременно левоцентристским силам удалось добиться того, что пленум осудил случаи проявления коалиционной политики в виде участия представителей партии в Уфимском государственном совещании, Директории, в региональных правительствах Сибири, Урала и Крыма, a также в Ясской конференции российских антибольшевистских сил (ноябрь 1918 г.). Пленум высказался и против иностранной интервенции, заявив, что она явится лишь выражением “своекорыстных империалистических интересов" правительств стран-интервентов. [c.353]

Позиция партии как "третьей силы" была закреплена IX Советом партии, состоявшимся в Москве или под Москвой в июне 1919 г. Он подтвердил решение об отказе партии от вооруженной борьбы с советской властью при продолжении политической борьбы с ней. Партии предписывалось направить свои усилия на то, чтобы мобилизовать, организовать и привести в боевую готовность силы демократии, чтобы в случае, если большевики добровольно не откажутся от своей политики, питающей реакцию справа, устранить их силой во имя "народовластия, свободы и социализма". Принято было также очередное решение о необходимости сплочения и единства партии, прекращении всяческих шатаний и укреплении дисциплины. Была избрана особая следственная комиссия для расследования случаев нарушения партийной дисциплины "со стороны как отдельных лиц так и партийных органов".

Лидеры правого крыла партии, находившиеся тогда уже за границей, с неприязнью отнеслись к решениям IX Совета и даже пытались скрывать их от эмигрантской массы. Они продолжали считать, что с большевиками может быть успешной лишь вооруженная борьба, что в этой борьбе допустима коалиция даже с недемократическими силами, что эти силы можно демократизировать с помощью тактики "обволакивания". Допускали они и иностранную интервенцию для помощи "антибольшевистскому фронту".

IX Совет партии отверг предложение представителей левого крыла партии об объединении перед лицом монархической опасности всей "трудовой демократии", включая и большевиков, на платформе советской власти, реформированной на основе предоставления равных прав всем трудящимся, а также о том, чтобы не подчеркивать временный характер отказа от вооруженной борьбы с советской властью. Автор последнего предложения, виднейший деятель партии, член ЦК Н.И.Ракитников говорил, что в противостоянии эсеров и большевиков желателен, ради дела демократии и социализма, мирный исход и потому не следует закрывать двери для возможного соглашения в будущем "двух главнейших сил русского социализма". В ответ на это решение лидеры левого течения Н.И.Ракитников и К.С.Буревой вышли из состава ЦК партии.

После Совета разногласия с левым флангом стали перерастать в очередной партийный раскол. Группа эсеров во главе с В.К.Вольским, называвшаяся "Уфимской делегацией", вразрез с решениями IX Совета призвала всех членов партии последовать ее примеру: при_ знать советскую власть, объединиться с ней и под ее руководств для борьбы с контрреволюцией. Эта группа стала издавать свои еженедельник "Народ", и известна также под названием группы "Народ”. В момент наступления Деникина на Москву группа "Народ" заявила о том, что предоставляет своих сторонников в распоряжение большевистского Совета обороны, и предложила ЦК призвать всю партию и трудовые массы "к всемерной, деятельной и безоговорочной помощи Красной Армии".

ЦК партии эсеров, назвав действия группы "Народ" дезорганизаторскими, решил ее распустить, а ее постановление о предоставлении всех своих сил в распоряжение Совета обороны считать [c.354] недействительным. Группа "Народ" не подчинилась этому решению и в конце октября 1919 г. вышла из партии и приняла название "Меньшинство партии социалистов-революционеров".

Из-за крайне сложной расстановки политических сил на российских окраинах, усугублявшейся иностранной интервенцией, эсеровским партийным организациям этих регионов было нелегко найти свою нишу и определить свою тактику. Всесибирский комитет партии эсеров длительное время после колчаковского переворота находился в парализованном состоянии. Недовольные этим члены партии стали организовываться вокруг возникшего весной 1919 г. Сибирского союза социалистов-революционеров. Позиция этого союза существенно расходилась с официальной позицией партии. Союз считал необходимым прекратить вооруженную борьбу с советами, предоставить населению возможность самому выбрать себе форму власти: Учредительное собрание или советы. Главную свою цель он видел в борьбе с монархической реакцией и поддерживающей ее иностранной интервенцией. Союз активно готовил общенародное восстание против Колчака, после свержения которого должны были быть организованы выборы в Сибирское Учредительное собрание. Это Собрание и должно было провести референдум о форме власти.

Деятельность сибирских эсеров активизировалась под влиянием побед Красной Армии над Колчаком. В деле организации антиколчаковских сил эсеры использовали земства. Земский съезд, состоявшийся в Иркутске в октябре 1919 г., где эсеры преобладали, принял решение о свержении правительства Колчака. Эсерам принадлежала ведущая роль и в созданных ими для работы среди колчаковских солдат Военно-социалистическом союзе защиты народовластия и Центральном бюро военных организаций.

Прежде всего на эти организации опирался Политический центр. Он был создан в ноябре 1919 г. в Иркутске Всесибирским совещанием земств и городов на коалиционной основе. В него вошли эсеры, меньшевики, беспартийные кооператоры и земцы. Он возглавлялся членом ЦК партии эсеров Ф.Ф.Федоровичем. Главной задачей Политического центра являлась подготовка восстания против колчаковского режима. При приближении Красной Армии к Иркутску Политцентр осуществил в конце декабря 1919 – начале января 1920 г. вооруженное восстание и захватил власть в городе. Колчак был арестован чехами и передан Политцентру. По его делу была создана следвенная комиссия, однако, вскоре власть в Иркутске перешла к большевикам, и Колчак был расстрелян ими 7 февраля 1920 г.

После ликвидации режима Колчака главным делом эсеров Политцентра стало создание в Восточной Сибири временного "буферного” демократического государства. Оно должно было, во-первых, нейтрализовать захватнические устремления Японии, для решительной борьбы с которой не было тогда достаточных сил ни у Политцентpa, ни у советской России. Во-вторых, сохранить перспективу воссоединения Восточной Сибири с остальной Россией и, в-третьих, используя дружественный нейтралитет чехов, удержать в России огромные материальные ценности и прежде всего золотой запас, [c.355] которые были предметом особых интересов не только чехов но и интервентов – японцев и союзников.

ЦК партии эсеров не возражал и против сотрудничества сибирских эсеров с большевиками на правительственном уровне. Однако эсеры, как и меньшевики, не вошли в состав правительства Дальневосточной республики. Они были недовольны тем, что советское правительство значительно урезало предполагавшиеся границы этой республики и наделило большевиков такими преимуществами, что участие эсеров и меньшевиков в правительстве ДВР превращалось в "советскую ширму". Но эсеры не были бы эсерами, если бы не меняли своей позиции. Ссылаясь на необходимость объединения демократии в борьбе с правыми силами и японцами, эсеры входили в созданное большевиками во Владивостоке в конце января 1920 г. коалиционное правительство – Приморскую областную земскую управу и в такое же по составу правительство объединенной Дальневосточной республики, сформированное в июле 1921 г.

После освобождения Дальнего Востока от японцев в октябре 1922 г. большевики отказались от политики соглашения с эсерами и другими демократическими силами и открыто перешли к политике большевизации и советизации края. Против эсеров начались репрессии. Были арестованы эсеровские депутаты местного Народного собрания, а ряд руководящих работников партии был обвинен в контрреволюционном заговоре. В ноябре 1922 г. Дальневосточная республика вошла в состав РСФСР и прекратила свое существование. Анализ политики сибирских и дальневосточных эсеров показывает, что она далеко не совпадала с официальной политикой партии как "третьей силы", и совсем не случайно В.М.Чернов называл ее "примером, которому не надо следовать".

В политике эсеров на Украине и Юге России была не меньшая разноголосица, чем в политике сибирских и дальневосточных эсеров. На Украине существовали Украинская партия эсеров, отделившаяся от ПСР в апреле 1917 г., и собственно эсеровские организации во главе с Всеукраинским областным комитетом. Соперниками эсеров, также претендовавшими на роль "третьей силы", и выступали украинские националисты – "самостийники". Их эсеры считали меньшим злом по сравнению с деникинцами, поскольку они предлагали для решения судьбы Украины созвать Всеукраинское учредительное собрание. Отличало эсеров от самостийников прежде всего то, что они были против отделения Украины от России и считали "исторически естественной" федерацию между ними.

Согласно официальной партийной тактике, украинские эсеры должны были вместе с "самостийниками" бороться с деникинцами, однако эта тактика на деле нередко не соблюдалась. Так, за призывы к поддержке Добровольческой армии Деникина был исключен из партии киевский городской голова Е.П.Рябцев, а за солидарность с ним распущена местная городская эсеровская партийная организация.

Не менее пеструю картину представляла собой эсеровская среда на Юге России, находившемся под властью Деникина и ряда казачьих правительств. Связь партийных организаций этого региона с [c.356] центром была крайне нерегулярной, а руководившее ими непосредственно Южное бюро ЦК, созданное в Одессе в начале 1919 г., само не имело достаточно четкой позиции. Инструкции ЦК, редко доходившие до здешних мест, предписывали решительную борьбу с Деникиным всеми средствами, включая террор, требовали отказа от тактики "обволакивания" деникинцев с целью демократизации их политики и участия в каких бы то ни было коалиционных комбинациях. На казачьи правительства, ввиду присущих им элементов демократии, рекомендовалось оказывать политическое давление снизу, чтобы таким образом побуждать их быть более активными и решительными в отстаивании казацкой демократии от натиска деникинского правительства, стремящегося к унитарной и нейтралистской форме власти.

Но та реальная политика, которая проводилась эсерами Юга, не всегда совпадала с предписаниями Центра. Представители правого крыла партии, в частности, входили в состав и активно работали в таких коалиционных организациях, как Юго-восточный комитет членов Учредительного собрания и Земско-городское объединение. Газета "Родная страна", издававшаяся в Екатеринодаре одним из руководителей Земско-городского объединения Г.И.Шрейдером, пропагандировала тактику "обволакивания" деникинцев, пока не была закрыта последними, а сам издатель не арестован. Другой лидер Земско-городского объединения В.В.Руднев вместе с видным деятелем партии, комиссаром Черноморского флота И.И.Бунаковым (Фондаминским) присутствовали в ноябре 1919 г. на Ясской конференции представителей ряда русских антибольшевистских организаций и представителей союзников, где обсуждался вопрос о помощи последних в борьбе с большевиками.

Осознание южными эсерами себя в качестве "третьей силы" происходило по мере того, как, с одной стороны, проявлялись реставраторские устремления деникинского режима, особенно в период наступления Добровольческой армии на Москву летом 1919 г., а с другой – нарастало недовольство крестьян воскрешавшимися этим режимом старыми порядками. Представители эсеров Юга России, хотя и не были на IX Совете партии, однако признали его решения своевременными. Вместе с тем они считали их не до конца последовательными за то, что они отдавали приоритет борьбе с белыми перед борьбой с красными. На этой почве от Екатеринодарской эсеровской организации откололись ряд ее членов, назвав себя "группой с.-р., стоящей за борьбу с большевиками". Наблюдались факты и противоположного характера. Так, эсеры, преобладавшие в Комитете освобождения Черноморья, руководившем "зеленым", крестьянским движением, направляли силы, прежде всего, на борьбу против белых, признавали необходимость единого социалистического фронта, основанного на базе свободно избранных советов, и даже исключили из своих рядов начальника военного штаба Комитета Н.В.Вороновича за чрезмерно активную антибольшевистскую позицию.

В 1920 г. ЦК ПСР призывал партию продолжать вести идейную и политическую борьбу с большевиками, но в то же время главное внимание направить на борьбу с Польшей и Врангелем. Не допуская [c.357] партийной мобилизации с передачей мобилизованных в распоряжение высшего военного органа советской власти – Реввоенсовета, он вместе с тем обязывал все партийные организации содействовать развитию добровольчества как в рядах партии, так и среди населения, находившегося под влиянием эсеров. Члены партии и партийные организации, оказавшиеся на территориях, занятых Польшей и Врангелем, должны были вести с ними "революционную борьбу всеми средствами и методами", включая и террор. Рижский мирный договор, завершивший советско-польскую войну, из-за существенных уступок советской России Польше оценивался эсерами как "изменническое предательство" российских национальных интересов. [c.358]

Потерпев поражение в гражданской войне, партия эсеров вышла из нее значительно ослабленной. Численность ее резко уменьшилась большинство организаций распалось или находились на грани этогого. Как в царские времена, партия находилась на нелегальном положении, внутрипартийные связи едва функционировали. Ряд видных деятелей оказались или в эмиграции, или в советских тюрьмах. Летом 1920 г. было реорганизовано высшее руководство партии: создано организационное бюро ЦК в составе уцелевших от арестов членов ЦК и ряда влиятельных партийных деятелей. В сентябре того же года выехал за границу вождь партии В.М.Чернов с полномочиями представителя ЦК и издателя центрального печатного партийного органа.

Стратегическая цель партии оставалась прежней: борьба за демократию как единственную политическую систему, способную создать условия для окончательной победы революции и социализма. Вопрос о свержении большевистской диктатуры по-прежнему рассматривался в качестве непременного условия установления демократии. Однако в тактику борьбы с большевистским режимом были внесены коррективы. Состоявшийся в августе 1921 г. в Самаре Х Совет партии определил в качестве ближайшей задачи накопление и организацию сил трудовой демократии. Члены партии и организации призывались воздерживаться от различного рода экстремистских действий против советской власти и удерживать народные массы от разрозненных и стихийных выступлений, распыляющих силы демократии. Конкретно предлагались такие меры, как организация беспартийного Союза трудового крестьянства с отделениями ("братствам ) в деревнях и кампании по составлению "приговоров" с требованием референдума по вопросу о доверии советскому правительству; работа в общественных организациях, дозволявшихся властями, а также в становление и укрепление партийных организаций и усиление ими пропаганды идей демократического социализма. Подчеркивалась в очередной раз недопустимость каких-либо коалиций с буржуазными элементами и призывов к интервенции. Совет высказался также за снятие внешней экономической блокады России и за международную помощь ее голодающему населению. [c.358]

Однако и в рассматриваемый период единства в партии не было. Отдельные ее члены и целые организации выступали за продолжение активной борьбы против советской власти. Лидеры правого крыла партии, пребывавшие в эмиграции, игнорируя решения партийного руководства, продолжали пропагандировать коалиционную тактику и интервенцию.

Сложной и неоднозначной была позиция партии эсеров в период политического кризиса в стране в начале 20-х годов. Точка зрения ВЧK, заимствованная затем советской историографией, состояла в том что партия эсеров являлась не только организатором и вдохновителем кулацких бунтов, антисоветских заговоров, мятежей, террористических актов и политических диверсий, но и была причастна к прямому бандитизму: уничтожению хлебных запасов, скота, лошадей, сельскохозяйственного инвентаря и тому подобным уголовным действиям. Не исключено, что к таким делам имели отношение отдельные экстремистски настроенные члены партии и даже целые организации, но для обвинения в них партии в целом оснований не было. Партийное руководство считало, что партия не должна базироваться в своей политической и социальной борьбе "на зыбкой почве политически аморфного бунтарства", спекулировать "на народном озлоблении". Оно более чем сдержанно относилось к многочисленным, но разрозненным, стихийным крестьянским выступлениям. Даже "антоновщину" оно оценивало как "полубандитское" движение. Но главное, такие выступления не одобрялись партией потому, что они распыляли силы демократии. Из поражения в гражданской войне партия эсеров твердо усвоила, что с большевистский режимом можно покончить лишь с помощью широкого движения организованных масс, сознательно выступающих за идеи демократического социализма. В такое движение эсеровское руководство надеялось превратить Кронштадтский мятеж. В.М.Чернов, находившийся в то время в Ревеле, стремился оказывать всевозможную помощь восставшим, призывал поддержать их всеобщей стачкой и восстанием.

Ошибочной является распространенная в литературе точка зрения, что эсеры одобрительно относились к новой экономической политике советского правительства. Их отношение к нэпу было критическим. Они признавали, что эта политика способствовала оживлению мелкого хозяйства, но считали, что это лишь распыляет производительные силы, развивает хищничество и спекуляцию. Такой политикой советская власть якобы вступала в союз с буржуазией против трудящихся, а в деревне насаждала своеобразную "столыпинщину". Чтобы оставаться на социалистической платформе, власть должна была бы содействовать развитию коллективных форм хозяйствования: кооперативов, артелей и коммунальных предприятий. Лишь таким образом, по мнению эсеров, был бы подведен прочный фундамент “под формы экономической коллективной общественности" и созданы условия для окончательной победы их "над формами частного предпринимательства".

В условиях начавшегося мирного развития страны эсеровская альтернатива этого развития, предусматривавшая демократизацию не только экономического, но и политического строя, не могла не стать [c.359] привлекательной для широких масс. Понимая это, большевики приняли все доступные им меры для того, чтобы дискредитировать идеи и политику эсеров и физически устранить их с политической арены. В.И.Ленин, называя эсеров и меньшевиков "авангардом всей реакции", считал, что их "нужно держать в тюрьме". Репрессии против эсеров усиливались. Их венцом стал судебный процесс над рядом членов ЦК и активистов партии эсеров, организованный большевиками в июне-августе 1922 г. в Москве. Из 34 человек, привлеченных к суду Верховного трибунала ВЦИК, 12 человек, в том числе член ЦК А.Р.Гоц, Д.Д.Донской, М.Я.Гендельман, Е.М.Тимофеев и др. были приговорены к расстреллу, остальные – к различным срокам тюремного заключения. Исполнение приговора для смертников было отложено. Они были превращены в политических заложников. Было заявлено, что приговор будет приведен в исполнение, если эсеры применят вооруженные методы борьбы против советской власти. В январе 1924 г. смертные приговоры были заменены 5-летним тюремным заключением и последующей ссылкой.

В связи с процессом большевиками была развернута беспрецедентная агитационно-пропагандистская кампания по окончательной дискредитации эсеров. Бездоказательные тезисы о перерождении партии эсеров, о предательстве ею интересов трудящихся, контрреволюционной и террористической деятельности против советской власти, поддержке интервенции и сотрудничестве с международной реакцией стали основополагающими и в советской историографии партии эсеров.

Несмотря на то, что условия деятельности партии эсеров после процесса еще более усложнились, эта деятельность не прекратилась. Предпринимались попытки нелегального издания печатных органов и различного рода агитационно-пропагандистской литературы, состоялись областные съезды в Центральном районе, на Юге, Украине, Кавказе и в Сибири. Однако деятельность партии эсеров все более затухала. Сказывались не только большевистские репрессии, но и то, что в связи со стабилизацией обстановки в стране и успехами нэпа отодвигалась в неопределенное будущее сама перспектива возможной ликвидации советского диктаторского режима. И эсеры ставили себе в качестве текущей задачи не свержение большевизма, а его разложение и консолидацию собственных сил. А главное, исчезала вера результативность деятельности. После того, как в 1925 г. был арестован последний состав Центрального бюро партии, она практически прекратила свое существование в России. Продолжала свою деятельность лишь эсеровская эмиграция, существовавшая до 1960-х год сначала в Париже, Берлине, Праге, а потом в Нью-Йорке. [c.360]

Она сформировалась в 1918-1923 гг. Центрами ее были Париж, Берлин и Прага. Активную роль играли некоторое время эмигранты, временно пребывавшие в Ревеле. Здесь В.М.Чернов в 1920 г. начал издание центрального органа партии, журнала "Революционная [c.360] Россия”, через этот город осуществлялась связь эмиграции с эсеровским подпольем в советской России, переправлялась агитационно-пропагандистская литература, отсюда оказывалась помощь мятежному Кронштадту.

До первого съезда заграничных организаций партии эсеров, состоявшегося в ноябре 1923 г. в Праге, руководство эсеровской эмиграцией осуществлялось Заграничной делегацией партии, образованой еще в 1918 г. Съезд избрал областной комитет заграничных организаций партии эсеров, к которому и перешло руководство эсеровской работой за границей. За Заграничной делегацией были сохранены функции связи с Россией и Социалистическим Интернационалом. Деятельность эсеровской эмиграции, особенно в первые годы, финансировалась в значительной мере чехословацким правительством за счет той части золотого запаса России, которую чехословацкие легионеры вывезли из Сибири.

Эсеровская эмиграция, как и эсеры в России, не была однородной в идейно-политическом отношении. Представители разных течений – левого, центра и правого – были во всех эсеровских эмигрантских колониях. Но соотношение между ними было неодинаковым. В Париже явно преобладали правые эсеры во главе с Авксентьевым и Керенским. В Праге большинство было за левыми и центристами, хотя в численном отношении правые эсеры составляли меньшинство, однако, именно их влияние во многом определяло позицию эсеровской эмиграции.

Правые эсеры исходили из идеи, что в России не было предпосылок для социалистической революции, что борьба в ней шла не за социализм, а за утверждение цивилизованного демократического капитализма. Они не мирились с решениями партийного руководства о прекращении вооруженной борьбы с большевиками, считали их большим злом, чем белогвардейские правительства. По их мнению, последние еще могли эволюционировать в сторону демократии, а советская власть, воплощавшая диктатуру твердокаменных большевиков, на такую эволюцию была неспособна. До конца дней своих они не раскаивались в политике "коалиции" и необходимости иностранной интервенции.

По инициативе правых эсеров в январе 1921 г. в Париже состоялось частное совещание членов Учредительного собрания, находящихся за границей и представлявших разные политические силы, в том числе кадетов. ЦК ПСР был против участия в этом совещании членов партии и требовал их ухода из избранной совещанием коалицинной исполнительной комиссии. Однако правые эсеры протестовали против такого решения ЦК. Часть их во главе с Керенским играла ведущую роль в создании и деятельности так называемого "Внепартийного объединения", руководимого "Административным центром” Главной задачей этой организации было информирование западноевропейской общественности о положении дел в советской России. Документы из архива "Административного центра" советское правитeльcтвo использовало во время суда над эсерами для обвинения не только "Административного центра", подсудимых, но и партии в целом в шпионаже в пользу иностранных государств и в [c.361] подготовке восстания против советской власти. Идея коалиции лежала также в основе таких созданных усилиями, прежде всего правых эсеров, организаций, как объединение бывших деятелей земского и городского самоуправления и Российского общества в защиту Лиги наций. Представителем ЦК за границей являлся В.М.Чернов, но он не всегда твердо и последовательно проводил его линию. В частности он хотя и неофициально, но активно участвовал в работе Парижского совещания членов Учредительного собрания, пользовался деньгами "Внепартийного объединения" для издания "Революционной России", не соглашался с решением ЦК об исключении из партии некоторых лидеров правых эсеров.

По мере стабилизации обстановки в советской России политическая активность эсеров шла на убыль не только внутри страны, но и в эмиграции. Приглушались и разногласия в ее среде. Но в середине 20-х годов, когда борьба, начавшаяся в большевистской правящей верхушке, вновь актуализировала вопросы о судьбах большевистского режима и постсоветской России, разногласия в эсеровской эмиграции вновь обострились. В 1926 г. раскололась Заграничная делегация партии. Из нее вышла группа Чернова. Она создала Лигу Нового Востока, объединявшую представителей социалистических партий республик, входивших в состав СССР. Лига ставила своей целью создание особого объединения из самостоятельных национальных государств, которые образовались бы после распада СССР. В марте 1928 г. группа Чернова вышла из областного комитета заграничных организаций партии эсеров и образовала Заграничный союз партии социалистов-революционеров, численность которого составляла чуть более десятка человек. В руках этой организации оставался журнал "Революционная Россия", и она претендовала на роль единственного представителя партии эсеров за границей. Однако эти претензии не признавались большинством эмиграции, группировавшимся вокруг журнала "Современные записки" (Авксентьев, Руднев, Фондаминский и др.), газеты "Дни" (Керенский, Зензинов и др.), журналов "Воля России" и "Социалист-революционер" (В.В.Сухомлин, В.И.Лебедев и др.).

В конце 20-х – начале 30-х годов политическая деятельность эсеровской эмиграции почти полностью замирает, но она проявляла большой интерес к событиям, происходившим на родине и на международной арене. Их особое внимание привлекала коллективизация крестьянства. Отношение к ней было разным. Одни ее полностью отвергали, считая, что она не имеет ничего общего с кооперативным путем крестьянства к социализму, предлагавшимся их партией. Советская коллективизация называлась ими государственной барщиной, новым крепостным правом. Другие не соглашались лишь с теми варварскими методами, которыми она проводилась. Третьи склонны были видеть в ней больше положительного, чем негативного, но никто не признавал ее безоговорочно.

Эсеровская эмиграция не была единой и в вопросах обострявшихся в 30-х годах международных отношений. Большинство эсеров-эмигрантов выступало против единства с коммунистами в борьбе против фашизма. За такое единство выступал В.М.Чернов. В парижской [c.362] группе, тогда самой большой, по этому вопросу произошел раскол. По мере усиления угрозы нападения Германии и Японии на Советский Союз среди эсеров стали расти патриотические и оборонческие настроения. У некоторых из них они достигали такого уровня, что заглушали критическое отношение к сталинскому режиму. Большие надежды возлагались на создание антигитлеровского союза европейских стран с СССР. Заключенный последним договор с Германией большинством эсеровской эмиграции оценивался как предательство интересов России и мировой демократии.

Вторая мировая война внесла значительные изменения в "географию" эсеровской эмиграции. Перестали существовать ее пражская и парижская группы. Ряд ее видных представителей (Авксентьев, Зензинов, Чернов и др.) оказались в Нью-Йорке. Эта группа эсеров, собравшая представителей разных течений, стала единственным центром эсеровской эмиграции. Она издавала журнал "За свободу". С нападением Германии на Советский Союз группа заняла оборонческую позицию, но степень оборончества ее членов был неодинаков. Большинство их были "условными оборонцами", готовы были поддерживать Советский Союз лишь по военным вопросам, а полную его поддержку оговаривали условием, что советское правительство прекратит войну с собственным народом (первым шагом в этому должна была стать политическая амнистия). Меньшинство группы выступало не только за безоговорочную поддержку Советского Союза, но и за отказ от политической борьбы с советским правительством. В начале 1942 г. эти эсеры вышли из нью-йоркской группы.

Ряд деятелей партии, оставшихся во Франции, участвовали в движении Сопротивления. Некоторые погибли в фашистских концлагерях. Члены пражской группы, дожившие до освобождения Чехословакии советскими войсками, были доставлены на родину, где находились в заключении до 1956 года. Нью-йоркская группа прекратила свое существование в середине 60-х годов. Так закончилась многолетняя драматическая история эсеров.

Подведем краткие итоги. Ответим прежде всего на вопросы: каково было социальное содержание и исторический смысл теории эсеров, почему партия эсеров не только не восторжествовала, но и сошла с политической арены? Партия эсеров зародилась на рубеже ХIX-XX вв., когда международной обстановкой и внутренним развитием России был остро поставлен вопрос о ее модернизации. В обновлении страны были заинтересованы почти все классы и слои тогдашнего общества, но каждый из них хотел сделать это по-своему. Борьба, происходившая в России в начале XX вв., была борьбой за то, какой должна быть модель этого обновления. Социалистическая идеология социалистов-революционеров более всего отражала стремление модернизировать страну по-крестьянски, сохранив ее аграрный облик. Реальное содержание эсеровского социализма заключалось в том, чтобы лозунгами о свободе, равенстве и справедливости мобилизовать народ на последовательную ликвидацию остатков феодального строя. История России до 1917 г. показала несостоятельность консервативной и либеральной моделей модернизации страны. С 1917 г. борьба происходила в основном за торжество одного из вариантов [c.363] социалистической модели модернизации страны. В этой борьбе победа оказывается за большевиками не случайно, не благодаря только их особым плохим или хорошим личностным качествам, а главным образом потому, что их модель модернизации оказалалась в тех конкретных исторических условиях наиболее действенной. Действенность ее заключалась, прежде всего, в том, что она в основе своей имела индустриальную направленность и тем самым более соответствовала решению главной задачи, стоящей перед страной. Эсеровская же модель исходила из того, что Россия в силу сложившегося международного разделения труда останется и после обновления преимущественно аграрной страной. Надо также учитывать и то, что большевики, во-первых, пополнили свою модель заимствованиями из эсеровской доктрины (социализация земли, федерация, рабоче-крестьянское правительство, кооперация и т.п.); во-вторых, в отличие от эсеров, были "государственниками", понимали большую роль государства в деле восстановления страны, ее индустриализации и модернизации. [c.364]

назад   оглавление  вперед