ПОЛИТИЧЕСКОЕ СОЗНАНИЕ И ИДЕОЛОГИИ

назад   оглавление   вперед

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ПЛАН

ГЛАВА 1. Выбор.

ГЛАВА 2. Ресурс.

ГЛАВА 3. Теория массовой партии.

ГЛАВА 4. Партстроительство.

ГЛАВА 5. Участие в выборах.

ГЛАВА 6. Ближний.

ГЛАВА 7. Князья.

ГЛАВА 8. Сложное время.

ГЛАВА 1. Выбор.

Определившись с глубинной сутью власти, мы лиш­ний раз убедились в правильном понимании пути. При­обрести доверие, а через него власть, можно только че­рез слово. Распространение слова на стомиллионную аудиторию требует задействования всех информацион­ных сфер. Это действие требует запитки от системы. Только таким путем можно создать информационную волну, способную противостоять вражеской информаци­онной волне.

Теперь осталось конкретно определиться, как реали­зовать последний, шестой шаг, как именно войти во власть. Логический анализ ситуации однозначно свиде­тельствует: самый оптимальный вариант — несиловой. Нужно использовать энергию системы против системы.

В этом русле перед нами открывается множество ва­риантов, от «оранжевой» революции до «демократиче­ских выборов». Чтобы выбрать лучший, рассмотрим каждое направление.

Начнем с «оранжевого» варианта. Его суть в призна­нии выборов недемократическими, если побеждает не­угодный кандидат. Оружием является давление и деста­билизация ситуации с параллельным ведением закулис­ных переговоров об условиях сдачи власти. Эту технологию последние десятилетия активно применяют по всему миру американцы. Такой сценарий уже не­сколько лет разворачивается на Украине. С одной сто­роны, наемные толпы «революционеров», с другой сто­роны, закулисные переговоры с участием трех заинтересованных сторон — России, США и Украины. Преиму­щество США в такой ситуации очевидны.

Неважно, кто станет новой властью. В созданной ситуации это по определению будут маленькие люди, рвущиеся во власть с известными целями. Это значит, по истечении срока их можно поменять. Надавить, испугать и договориться, методы известны и безотказ­ны. Пока в стране нет мировоззрения, из которого логически вытекает необходимость заботиться о благе государства и общества, не может быть идеи государ­ства. А без такой идеи не может быть силы, охватыва­ющей ситуацию во всей полноте. Вокруг идеи постро­ить дом соберутся те, кому нужен дом. Вокруг идеи войны соберутся те, кому нужна война. Вокруг идеи сделать что-то неопределенно хорошее соберутся иска­тели своего, привыкшие плавать в мутной воде.

Сегодня на Украине господствует мировоззрение, из которого логически вытекает: живем один раз, думай о себе. Это порождает сиюминутных игроков, ориенти­рованных на сиюминутную выгоду. Возможные шаги такого человека заранее просчитаются. Его система ценностей указывает: для него главное безопасность, статус и достаток. Благо Родины, народа и прочее — дежурные фразы для трибуны. Если возникает угроза потерять свои ценности, он сделает все, чтобы их со­хранить. Это логично — человек ищет, где лучше, что каждый определяет, исходя из своего мировоззрения. Никто не пойдет по пути, грозящему утратой главно­го. «Правитель», которому за кулисами сделают пра­вильное предложение, всегда выберет лучшее.

«Оранжевая» технология приводит к власти марионе­ток, с которыми можно недорого обо всем договорить­ся. Власть превращается в проходной двор, и постоян­ная текучка кадров ведет к стопроцентному ослаблению и разрушению. Это превращает структуру государства в экономическую и биологическую кашеобразную массу.

Использовать «оранжевую» технологию для достиже­ния наших целей мы не можем. Помимо идейных мо­ментов есть технические. Единственный вариант поиг­рать в «оранжевую» игру — стать инструментом в ру­ках чужих сил. Нас выдвигают на сцену, финансируют, и мы начинаем борьбу «за свободу и счастье». Это про­изводит в обществе резонанс, создавая столь желанную дестабилизацию. Все так, но только нам это зачем?

Дело даже не в том, что кто-то верит в искренность «оранжевых» заявлений. Люди сегодня битые, и пото­му на кухнях комментируют всю эту борьбу в духе: «опять власть делят», «вор у вора дубинку украл». Но это тоже на руку главному инициатору действа. Стра­на разлагается сама в себе, всем на все наплевать. Пол­зучее разложение общества однажды превратит Россию в деревянную бочку, с которой сняли удерживающие ее железные кольца. Не надо никаких усилий, такая боч­ка сама развалится.

Взвешивая ситуацию так и эдак, мы не видим даже виртуального шанса, как через «оранжевую» техноло­гию можно получить власть. Видим море вариантов, как нас могут использовать, а вот получить власть — ни одного. Сам факт вхождения в эту игру для нас оз­начает то же, что для монахов переход на житье из монастыря в публичный дом. Как ни крути, но этот вариант, при всей его внешней привлекательности и простоте, для нас не годен.

Ситуация такова, что позволяет использовать энер­гию демократии против демократии. Получение власти возможно без малейшего нарушения закона, в полном соответствии требованиям конституции. Путь этот хоро­шо известен — участие в демократических выборах.

Представляем удивление читателя. Говорили, мол, выборы это обман, а сами туда же... Все с вами ясно, очередная технология... Но не торопитесь с выводами. Не оценивайте слона по хвосту.

Как принять участие в демократических выборах, если выборы сводятся к соревнованию обещаний? Кто краси­вее наобещает, за того и проголосуют. Участвовать в вы­борах — значит соревноваться в «художественном свисте». Кто же может пересвистеть демократов, собаку на этом съевших? Никто. К тому же, игра с шулером обречена на проигрыш. Прекрасно понимая это, мы не собираемся играть в «политические наперстки». У нас другая задумка.

Начнем с утверждения, что в рамках демократиче­ской системы выбор невозможен. Это всегда будет ма­нипуляция, только манипуляция и ничего, кроме ма­нипуляции. Но вот выбор за рамками системы, выбор между системами, очень даже возможен. Выбор не по принципу кто лучше станцует и больше насвистит, а какая система лучше, возможен.

В первой книге упоминалось, что современные режис­серы демократии научились погружать в гипноз огромные массы людей. Это не преувеличение, это наша сегодняш­няя реальность. Но такая форма гипноза не может быть глубокой, человека из нее достаточно быстро вывести. Как в сказке: до заколдованных людей достаточно дот­ронуться, чтобы они ожили. Достаточно побудить чело­века задуматься над вопросами, от которых демократия его уводит, и он проснется. Не факт, что начнет действо­вать, но факт, что будет понимать нашу логику.

Правда не нуждается в манипуляции. Мы не мани­пулируем, мы показываем человеку, где он заблуждает­ся, на чем его обманывают политические мошенники. Наша информация как рентген, делает политические наперстки прозрачными. Какой дурак будет играть в наперстки, если видит, что шарика нет ни под одним колпачком. Выборы построены на манипуляции элек­торатом. Невозможность обмана означает невозмож­ность демократических выборов.

Разоблаченные жулики не могут воевать с нами тем же способом. Их деятельность построена на обмане, наша — на разоблачении обмана. Они используют недоговорки, отвлекают от главного, переключают внимание на яркое второстепенное. «А ручки-то вот они», — радостно вос­клицают победители выборных баталий, размахивая пе­ред носом одураченных избирателей руками. Электорату ничего не остается, кроме как хлопать глазами.

Ловкость рук и никакого мошенничества. Шулер обманывает в сто первый раз, а толпа никак не сооб­разит, в чем дело. Люди ругают шулера, подозревают, но поймать с поличным не могут. Так система устрое­на. Сами выбирали, сами голосовали, все честно, го­ворит власть. Потом снова выборы и снова проигрыш. И снова виноватых нет. И так будет до тех пор, пока люди до нитки не проиграются. Народ на кон поста­вил Россию. И проигрывает.

Остановить процесс нельзя увещеваниями. «Ибо ог­рубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Ис. 6,10).

Единственный шанс достучаться до людей — пока­зать им на пальцах, как их обманывают. Вопрос сво­дится к донесению информации. Нужно рассказать так, чтобы все поняли, в чем подвох. Людям нужно помочь сделать только первый шаг. Дальше процесс пойдет сам по себе. Объяснять нужно на простых примерах. Ради интереса поговорите с любым шофером на тему, что будет с машиной, если ее каждые четыре дня переда­вать в новые руки. Из ста человек сто ответят, что та­кой машине будет капут. Потом перенесите аналогию на страну, и вы увидите, насколько человек изменит мнение о демократии. От нее и следа не останется.

Поставленная цель будет достигнута, когда не толь­ко устроители выборов поймут, что выборы являются обычной манипуляцией, но и рядовые граждане. На этом этапе мы выдвигаем своего кандидата в президенты. Наша кампания будет строиться не на убеждении избирателей, какие мы хорошие, а под лозунгом сме­ны системы.

Мы предложим народу отказаться от выборов. На­шим аргументом будет не популизм, а элементарный здравый смысл. Когда народ получит знания, он будет выбирать не между пляшущими шоуменами, а между системами. Будет сознательно взвешивать, какая сис­тема лучше, выборная или невыборная. На одной чаше весов принцип постоянной власти. На другой принцип постоянной смены власти. Постоянная власть и посто­янно сменяемая власть. Хозяин и временщик. Что луч­ше? Сначала каждый ответит, какой принцип лучше для построения своей семьи и своего хозяйства. А по­том ответит, какой лучше принцип для общей семьи, для общего хозяйства, государства. Здесь нет никакой манипуляции, здесь именно сознательный выбор.

Можно предположить, что после нашего заявления появятся подражатели, призывающие сменить систему. Ве­роятно, многие увидят в этом легкий путь к власти. Ка­жется, налицо опасность опорочить идею. По нашему мнению, никакой опасности нет. Просто увеличится ко­личество трансляторов, пропагандирующих антидемокра­тическую идею. Совместными усилиями создастся атмос­фера, где никакая демократия невозможна.

Возникнут конкурирующие группы, пытающиеся на антидемократической теме прийти к власти. Успех зави­сит от ресурсов. Ресурс зависит от элиты. Настоящую элиту, которая, надеемся, вскоре появится в России, об­мануть нельзя. Ее нельзя развести общими словами и технологией для электората. Когда начинается серьезная игра, элита вкладывает свой ресурс только в настоящий проект. Под общие слова она не будет выстраиваться се­рьезно. Люди будут вкладываться в то, во что верят сами и видят за этим будущее. Обмануть понимающих людей, ищущих настоящего решения вопроса, нереально. Они потянутся только на живую структуру, с прозрачными и понятными целями. Если наша структура кого-то чем-то не устроит, элита быстрее сама организует свою груп­пу, нежели позволит манипулировать собой политиче­ским жуликам. Если кто начнет спекулировать на нашей теме, своих целей он не достигнет, а вклад в создание антидемократической атмосферы внесет.

В условиях, когда ситуация с идейной точки зрения прозрачна, безыдейные усилия не могут принести про­движению идеи стратегического вреда. Тактический могут, стратегический — нет. Стратегическая борьба возможна между аналогичными по масштабу идеями. Например, ислам может противостоять атеизму. Мар­ксизм может противостоять фашизму. Но если про­странство безыдейное, нереально противостоять про­движению идеи материальными инструментами.

Наша уникальность в том, что мы предлагаем выби­рать не между кандидатами в рамках одной системы, а между системами. Понимаете, какая ситуация складыва­ется? На одной стороне серые «дети демократии», либе­ралы, коммунисты, фашисты, социалисты и прочие объявляют источником власти народ. На противополож­ной стороне мы объявляем источником власти Бога. Вра­ги предлагают систему, основанную на постоянных выбо­рах. Мы предлагаем принципиально отличную от демо­кратии форму государства. На переходном этапе постоянная власть. Затем установление новой модели. И это только начало. Далее новая цивилизация, новое мироустройство.

Если возникает несколько взглядов на будущее не­демократическое устройство общество, чаша весов склонится в ту сторону, которая представит наиболее логичную конструкцию. Можно не бояться, что боль­шинство выберет не самую хорошую, а самую внешне привлекательную модель государства. Большинство выбирать не будет. В этой ситуации выбор определяет элита. В какую сторону она склонится, в таком направ­лении и потечет История. А элита, как говорилось выше, склонится не туда, где блестит и жужжит, а туда, где на уровне расчетов можно понять преимущества предлагаемой модели. Если наша модель окажется не самой лучшей, победят другие. В любом случае побе­дит Россия, чего мы и добиваемся. Наше базовое пре­имущество — мы не власти себе добиваемся, а спасе­ния России. Кроме того, власть купить нельзя.

«Симон же, увидев, что через возложение рук Апос­тольских подается Дух Святый, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святаго. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыс­лил дар Божий получить за деньги» (Деян. 8,18—20.)

ГЛАВА 2. Ресурс.

Победа на выборах требует огромной во всех отноше­ниях предварительной работы. Требуется огромный мате­риальный, политический и административный ресурс. Без ресурса выполнить такой объем работы нереально. Само­деятельность ничего не даст. Это только в учебниках по истории возмущенные домохозяйки выходят с пустыми кастрюлями на улицу и захватывают власть. В реальнос­ти за видимыми событиями кроется огромный пласт не­видимой работы. Простые люди никогда ее не видят, принимая самые нелепые утверждения на веру точно так же, как дети принимают на веру похождения сказочных героев. «Пошел волк к кузнецу, и тот перековал ему го­лос». В этом утверждении столько же здравого смысла, сколько в утверждении, что народ выходит сам по себе на улицу и захватывает (или выбирает) власть. Но люди верят, потому что в этих вопросах они дети (чем и пользу­ются политические жулики).

Наш успех зависит от трех составляющих: идея, ре­сурс и команда.

«России же нужен не шум, а ответственная идея, — на десятилетия, на века... Идея не отрицательная, а по­ложительная; государственная созидательная; но не фор­мальная, т. е. не ограничивающаяся простым указанием на голую форму правления, т. е. например, на «монархию» или «республику», так, как если бы этим разрешались важней­шие и глубочайшие проблемы... Эта идея должна быть го­сударственно-историческая, государственно-национальная, государственно-патриотическая, государственно-религиоз­ная». (И. Ильин, «Творческая идея нашего будущего»).

С первым моментом все понятно. Идея частично есть.

Иракский старик писал Аятолла Хомейни, лидеру иранской революции, воевавшей в то время с США: «У меня было пятнадцать сыновей, и все они пали в борьбе с неверными. И я плачу и рву на себе воло­сы. Но не потому, что погибли мои пятнадцать сыно­вей, а потому что у меня нет шестнадцатого». Вот что такое идея.

Остается понять, вследствие чего образуется ресурс, достаточный для изменения государственного строя. И вторым шагом понять принцип сбора команды вок­руг идеи.

Начальный ресурс есть. Как получить потенциаль­ный, тоже понятно. На планете много сил, желающих восстановления экономической и политической мощи России. Мотивы у всех разные. Одни хотят видеть Рос­сию сильной из патриотических побуждений. Другим сама по себе Россия безразлична, но они желают на­рушить диктатуру США и восстановить мировую гар­монию. Третьим по каким-то своим соображениям выгоден курс, предлагаемый нами.

Мир так устроен, что любое крупное движение обяза­тельно кому-то выгодно, кому-то невыгодно. Это хорошо видно на примере коммерции. Если наступит похолодание, это будет выгодно производителям радиаторов и невыгод­но производителям кондиционеров. Если бы первые мог­ли организовать похолодание, они бы это сделали. В по­литике это правило действует еще более жестко. Как толь­ко появится реальный шанс относительно скромными усилиями восстановить Россию, многие рассмотрят его.

Среди мировых игроков, желающих видеть Россию сильной, недостатка нет. Дело не в ресурсе. Дело в от­сутствии силы, на которую можно сделать ставку и иметь реальный шанс. Команде из трех солдат нет смысла давать миллион винтовок. Кто покажет милли­он солдат, к тому из желающих дать миллион винто­вок выстроится очередь.

Зафиксируем ключевой момент. Получить ресурс не проблема. Проблема показать «миллион солдат». Перево­дя аллегорию на практический язык — необходимо по­казать действие, по которому можно судить о наличии «солдат». Показать не массу людей, а именно результат, свидетельствующий о «солдатах». Сама по себе масса ни­кого не интересует. Все знают цену наемной толпе.

Привести Россию в движение может изменение го­сударственного строя. При сохранении нынешнего строя страна продолжит оставаться кашеобразной мас­сой. Изменить строй можно при наличии новой моде­ли и идейной команды, разделяющей новую модель.

Серьезность заявлений должна подтверждаться соот­ветствующим делом. Например, в нашем случае таким показателем будет падение избирательной активности. Не имеет значения порог явки, его может совсем не быть. Имеет значение, насколько фактическая явка ниже зап­ланированной. Это будет показателем эффективности нашей деятельности. Если деятельность не имеет резуль­тата, какой в ней тогда смысл?

Массовая явка на выборы, равно как и массовая не­явка, означает одно — в обществе есть сила, способ­ная привести массу в движение. Массовая явка свиде­тельствует о том, что за результатом стоит государство (или контролируемая им группа). Массовая неявка оз­начает только одно — в государстве есть самостоятель­ная сила. Вариантов этой силы может быть два.

Первое: явка опущена силой, желающей разрушения России. Это дестабилизирует ситуацию и создает благопри­ятные условия для «оранжевой» революции. Если в демо­кратическом обществе на выборы ходит смешной процент избирателей, возникает идеальная среда для «оранжевых» технологий. Одно оппозиционное правительство постоян­но будет сменяться другим, и так до тех пор, пока конси­стенция хаоса не достигнет нужного уровня.

Второй вариант — явка опущена силой, желающей восстановления России. Анализ ситуации показывает: демократия является фундаментом разрушительных процессов. На этом построены ее доктрина и страте­гия действия. Если убрать фундамент, демократию, раз­рушение становится невозможно. По крайней мере, невозможно теми способами, которые сегодня работа­ют очень эффективно.

Определить, какая именно сила стоит за падением избирательной активности, достаточно просто. Методы с головой выдают организатора. Если упор был на ам­биции оппозиции и эмоции массы, можно со стопро­центной уверенностью заявить, что организатор — враг России. Логика такого утверждения построена на принципе «собака не кусает хозяина».

Сегодняшний враг не может пилить сук, на кото­ром сидит, не смеет критиковать демократию. Все его усилия направлены не на ключевые системообразую­щие моменты, а на эмоциональную раскачку ситуа­ции. В лучшем случае профессиональные аналитики, известные в первую очередь своей лояльностью к тому, от кого кормятся, рассуждают в нужном направ­лении. Их задача придать обвинениям в стиле «бан­да», «диктатура», «кровавая гэбня» видимость объек­тивности. В итоге все сводится к призыву свергнуть «кровавый режим».

Но если кампания по снижению явки избирателей проводилась с упором на анализ ключевых узлов, можно с уверенностью сказать, что организатор — друг России. Логика какого утверждения тоже простая. Разрушение фундамента демократии означает обрушение самой систе­мы. Возникает новая атмосфера, где «оранжевые» техно­логии не могут работать.

Продвижение нашей идеи рождает новый взгляд на демократию. По нашему замыслу массы приведет в движение идеология. Первичным импульсом, той ма­лой закваской, о которой сказано «малая закваска зак­вашивает все тесто» (Галл. 5,9), выступит элита. От нее информация начнет, словно круги по воде, распро­страняться на широкую массу.

Сегодня можно смело утверждать: темпы распрост­ранения свидетельствуют — идея соответствует приро­де народа. Он впитывает идею и приходит в движение. Это значит, движение будет нарастать до тех пор, пока не встретит сопротивления противоположного идейно­го потока.

Безыдейная обывательская масса не может сопро­тивляться идейному движению. Безыдейность распол­зается только в идеологическом вакууме, как темнота в неосвещенном пространстве. Идейное движение вре­зается в обывательскую массу, как стальной клинок в масло.

По указанным признакам определяются промежу­точные и стратегические враги и друзья. Что будут делать враги — варианты самые разные. Учитывая абсолютную безыдейность вражеской машины, реше­ния не будут оперативными. Неповоротливость предопределена конституцией. Люди, которые с нами будут бороться, не выходят целями за материальные границы. Большинству ни до каких идей дела нет, у них все сводится к тому, где денег заработать. Ины­ми словами, кто платит, на того и работают. Они эффективны среди людей такого же уровня. Но ока­зать серьезное противостояние идейному продвиже­нию не могут.

Отметим также естественные благоприятные усло­вия. Классический демократический избиратель старе­ет. Сегодня на выборы ходят пенсионеры (по привыч­ке), солдаты (деваться некуда), и малая часть электо­рата, активированного технологиями.

Антидемократические выборы привлекут новый тип избирателя, активированного не через манипуляцию, а идеей. В решающую минуту, когда потребуется проголо­совать против выборной системы, масса наших едино­мышленников даст достаточно голосов для победы. Са­мое бесшабашное использование административного ре­сурса не спасает приверженцев советской, либеральной или фашистской демократии от поражения. На фоне информированного общества их призывы к регулярным выборам будут выглядеть посмешищем, Демократы вы­нуждены проводить платные митинги, подчеркивая их платный характер. Демонстрируя демократию по цене 10 у. е. за нос, они не на себя будут работать, а на нас и против себя.

Очень может быть, даже став посмешищем, они не сразу это поймут. Для завхозов мы чудаки, не заслужи­вающие внимания. Статус временщика обязывает не понимать.

В жизни часто бывает так: сначала люди думают, что они слишком большие и важные, чтобы с кем-то встречаться. А потом оказывается, они слишком ма­ленькие, чтобы с ними встречались те, кого они счи­тали маленькими. Примеров тому тьма.

ГЛАВА 3. Теория массовой партии.

Чтобы управлять массой, внутри ее должны быть управляемые объекты, пропорциональные массе. Такой объект называется единицей. В группе из пяти — де­сяти человек такой единицей может быть один чело­век. Он может повернуть всю группу направо или на­лево. Как быстро он это сделает и чего ему будет это стоить, другой вопрос. Главное, он сможет изменить направление этой массы.

Чтобы заставить встать многотысячный коллектив людей, например, на стадионе, нужно иметь в этом коллективе управляемые мини-коллективы. По коман­де можно поднять эти коллективы, и они поднимут всю массу.

Или, например, чтоб изменить направление стоты­сячной толпы, нужно иметь внутри толпы пропорцио­нальные группы. Когда эти группы изменят курс, сле­дом его изменит толпа.

Один человек или даже малая группка людей, как бы ни были они активны и умны, не могут изменить направление. Людская масса их попросту унесет за со­бой или обогнет, продолжив течь в своем направле­нии.

У каждой единицы свой масштаб времени. У одно­го человека один, у группы из десяти человек уже дру­гой масштаб. Им только чтобы собраться, то есть стать дееспособными, требуется время. Тысяча человек — это третий масштаб. Их вообще можно собрать только раз в год, чаще они физически не смогут. Все правильно, ведь тысячный коллектив не ведет счет времени на часы и дни. У него другой временной шаг.

Аналогично и с политическими единицами. Эта фи­гура предназначена играть в мировые шахматы. Если в обычной шахматной партии фигуру перемещают из од­ного положения в другое за секунду, в мировых шах­матах один ход может длиться пятьдесят лет. Как нельзя играть в простые шахматы, двигая фигуры за десятые и сотые или тысячные доли секунды, так и в мировых шахматах невозможно оперировать фигурами в масштабе года, месяца, дня. Это физически невоз­можно, инерция другая, масса другая, все другое. Ка­кие частности произойдут за время совершения одно­го хода, не имеет значения.

Если командующий направил авианосец в пункт А, его совершенно не беспокоит, какие на корабле про­изойдут движения на межличностном уровне. Доклады­вает повар масло в кашу или нет, наказан радист за дело или несправедливо и еще тысячи мелочей, из ко­торых состоит жизнь людей, обеспечивающих ход ко­рабля, для командующего не имеет значения. Для него единица — это корабль. Мельче он не смотрит, иначе это не командующий.

Рассмотрим ситуацию, почему началась вторая ми­ровая война. Чтобы реализовать стратегический замы­сел Англии, Германия должна была вступить в войну с Россией. Это предотвращало образование крупного гео­политического союза, который мог нарушить систему сдержек и противовесов. Нужна была фигура, способ­ная сделать такой ход. Как именно будут развиваться события внутри фигуры, никого не интересовало. Была поставлена задача, из которой следовало: в России и Германии необходимо создать две природы, которые придут к конфликту. Не по желанию вождей придут, а в силу ситуации. Причем, ситуации такой, что девать­ся некуда. Чтобы создать такие условия, надо было привести массу в движение. Для этого понадобилась политическая единица. Выбрали подходящие для этой роли зародыши, и в одной стране стала расти «кошка», в другой «собака».

Как именно идут внутренние процессы внутри «кошки» и «собаки», кто там будет главным, кто кого съест во время партийной борьбы и дележа портфелей, плевать. Туда вообще лезть нечего. Запустил процесс в нужном направлении и жди результата. Первый резуль­тат — создание управляемой политической единицы. Второй результат — ход созданной фигурой.

Ничего общего это не имеет с личной жизнью че­ловека. Единственное, что требуется, — полная под­контрольность «шахматной фигуры». Это изначально учитывается. Например, при создании СС, мощнейше­го инструмента контроля партии, упор ставился на сле­пое послушание. Гиммлер на встрече выпускников СС на вопрос, в чем суть нацизма, ответил: «Верить. По­виноваться. Сражаться. Это все». Гитлер на вопрос о сути нацизма был столь же категоричен: «Мало гово­рить «я верю». Нужно говорить «я сражаюсь». Помни­те лозунг нацистов «хватит рассуждать!»? Это квинтэс­сенция нацизма. Нет ни слова о том, за что сражать­ся. Это всегда за скобками. Цель выражена общими словами, которые используют сейчас демократы. Сво­бода, равенство, счастье. Понимай, как хочешь. С тем же успехом можно заменить их словами «справедли­вость, счастье, мир». Попробуйте возразить. Это шир­ма, что угадывается по максимальной неконкретности лозунга. У волка и ягненка разные понятия о счастье.

Мысль о том, что Гитлер был создан англосаксами, притом именно с целью нападения на СССР, сегодня принято считать сомнительной. Как на самом деле было, никто не знает. Планы такого уровня не могут быть дос­тоянием гласности, и значит, историков. Мы не распо­лагаем фактами, мы лишь исходим из того, что Англии угрожала опасность от Германии, и она не могла ее не ре­шать. Если читателя это смущает, он может вообразить вместо конкретных стран абстрактные, и с этой поправ­кой продолжать следить за развитием мысли.

Партия становится политической единицей, когда пропорциональна массе. Это делает ее самым эффек­тивным инструментом управления и пропаганды. При­знак живой политической партии — ее мощь. Это глав­ное, остальное вторичное дополнение, в том числе и качество идеологии. Кажется, это противоречит утвер­ждению о ключевом значении идеологии. Нет, не про­тиворечит. Для дела в целом идеология имеет ключе­вое значение. Но для части дела, а именно для массо­вой партии, которая есть часть, а не целое, решающее значение имеет образ силы.

Объяснение простое. Само название партии и ее массовость, говорит о том, что она будет состоять из простых людей. Они не охочи до изучения глубинной сути явления. Они ориентируются не на истину, а на силу. Если бы мы создавали партию философов, то да, идеология была бы первична. Но речь идет о массовой партии, и потому приоритеты меняются.

Необходимо оговориться: мы формируем силу, кото­рая, имея в своей основе элиту, станет позитивным фактором в деле изменения ситуации в стране в луч­шую сторону. Ее стратегическая цель — создать основу для закладки фундамента построения Православного Царства. Эта сила будет иметь массовый характер. То есть ее можно назвать массовой силой. Это абсолютно новое образование, и названия ему не придумано. А партия, как уже упоминалось, это одна из внутрен­них структур.

Масса симпатизировала партии нацистов не потому, что разделяла ее идеологию, а потому что очаровалась образом силы. По поводу разделения идеологии как раз было все наоборот. Фашизм разделяли менее 9 % от со­става НСДАП. Причем, 90 % этих разделяющих были людьми, по интеллекту ниже среднего.

Кажется, парадокс — люди слабого ума и сильной воли создали огромную мощь. На планете появилась машина из людей, изменившая ход мировой истории. Это не совсем так. Нацистскую машину создали не серые средние люди. Это продукт совсем других сил. Мы говорим о массовой партии и просто хотели ука­зать, что она не может быть создана людьми, из кото­рых состоит. Как и армия или фабрика не создается теми, кто там служит или работает.

Фашистская Германия создавалась как инструмент разрушения традиционной Германии, конкурента Анг­лии. Как инструмент разрушения опасного для Англии союза Германии и СССР. Эта сила была политической пешкой. С ее помощью Англия реализовала двухходо­вую операцию. Сначала первая мировая, потом вторая мировая война, и множество стратегических проблем было решено на долгие годы вперед.

Надо отдать должно Англии. Она умеет замечатель­но решать такие проблемы. Взять ту же опасность с Францией, которая намеревалась объединиться с Рос­сией. Наполеон уже договорился с Павлом. Атаман Платов уже выдвинулся в сторону Индии, которую Наполеон предложил Павлу отобрать у Англии.

И что же? В таких, казалось безнадежных, условиях Англия находит выход. Сначала возникают заговорщи­ки, которые убивают императора. Обратите внимание, первому, кому донесли о случившемся, был английский посол. А потом из кровных друзей делают кровных врагов. Францию заставляют воевать с Россией. Чтобы понять объем проделанной работы, не забывайте, Рос­сия воспринимала Францию как своего самого близко­го друга. Русские аристократы говорили исключитель­но на французском. По отношению к Франции Россия испытывала самые дружеские чувства. И все же их за­ставили воевать. Это колоссально.

А что же Англия? А ничего. Ведет себя так, будто ничего не происходит. Поведение напоминает иезуит­скую манеру. Иезуиты всегда говорили, что мы ничего не делаем, мы просто молимся. Помолятся, и кто-то умрет от отравления. Еще помолятся, и кого-то неугод­ного зарежут. С Англией наблюдается аналогичная кар­тина. Сидит себе смирно и тихо, а проблемы сами по себе решаются «к вящей славе Англии».

Из этого можно сделать широкие выводы. Но такая ловкая ситуация возникает вокруг всех этих событий. Кажется, понимаешь ситуацию и готов ее озвучить, но одновременно вспоминаешь о теории заговора и тай­ных силах. А вот на эту тему уже говорить не приня­то. Ну, типа, несерьезно как-то, не по-научному. Сегод­ня история исходит из чего? Из видимых фактов. То, чего не видно, того как бы и быть не может, даже если факты и логика свидетельствуют. Кажется, все ключе­вые решения принимаются в тиши закрытых для всех «свободных» СМИ. Иначе попросту многое невозмож­но сделать. Но это нельзя учитывать, потому что нет открытых фактов. Раз Англия всенародно не сказала, что она что-то делала в свою защиту, значит, следует считать, что она бездействовала, и все получилось само собой.

Мы несколько отклонились от темы, но позволим себе последнее замечание, вытекающее из сказанного: мы считаем, что реальную большую Историю можно познать не по учебникам и архивам, а умопостигаемым способом. Что называется, на кончике пера. Это тема будет разобрана в числе прочих в следующей книге.

Мы понимаем, для современного человека такая трактовка событий звучит дико. Он привык к другой версии развития истории. Но дело не в этом, мы сей­час не собираемся разворачивать логику геополитиче­ских шахматистов и закулисных событий. Мы просто хотим обратить внимание: партию, подобную гитлеров­ской, создают мыслители, имеющие талант шахматис­та и крупного организатора. При этом сами творцы предпочитают оставаться в тени. Они не ищут славы толпы. Режиссеры пишут сценарий, перед почтенной публикой всегда играют актеры.

Кому интересно погрузиться в этот вопрос, рекомен­дуем обратить внимание на вакуум вокруг происхождения партии нацистов. Ни слова об источниках ее финанси­рования, о покровителях и многих других ключевых мо­ментах. Изучив эти вопросы, сопоставив их с мировой ситуацией на тот момент, вы неизбежно придете к един­ственно возможному выводу — нацисты сами по себе не могли возникнуть ни при каких обстоятельствах. Мог возникнуть зародыш, больше похожий на религиозную секту, коих и сегодня множество, но без внешней поддер­жки этот зародыш не мог превратиться в силу, мракобес­ную пешку большой политической игры.

Создателем этой пешки стала англосаксонская эли­та — самовоспроизводящиеся братства, именуемые се­годня клубами, а на тот момент являвшиеся реальны­ми правителями мира. Они формировали мировоззре­ние общества, запуская через лизоблюдов среднего класса, ученых и публицистов мощный поток инфор­мации. Газеты, книги, фильмы, журналы забили все поры общественного сознания «правдой» истеблиш­мента. Массированная атака на сознание исключала взгляды, противоречащие планам элиты.

Наряду с информационными решающее значение играли финансовые потоки. Одни потоки элита откры­вала, другие закрывала, что приводило к изменению внешней среды. Человеческая масса, как и водная сти­хия, не имеют собственной воли. Они предсказуемо ре­агируют на новые условия. В одних условиях они жид­кие, в других твердые.

Фактически то же самое происходит сейчас. Един­ственное различие — технологии на порядок другого качества. Если раньше они были видны далеко не каж­дому политику, то сейчас количество видящих еще больше сократилось.

Возвращаемся к вопросу создания партии. Быстро создать массовую партию можно только по типу наци­стской. Требуется социальный кризис и стабильное фи­нансирование. При наличии этих двух факторов люди пойдут записываться в партию, имеющую образ силы, точно так же, как идут устраиваться на фабрику или в офис, имеющих образ стабильности.

Сегодня нашему врагу нет смысла создавать условия, когда появится множество народу, которому нечего те­рять. Но и допускать укрепления по фундаментальным показателям тоже нельзя. Оптимально — это ввести страну в режим наследника, проедающего состояние ро­дителей. Враг хочет поставить Россию в положении че­ловека с чемоданом без ручки. Ходить с ним неудобно, выкинуть жалко. Вот и будет человек таскаться с этим чемоданом в обнимку, пока не состарится.

Оценивая ситуацию, мы фиксируем серьезную труд­ность. Времени у нас мало, а партию нужно создать в сжатые сроки. Но это требует наличия элиты, контро­лирующей финансовые и информационные потоки, и кризисных условий. Ни того, ни другого нет.

Еще есть вариант наемной толпы. Сегодня эти об­разования называют политическими партиями и дви­жениями. Для нас такой вариант настолько бессмыс­ленный, насколько неосуществимый. Стоит такая тол­па неоправданно дорого, эффективность ее очень низкая, информационное воздействие несет отрица­тельный заряд.

Создание массовой партии за короткие сроки по ан­глийской технологии невозможно. Остается второй путь. Создание партии начинается с объединения ин­теллектуалов и организаторов. По выражению Ленина, «партия — это организация организаторов». Но тут тоже загвоздка. Этот путь требует большого запаса времени. Ленин на это потратил жизнь. Хотя за 100 лет до него были декабристы, а до декабристов Петр I, открывший окно в Европу и впустивший в Россию мысли, разбу­дившие разрушительные энергии. По сути, Ленин при­шел на готовую платформу, и все равно потратил кучу времени. У нас столько времени нет.

Получается, ни английская, ни ленинская техноло­гия создания партии нам не подходит. Но партия нам нужна. Мы ничем ее не заменим, потому что только партия по-настоящему может привести массу в движе­ние. Остается попробовать совместить эти два вариан­та. Можно параллельно запустить два потока. Пер­вый — создание костяка из элиты. Второй — насыще­ние информационного пространства правдой о том, что на самом деле происходит, что кризис есть и нужно искать из него выход.

ГЛАВА 4. Партстроительство.

Надеемся, мы донесли технологию двух параллельных потоков. Первый этап — создание костяка, доста­точно подробно описан выше. Остается дать описание второго этапа — наращивания мяса на скелет. Начнем с прописных истин.

Тело любой массовой партии, как тело любой ар­мии, собирается из простых людей. Наше отличие в том, что мы предъявляем более высокие требования к интеллекту соискателей. Кандидатами уже не могут быть пьяные самодовольные бюргеры, довольствующи­еся идеей превосходства черепа правильной формы над неправильной. Нужны простые люди, способные усво­ить базовые принципы теории. Это значит, нужны люди с интеллектом выше среднего.

Толпу из жаждущих улучшения бытовых условий и ради этого готовых встать под любые знамена, на данном этапе не имеет смысла собирать. Если она пона­добится, для этого есть другие технологии. По ним се­годня работают «оранжевые». Футбольная толпа собра­на тоже по этим технологиям. Это чистая техника, и потому не будем на ней останавливаться.

Технология сбора простых людей заявленного каче­ства похожа на мобилизацию. Собирают не всех под­ряд, а годных к военной службе. Здесь то же самое — собирают не всех подряд, а способных усвоить теорию на таком уровне, что от бездействия возникает диском­форт.

Прежде чем такая мобилизация будет возможна, надо создать предмобилизационное состояние. Вопрос мобилизации сводится к вопросу распространения ин­формации. Это возможно при наличии серьезного ад­министративного и финансового ресурса. А ресурс яв­ляется следствием наличия носителей ресурса. В итоге вопрос мобилизации сводится к проблеме привлечения элиты. Иными словами, мы приходим к выводу: пря­мо сейчас, с этой минуты, мы не можем запустить сра­зу два параллельных потока — создание костяка эли­ты и создание информированной массы. Точкой отсче­та, с которой пойдет процесс, может быть только элита. Только из нее можно составить критическую массу, которая придя в движение, дальше будет стре­мительно нарастать.

Эффект «снежного кома» достигается активацией ес­тественной энергии ключевых фигур. Финансовый спе­кулянт Сорос организовал падение валюты Англии, зас­тавив крупных биржевых игроков скидывать фунты. Это был искусственно вызванный камнепад. Один умело пу­щенный камешек увлек другой, тот третий, и в итоге миллионы камней устремились в направлении первого камня. Сорос привел в движение стихию, противостоять которой финансовая система Англии не могла. Чем боль­ше она выделяла средств на поддержание фунта, тем привлекательнее становились спекулятивные операции на фунте. Это притягивало новых игроков, и в итоге анг­лийский фунт рухнул. Сорос и ряд других крупных иг­роков заработали гигантские суммы. Мы создаем анало­гичную ситуацию, но в политическом секторе

Самая большая проблема — отсутствие элиты. Есть много богатых ресурсных и властных простолюдинов, но все их стремления по большому счету находятся в рамках «золотых унитазов». Мы сейчас не будем оста­навливаться на смысле создания этой массы. Скажем лишь, процесс носит искусственный характер. Это фундамент, на котором основаны идущие сегодня раз­рушительные процессы. Фактически члены партии «зо­лотых унитазов» — та же политическая пешка, что и члены нацистской партии. Разница в том, что фашис­ты были мракобесной пешкой, а «унитазы» потреби­тельской. Уровень понимания мировых процессов у них в целом одинаковый.

Конечно, среди этой массы есть потенциальная эли­та. Ее процент ничтожен, но он имеется. Значит, есть над чем работать. Будем делать дело честно, не обращая внимания на комментарии обывателей, и молиться Богу.

Всему свой временной шаг. Размер партии прямо пропорционален размеру костяка. Здесь такая же зави­симость, как между костями и мясом, между офицера­ми и солдатами. Нарушение пропорции есть утрата де­еспособности. Мы сейчас на этапе создания мозга ко­стей. Далее создание костяка из единомышленников. Потом на костяк наращивается мясо.

Все это должно идти с соблюдением общей пропор­ции. Из малого коллектива, проникнутого идеей, воз­никнет огромная живая структура. Как человек растет сразу всеми органами, а не по очереди, сначала рука вырастет, потом нога, так будет расти и наша партия.

Чтобы политическая «армия» была в постоянной го­товности, нужна профессиональная основа. Вся разница в качестве материала и принципе его организации. Сегод­ня все профессиональные партийцы, во-первых, никаких идей не разделяют по причине их отсутствия. Во-вторых, понимают свою деятельность как работу. Наши профес­сионалы, во-первых, будут единомышленниками. Во-вто­рых, деятельность будет пониматься как служение.

Это не благочестивое пожелание, это факт. Если вы четко заявляете, что хотите строить, к вам при­ходят люди, разделяющие заявленную цель. Если вы вместо конкретной цели предлагаете сделать что-то хорошее, к вам приходят честные ура-патриоты, не­удачники и горлопаны. В любом случае, это не очень умные люди. В первом варианте возникает монолит. Во втором — куча мала. Структура, созданная по принципу служения идее, раздавит структуру, собран­ную по коммерческому принципу. Кроме того, слу­живая структура будет создана из монолитного мате­риала, тогда как наемная всегда собирается из самой пестрой публики. Результат противостояния предска­зуем.

Мы получим структуру, сравнимую по своему каче­ству с ранней РКП (б). Профессиональный идейный костяк, на который крепится идейная масса из простых людей, разделяющих нашу идею, в итоге дает реальную партию. Это будет именно настоящая партия, какой в России не было 100 лет. Главный показатель настоящей партии — когда рядовой член может своими словами объяснить, за что он борется, чему служит. Неграмот­ный матрос большевистской партии мог по-своему объяснить, за что сражается партия и он лично. Мог объяснить товарищу свое понимание ситуации не на уровне эмоций, а именно по сути.

Если брать конкретно большевиков, матрос мог объяснить несправедливость ситуации, когда один ра­ботает и с голоду пухнет, а второй ничего не делает и жиром заплывает. Насколько это точно отражает марксизм, дело десятое. Главное, человек на доступном ему логическом уровне мог объяснить свою цель.

Зафиксируйте момент: простой матрос мог объяс­нить идею, за которую он сражается. Пусть его обма­нули, мы сейчас не об этом. Мы о том, что мог. Се­годня самый умный представитель современной партии не сможет этого сделать. Он понимает главную цель как победу на выборах. Когда вы ему скажете, что власть в данном случае все же инструмент достижения цели, а какова же цель, он на этом моменте забуксует. Если вам очень повезет, начнет говорить о желании навести порядок, всем дать достаток и прочее. По-рус­ски говоря, начнет сыпать благими намерениями всем всё сделать хорошо. Все, можете отходить, у него вклю­чилась пластинка. Фиксации конкретной идеи не до­ждетесь.

Показателем этих структур служит разномастность. В одной и той же партии запросто может быть монар­хист, демократ или даже непонятно кто, который во­обще за счастье народное, что само по себе похваль­но, но слабовато. Нетрудно догадаться, какую цель преследуют эти «борцы».

По мере распространения информации начнется идейное насыщение массы. Поток простых людей-еди­номышленников будет пропорционален информацион­ному потоку. Все эти люди будут исполнителями. Но не такими, каких сегодня стягивают политические партии. Эти приходят денег заработать, а не Родине служить. Мы же имеем основание считать, что пришедшие на идею люди в первую очередь пришли служить, а не ра­ботать в коммерческом смысле этого слова. Это имен­но служивые, а не наемные. Получается, средний и ря­довой состав нашей партии будет состоять из честных исполнителей, людей, желающих служить Родине.

Здесь возникает интересный момент. Получается, люди с политическим опытом нам не нужны. Кто покрутился в современной политике, попробовал всей ее грязи и ушел из нее (или остался), в основном испор­ченный человек. Если невинная девушка несколько лет проживет в публичном доме, есть все основания пола­гать об изменении ее мировоззрения. Аналогично и здесь: в современной политической ситуации теорети­чески могут быть честные люди, но их процент не мо­жет быть большим по определению. Из этого следует, большинство там тех, кто торгует другими и сам не против продаться (если, конечно, правильную цену предложат).

У нас с кадрами возникает ситуация, схожая с кад­ровой проблемой первых коммерческих магазинов. Приходит туда человек устраиваться. Его спрашивают: «У вас опыт есть?» Он говорит: «Есть». Ему отвечают: «До свидания». Приходит другой человек. Ему говорят: «У вас опыт есть?» Он говорит: «Нет, всю жизнь учи­телем работал». Ему улыбаются: «Милости просим».

Причина простая. У первого весь опыт сводился к обмеру, обвесу и обсчету в совокупности с хамством. У второго не было такого опыта. Так вот, у работающих в политическом секторе рынка есть опыт построения потемкинских деревень всех форматов и хищений всех вариантов. Получается, нам не нужны политически опытные люди. Нам нужны люди, до прочтения этой книги шарахавшиеся от одного слова политика, как от прокаженного.

Десятитысячной команды возникнуть в одночасье не может. Она будет постепенно расти. Первые траты по­надобятся после прохождения первого этапа, создания минимального костяка элиты. Кроме того, десятиты­сячной команды профессионалов может вообще не по­надобиться. Имеется в виду, это слишком много. По разным оценкам на 1917 год численность партии боль­шевиков составляла от 10 000 до 60 000 человек. Ее дальнейшее разрастание было уже не в счет. В партию потекли не единомышленники, а карьеристы и приспо­собленцы. Они хорошо умели петь хором и говорить на трибуне, но именно они разложили партию в хлам че­рез 70 лет.

Мы вправе предположить, что сегодня, в безыдей­ном вакууме, понадобится намного меньше людей, чем 100 лет назад. Тогда массовость партии объяснялась идейным противостоянием. Сегодня ничего подобного нет. Значит, результата можно достичь меньшими си­лами. Может быть, нескольких тысяч постоянно дей­ствующих человек за глаза будет достаточно.

Огромное значение имеет качество кадров. Реальный коллектив из ста человек может организовать работу, ко­торую не сделает стотысячный политический коллектив. Разница в тысячу раз — не поэтический образ, а реаль­ность. Если бы в России была команда из ста человек, собранных вокруг элиты из десяти человек, и все они были бы объединены не общими словами и эмоциями, а понятной идеей, такая команда была бы заметнее всех политических партий. Если бы команда была из тыся­чи человек, в современных условиях она была бы чем-то запредельно огромным. Про 10 000 даже говорить неуместно. В условиях современной демократии эта цифра равносильна бесконечности.

В любом случае это не кажется чем-то невероятным как в физическом, так и в финансовом плане. Цена в рамках средней коммерческой сделки или федеральных выборов в одном регионе. Если учитывать, что деньги потребуются постепенно, проблем не будет. Слишком многим нужна сильная Россия.

В условиях информационной насыщенности собрать политическую армию — дело техническое. Служба Ро­дине на профессиональной основе соберет народную элиту. Когда на логически-идейный костяк будет «по­вешена» эмоционально-идейная масса, возникнет, как говорил Аристотель, машина из людей. Сработает закон «подобное притягивает подобное». Сила потянет­ся к силе (типа деньги к деньгам). За несколько лет возникнет структура, не сопоставимая ни с одной из существующих политических группировок. На их фоне наша команда будет выглядеть как стальной бастион на фоне ветхих шалашей. Грядущий кризис сметет шала­ши и укрепит стальной монолит.

ГЛАВА 5. Участие в выборах.

Для чего нужна партия? Партия создается как струк­турная единица для участия в выборах. Это привычный факт. «Ага! — воскликнет проницательный читатель. — Но ведь раньше вы утверждали, что не будете выби­раться ни при каких обстоятельствах!» Подтверждаем всем внимательным и проницательным единомышлен­никам: мы, авторы книги, не будем выбираться нику­да и ни при каких обстоятельствах принципиально. В новообразовании умных и деятельных людей, кото­рое мы условно назвали партией, наверняка найдется много достойных кандидатов, которым будет оказано такое доверие.

Чтобы за короткое время провести грандиозную операцию, необходима серьезная поддержка админист­ративным и финансовым ресурсом. Быстро решить нашу задачу можно только легитимным путем. Для этого нам нужно иметь возможность пользоваться демо­кратическими свободами, и все. Чудная ситуация скла­дывается, но нам действительно больше ничего не надо. Здесь получается как по пословице «Если женщина го­ворит, что ей ничего не нужно, значит, ей нужно все».

Пользуясь демократическими правами, мы гаранти­рованно убиваем систему, не являющуюся демократией, но прячущуюся за ширмой демократии. Главное наше оружие — демократическая конституция. Враг ее создавал под себя, как фундамент разрушительных тех­нологий. Мы используем ее как инструмент разруше­ния диктатуры капитала.

Прямой подход к цели с направления, откуда против­ник ожидает нанесения удара, чаще всего приводит к отрицательным результатам. В войне, как и в спортив­ной борьбе, попытка бросить противника наземь, не лишив его предварительно устойчивости, приводит к излишней трате сил. Противник затрачивает намного меньше сил для сохранения устойчивости. При таком способе борьбы можно победить, если есть огромное превосходство в силе. Но даже и в этом случае нет га­рантии на победу. Нарушение равновесия противника есть база победы.

Афоризм Наполеона «на войне моральный фактор относится к физическому как три к одному» выражает понимание, в чем сосредоточена сила. Преобладание мо­рального фактора, который обеспечивает внутреннее чув­ство справедливости нашего дела, обеспечивает победу.

Кто будет выставлен кандидатом, не имеет значе­ния. Мы не исключаем, это может быть человек из власти. Сегодня там очень много православных людей (или позиционирующих себя носителями православной культуры). Решающим моментом является акцент не на кандидата, а на принцип формирования власти. Воп­рос не в личностях, а в эффективности. Россия в по­ложении, когда нужно как можно скорее взять ситуацию под контроль, что возможно только через смену строя и установление Постоянного правительства.

В запасном варианте события могут развиваться не­сколько иначе. Например, с инициативой отказа от де­мократической системы может выступить действующий президент. Может состояться досрочный референдум по этому вопросу. Можно объявить чрезвычайное положение, позволяющее игнорировать требование о по­стоянной смене власти. Много чего может случиться, и что бы ни произошло, мы все равно в выигрыше.

Заявляя себя организацией, мы получаем плюсы и минусы. Плюсы в эксклюзиве. Найдя нечто редкое, глупо уничтожать это редкое только потому, что не ты его создал, не ты контролируешь и вообще не знаешь, что это такое. Особенно в ситуации, когда это редкое предлагает рассматривать себя сторонникам сильной России как союзника и партнера.

Демократия подобна кинутому сильной рукой кам­ню. Со старта у него была максимальная скорость. Потом он достиг максимальной высоты. Теперь он па­дает, и это неотвратимо. Удержит ситуацию тот, кто не будет с упорством, достойным лучшего применения, цепляться за дела давно минувших дней. Система в точке бифуркации. Ничтожные усилия произведут ко­лоссальные последствия.

Наполеон говорил, что один араб победит пятерых французов. Но десять тысяч французов победят пять­десят тысяч арабов. Мы отдаем себе отчет: админист­раторы в борьбе за власть обыграют идеологов на ко­ротком участке. Но в долгосрочной перспективе побе­дят идейные. Но это время, а время — это все.

Мы не сомневаемся в своей победе, но понимаем, объединение с фигурами, понимающими скрытую ме­ханику закулисной борьбы, ускорит нашу победу. Сей­час нет ничего дороже времени. Наш шанс найти сре­ди администраторов масштабных идейных людей. Не просто богатых или просто ресурсных, все это не то. Нужны люди, способные крупно и адекватно мыслить.

Одному человеку можно сказать «построй дом на се­мью из пяти человек», и он построит. Уточнит некото­рые детали, и построит. Другому это слишком общая задача. Ему нужно конкретное задание: положить кир­пичи, выкопать фундамент и прочее. Аналогично и здесь — если поставить задачу организовать продвиже­ние идеи или победу на выборах, для одних это будет слишком расплывчатая идея, для других нормальная.

Кому расплывчатая, тот будет идею продвигать со­образно своим способностям и возможностям.

* * *

До сего момента враг спекулировал на том, что де­мократия хороша постоянными выборами-перевыбора­ми. Было сочинена масса ярких аналогий, типа, власть это как пеленки, которые общество меняет по мере их загрязнения. Утверждалось, мол, временная власть хо­роша тем, что если она не нравится, ее можно сменить. Несколько лет назад это казалось таким понятным убе­дительным аргументом, что масса народу покупалась на него.

Прошли годы, и что же? Мы видим подтверждение пословицы «нет ничего более постоянного, чем вре­менное». Да, действительно, правители меняются, и то не очень. Но система остается неизменной. Постоян­ная селекция власти отфильтровывает все более и бо­лее циничные кадры для власти. Вспомните, в самом начале демократии депутатом мог стать простой чело­век, учитель или рабочий, известный своей честностью и прочее. До сих пор многие в Думе помнят депутата женщину, которая ездила на «Оке» с федеральными номерами, и юриста из Омска, который добровольно уступил свое место в Верховном Совете тогда еще не обладающему никаким ресурсом Ельцину, исключи­тельно ради демократии.

Можно ли сейчас представить ситуацию, чтобы про­стой человек мог стать депутатом, если это стоит не­сколько миллионов долларов? Аналогично можно ска­зать обо всех выборных должностях. Если не изменить принцип формирования власти, это не временная власть будет. Это постоянная власть, диктатура капитала, спрятанная за благолепной риторикой. Интерес­ный вывод образовался. Оказывается, власть по-любому постоянная, только в одном случае она от мамоны, в другом — от Бога. Остальное придумано в качестве уловки.

Система, именуемая сегодня демократией, не дает шанса на изменение власти. Это только кажется, буд­то народ может плохого мэра или депутата поменять на другого. Пусть не лучшего, но другого. Повторяем, это невозможно на практике. Как говорили в советское время, «Я имею право? Да, имеете. Так я могу?.. Нет, не можете». Не народ определяет власть, а капитал. Это закон системы, именуемой «демократия». Рассуждения, что народ может менять власть «как пеленки», есть со­знательный обман. Такой же, как уверения, мол, если простой человек обратится в суд, — его защитят. Вра­нье, не защитят. Надо обладать колоссальной наивно­стью и незнанием жизни, чтобы предположить такое. Демократию можно сравнить с едой во сне — кушаешь и не насыщаешься. «Еда во сне совершенно напоминает еду, которую ешь бодрствуя, но она не питает спящих, потому что они спят» (Бл. Августин, «Исповедь»).

Разные правозащитники и академики, преимуще­ственно телевизионные, говорят нам, что демократия благо. Но не потому, что так искренне полагают, а по­тому что им за это платят. Это их способ паразитиро­вать на теле общества. Если раньше любой человек мог обратиться в профком, райком, обком и другие орга­низации, он реально мог надеяться на помощь. Сейчас ему даже обратиться некуда, все его, бедного, в суд отправляют. А он даже не знает, с какого бока туда подойти. А уж как дело до оплаты услуг дойдет...

В общем, не верьте, что демократия дает шанс что-то изменить. Напротив, она тешит этой иллюзией, за­влекая все дальше и глубже. И так до тех пор, пока до­роги назад не будет.

Мы выступаем против демократии любого разлива. У людей возникает вопрос: зачем лично вам это нуж­но? Ответ в духе «забочусь о народе» вызывает ассоци­ацию: «утром мажу бутерброд, сразу мысль, а как на­род»? Блага народу хотите? Все с вами понятно... В пе­реводе на русский язык — власти хотите. Устроить свою судьбу желаете на высоких словах о народном благе. Тьфу на вас...

Пока нет четкого ответа на вопрос, зачем лично вам нужно спасать Россию, ни о каком доверии не может идти речи. Кто не может ответить на вопрос, зачем ему это нужно, в том живет семя тли и лукавства. Отметим, что человек сам может это не сознавать.

Вы верите нам? Хорошо. Не верите? Еще лучше. Наша деятельность не должна зависеть от чужой веры. Мы должны честно делать то, что считаем правильным, больше ни на что не обращая внимания. Ной строил огромный корабль, когда рядом даже речки малой не было. Можете представить, сколько он насмешек вы­терпел? Но смеется тот, кто смеется последний.

Нам нечего скрывать. Наши цели и намерения чи­сты. Логика наших действий вытекает из православного мировоззрения. Смысл своей жизни видим в спасении души. Отсюда генеральная линия поведения. Нет у нас сил достойно нести завет Бога. Страшно будет перед Богом стоять, если нет надежды. Спросит Он, зачем Я дал тебе таланты, а ты не использовал их, не защи­щал слабых и сирых, когда хищники их обижали? По­чему использовал данные тебе таланты на поиск свое­го удовольствия? Что тут можно будет ответить? Полу­чается, талантливый человек не имеет что сказать, если все свои таланты тратил только на себя.

Наша надежда на Страшном Суде сказать Богу: Гос­поди, грешен я и слаб. Но свои таланты тратил не толь­ко на себя. Когда я видел, что народ мой и Отечество убивают, не стоял в стороне, а делал что в моих силах. Насколько успешно делал, не мне судить, но Тебе. Я де­лал все честно в меру своего разумения. Возможность произнести такие слова даст надежду на милость Бога и на спасение души. Другой надежды у нас нет, ибо «мы спасены в надежде» (Рим. 8,24).

* * *

Одни люди считают главной жизнь после смерти. Другие признают только земную жизнь. Мировоззрение первых охватывает земной и метафизический мир. Ми­ровоззрение вторых ограничено рамками земного мира. Масштаб предопределяет дальнейшую логику действия. Первые стремятся к целям, лежащим в другой жизни. Вторые стремятся к целям в рамках земной жизни. Из этого рождается направление и качество усилий. Цель первых — спасение души. Цель вторых — получение удовольствия. Первые способны совершать поступки, противоречащие сиюминутному благу. Вторые следуют установке «бери от жизни все».

Многие представители современной элиты, занятые бизнесом или политикой (они пошли туда, решив что это главное в жизни для принесения пользы стране и соб­ственного самоутверждения), столкнулись с тем, что с системой невозможно бороться в одиночку. Человек по­нимает: я делаю что-то не так, нехорошее... Но мне надо подняться по жизни, чтобы уважали, чтобы имелось поле для личного маневра. Вот доберусь до определенного ста­туса, тогда стану придерживаться правильных ценностей, вести себя как подобает - никаких сделок с совестью, никакой двойной морали.... Его намерения изначально чисты и честны, но он не понимает, что доберется до поставленной цели совсем другим человеком...

Мы никому ничего не хотим доказывать. Мы лишь фиксируем: одни имеют смыслом жизни спасение души, другие имеют смыслом жизни удовольствие. Одни служат Богу. Другие мамоне. «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненави­деть, а другого любить; или одному станет усердство­вать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и мамоне» (Мф. 6,24). Усидеть на двух стульях никому не удастся.

Спрашивается, какое отношение спасение души име­ет к смене государственного строя? Разве недостаточно жить по заповедям, ходить по воскресеньям в храм, ста­вить свечи, подавать милостыню, не убивать, не воро­вать, не блудить? Разве через это нельзя спасти свою душу? Как спасение России, политические и государ­ственные проблемы, завязаны на спасение души?

ГЛАВА 6. Ближний.

Чтобы донести нашу логику, скажем — спасение души есть выполнение заповедей Христа. Не ново­дельных предписаний, в которых нет ничего, кроме общих слов, а заповедей Бога. Первая заповедь гласит: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь» (Мф. 22,37). О второй заповеди Христос говорит: «Вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22,39— 40.). Христос говорит, здесь весь закон и пророки. Эти две заповеди — основа христианства. Они не умаля­ют прочие заповеди, но подчеркивают: любовь к ближнему — основа христианства. Апостол Павел го­ворит: «Если я говорю языками человеческими и ангель­скими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я нич­то. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том ника­кой пользы» (1-Кор. 13,1—3.). Из этого следует, что главный путь спасения — любовь. Чтобы спасти душу, нужно любить ближнего.

Чтобы рассуждать далее, уточним, что конкретно есть любовь. Дадим, насколько это возможно, четкую формулировку. Определить наличие или отсутствие любви можно только по делам. Слова не являются показателем. Они могут украшать поступки, но не более того. По вашему отношению к человеку, осо­бенно если он в беде, можно точно сказать, насколь­ко вы его любите. Часто красивыми словами при­крывают искание своего. Люди говорят другому че­ловеку «люблю» не потому что любят, а чтобы пользоваться его телом или кошельком. Никакая это не любовь.

Любовь, как и вера, выражается в делах. «Если брат или сестра наги и не имеют дневного пропитания, а кто-нибудь из вас скажет им: идите с миром, грейтесь и пи­тайтесь, но не даст им потребного для тела: что пользы»? (Иак. 2,15—16). Можно ли говорить, что чело­век, так поступающий с нагим и голодным, любит его? Ни в коем случае. Любовь в первую очередь выража­ется в непреодолимом стремлении отдать последнюю рубашку, пойти на страдания, но помочь любимому че­ловеку. Если любовь выражается в стремлении полу­чить выгоду, — это не любовь. Это просто один чело­век имеет другого. Демократическая власть именно так «любит» народ. Если бы демократы действительно лю­били народ, разве могли бы они называть его быдлом и электоратом? Вы можете представить отца семейства, так именующего членов своей семьи? Подводим итог: любовь выражается в стремлении принести благо лю­бимому.

Теперь переходим ко второму понятию. Кто есть ближний? Сколько их, ближних? Где заканчивается круг моих ближних и начинается круг чужих людей, которых я могу не любить и не должен о них заботить­ся? Начнем с того, что каждому Бог дал разные талан­ты, разный масштаб мысли, разную силу. Никто не имеет права зарывать свои таланты.

Вот как об этом сказано в Евангелии: «Человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талан­тов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант по­шел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и гово­рит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, дру­гие пять талантов я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в ра­дость господина твоего. Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты чело­век жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое. Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него та­лант и дайте имеющему десять талантов, ибо всяко­му имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба вы­бросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов (Мф. 25,14-30).

Каждый должен действовать в меру своих талантов. Уравниловки тут в принципе быть не может. Если кому дано много талантов, с того много требуется. Действие должно быть пропорционально возможностям. «И сел Иисус против сокровищницы и смотрел, как народ кладет деньги в сокровищницу. Многие богатые клали много. При­дя же, одна бедная вдова положила две лепты, что со­ставляет кодрант. Подозвав учеников Своих, Иисус ска­зал им: истинно говорю вам, что эта бедная вдова поло­жила больше всех, клавших в сокровищницу, ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила всё, что имела, всё пропитание свое» (Мк. 12,41—44).

Как родители ответственны перед Богом за сохране­ние своих детей, так князья ответственны перед Богом за свой народ и в первую очередь за его душу. «Не бой­тесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бой­тесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10:28).

Сегодня все смешалось в русском доме. Князья бро­сают слабых на съедение волкам, на произвол судьбы, потому что им внушили, что народ не есть ближний. Кто же тогда ваш близкий? И зачем Вам дано так мно­го талантов? Разве Вы забыли, что «от всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с того больше взыщут» (Лк. 12,48). Почему же вы, силь­ные, думаете, что Бог, давший вам таланты, не спро­сит с вас за то, что вы бездействовали, когда обижали слабых, попирали ваше Отечество и уничижали Веру? Если князья не защитят обижаемый народ, на что ему надеяться? Кому еще он близкий?

ГЛАВА 7. Князья.

Примером князя, о котором мы говорим, является святой патриарх Гермоген. Он искренне считал ближ­ним свой Народ, что доказал на деле, а не на трибуне. Выполняя вторую заповедь Христа, он призвал восстать против неправославной власти. За это его заключили в темницу и уморили голодом. Но процесс уже было не остановить.

Ради спасения души монахи переписывали и рас­пространяли воззвание патриарха. Ради спасения души князья организовали ополчение. Благодаря людям, счи­тавшим народ своим ближним, Русь вышла из безвы­ходного положения. Православные совершили дела, которых требовала вера. Люди спасали душу, возлюбив ближнего своего. Если бы православные того времени измыслили оправдание, позволяющее не признавать в народе ближнего, если бы согласились с мыслью, что судьба России не нашего ума дело, не спасли бы они ни Россию, ни душу. Вера в том и заключается, чтобы стоять за близких. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15,13).

Подумайте и ответьте себе честно: вы князь? Не по породе, это пустое. Лошадей по породе можно опреде­лять, человека не определишь. Поэтому еще раз поду­майте, по духу вы князь или простой человек? Если Бог не дал вам особых талантов, нет на вас вины за брошенный народ. Но если вы князь, разве не боитесь Страшного Суда?

Определиться с ответом на вопрос: кто я, князь или простолюдин, — просто. Спросите себя, считаете ли своим ближним народ. Если отвечаете «да», скажите, в чем выражается ваша забота о ближнем. Обмануть тут нельзя ни себя, ни окружающих. «Какой отец, когда сын попросит у него хлеба, подаст ему камень? или, когда попросит рыбы, подаст ему змею?» (Лк. 11,11). Народ стонет в голос и просит защитить его. Кто подаст ему вместо защиты лукавое оправдание своего бездействия?

* * *

Намерения наши чисты. Кто разделяет их и видит в нашем деле не очередной политический проект, а спасение собственной души, с тем ищем объединения. Кто ориентирован больше давать, чем брать, с теми ищем союза. «Блаженнее давать, нежели принимать» (Деян. 20,35).

Сейчас идет закладка фундамента. Нужны только на 100 % единомышленники, которые так же, как мы, ви­дят свой шанс оправдаться на Страшном Суде. Осталь­ные, кто имеет иные цели, на данном этапе не просто лишние, но и вредные. Когда формируется монолит, инородные частицы увеличивают хрупкость монолита, угрожая обрушить всю конструкцию.

Мы обращаемся к тем, кто внутренне ощущает себя князем, воином, защитником. Кто жаждет жить и дей­ствовать сообразно своему состоянию души. Когда речь идет о принятии самых главных вопросов, говорит сердце, логика молчит. Мы приняли решение и теперь ищем возможность перейти от слов к делу.

Молчанием предается Бог. Перестанем измышлять лукавые оправдания и жить по чужим законам. Как душу надеемся спасти, православные, если нарушаем главную заповедь Христа? Нельзя в стороне стоять, когда ближних обижают. Бог накажет.

Скопировать решение ситуации со Смутного времени невозможно. Во-первых, нет духовного авторитета, по уровню сравнимого со святым патриархом Гермогеном. Во-вторых, ситуация не та. Слишком много сегодня лю­дей, «свободных» от понятий долга, совести, чести. В ито­ге нет ни понятного врага, ни конкретного друга. На словах все за все хорошее, на деле все приспосабливаются под ситуацию, все ищут своего. Враг не силой берет, а обольщением, лукавством и красивыми словами.

В давние времена Ангел «взял дракона, змия древне­го, который есть диавол и сатана, и сковал его на ты­сячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и поло­жил над ним печать, дабы не прельщал уже народы» (Откр. 20,2—3). Пока дракон был скован, вопросы ре­шались в открытом бою. Вот враг, вот друг. Но драко­ну «должно быть освобожденным на малое время... и выйдет обольщать народы» (Откр. 20,3,7). Судя по мас­совости использования технологии обольщения, тыся­челетний срок заточения сатаны подходит к концу.

Возникла лукавая атмосфера, разобраться в которой крайне сложно. Сегодня всякая инициатива отрицает­ся. Раньше призыв спасать Россию одобрялся. Сегод­ня только рот открой на эту тему, тебя в первую оче­редь заклюют патриоты, любящие заседать в президи­умах перед телекамерами. Евангелие предостерегает нас от людей, которые «любят ходить в длинных одеждах и любят приветствия в народных собраниях, председания в синагогах и предвозлежания на пиршествах» (Лк. 20,46). Такое впечатление, что этим патриотам платят за увод энергии из сектора реальной борьбы в область гово­рильни на фоне «свадебных генералов», борьбы с ком­мунальными реформами и разговоров «за все хорошее».

ГЛАВА 8. Сложное время.

Надежда

Мы живем в сложное время. Было у нас сердце жи­вое, а стало каменное. Трудно таким сердцем любить народ. Особенно если сатана внушает: «Народ не твой ближний». Нужно принимать решение. Действовать — это решение. Бездействовать — тоже решение. Ритори­ческий вопрос, чему нам следовать, примеру святых или установкам «моя хата с краю»? Если Россию, дом Пресвятой Богородицы, распинают, что для души по­лезнее — стоять в стороне или действовать по ситуа­ции и талантам?

Люди думают, что они свободны и счастливы, а на самом деле рабы и несчастны. Они говорят себе: «Я бо­гат, разбогател и ни в чем не имею нужды». Но дух го­ворит: «Ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3,17). Наркоману в наркотических грезах объяс­нять весь ужас его положении бесполезно. Аналогич­но и с одурманенными демократией. Слепые идут за слепыми, под звуки слов «свобода, равенство, счастье». С таким же успехом враг мог их вести за собой, ис­пользуя любой иной благозвучный лозунг, например «единение, гармония, счастье». Как древние сирены, эти лозунги заманивают людей своим прекрасным зву­чанием на погибель.

Чтобы ярче нарисовать ситуацию, представьте народ не как абстракцию, а как своих детей. Их соблазнили, погрузили в наркотические грезы, развратили и ведут на смерть. У кого сердце выдержит быть в стороне? И какого родителя собьют с толку крики растлителей о правах ребенка распоряжаться своим телом? Если кто под видом свободы слова собирается растлевать детей, что должен делать отец? Слушать про свободу и права или, как минимум, по морде дать?

Кто понимает ситуацию, кто чувствует силы и кому по душе слова арабского мудреца: «Я защищен, меня потоп не тронет, но как мне жить, когда народ мой тонет?», тот не может стоять в стороне. Он не будет трещать на каждом углу, какой он весь из себя князь. Он будет действовать, пусть и втайне, помня слова Спасителя: «Больший из вас да будет вам слуга» (Мф. 23,11). Если можешь быть сильным и умным, будь им. Сила дает свободу, но «берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для не­мощных» (1-Кор. 8,9). Кто кичится силой и умом, тот прослывет не князем, а дураком.

Вот вам и ответ на вопрос, зачем нам нужно спасать Россию. Чтобы иметь надежду на спасение души. Защи­щая своего ближнего (свой народ), мы выполняем вто­рую заповедь Христа. Нами движет не надежда попасть в число придворной элиты. У нас более высокие цели. Может быть, Господь простит нам грехи наши...

Эти рассуждения родили такую последовательность. Главная цель — спасти душу. Душа спасается реализа­цией своих талантов. Ситуация определяет, как исполь­зовать таланты. Тонет ребенок — спасай; горит дом — туши; Родина гибнет — защищай. Бог дал заповедь за­ботиться о ближнем. Для кого ближний — народ, тот должен не давать его в обиду. Если народ обижают лу­кавым способом, а корни этого лукавства в системе, нужно менять систему. Наша цель — построение Пра­вославного Царства, рождается из стремления спасти душу.

Недоверие

Надо понимать — реально человек так устроен, что не может с ходу поверить в искренность намерений говорящего. Людей столько раз обманывали... Поэто­му судить их за то, что они не верят в искренность наших намерений, не стоит. Приготовимся, что нас будут подозревать в самом махровом лукавстве. Будут считать, что все это затеяно ради выгоды. Дали мы повод так думать или нет, значения не имеет. Если даже вы святой, вас все равно будут подозревать. По­тому что сказано: «Пророк не имеет чести в своем отечестве» (Ин. 4,44). Если пророков гнали, нас бу­дут гнать тем более. Не за то, что мы что-то плохо делаем, а за то, что осмелились делать то, на что дру­гие не решились.

Получается, кто не осмелился, тот должен признать себя ниже. Но это противоречит природе современно­го общества. Люди ни за что на свете не признают, что вы делаете то, о чем они даже не думали. Или хотели, но не смогли. Больше всего мы получим не от врагов, а от своих родных православных патриотов, потому что у многих взыграют амбиции, многие будут завидовать. Ну и пусть. Будем делать свое дело, не обращая вни­мания на злые языки. Пусть нас обвиняют и не верят. Главное, мы знаем, что намерения наши честны и нет в них никакого лукавства.

Люди ведут себя в полном соответствии со своей природой. Не доверять незнакомому — это нормально. Демократы со своей надуманной презумпцией неви­новности запутали народ, но против природы не по­прешь. Нет никакой презумпции и быть не может. Ерунда какая — изначально предполагать невиновность человека. В жизни все наоборот. Оказавшись в компа­нии незнакомых людей, какие бы красивые слова они ни говорили, мы первым делом за карманы держимся. Своим поведением мы изначально обвиняем людей в намерении причинить нам зло. Налицо презумпция виновности. Доверяем мы только тем, кого давно зна­ем. Доверяем... и проверяем. Потому что слаб человек, и всегда готов пасть.

Не надо никому безудержно доверять или не дове­рять. Культивировать безудержное доверие сатане вы­годно. Так обманывать проще. Святые учат ровно на­оборот. Не доверяйте, учат они, если даже ангел во плоти явится. Апостолы тоже учат все испытывать и исследовать. Посмотрите, как апостол учит с недовери­ем относиться даже к честным людям: «Если кто епис­копства желает, доброго дела желает. Но епископ дол­жен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителей, не пья­ница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякою чест­ностью; ибо, кто не умеет управлять собственным до­мом, тот будет ли пещись о Церкви Божией? Не должен быть из новообращенных, чтобы не возгордился и не под­пал осуждению с диаволом. Надлежит ему также иметь доброе свидетельство от внешних, чтобы не впасть в нарекание и сеть диавольскую. Диаконы также должны быть честны, не двоязычны, не пристрастны к вину, не корыстолюбивы, хранящие таинство веры в чистой со­вести. И таких надобно прежде испытывать, потом, если беспорочны, допускать до служения» (1-Тим. 1,10). Слышите, не верить на слово, а испытывать.

Надо ко всему подходить с величайшей осторожно­стью, как это делает Церковь. Нельзя обижаться на лю­дей, даже если они ругают вас там, где вы достойны похвалы. Простите им. Люди слабы, грешны и завист­ливы. Будь вы хоть святым, не избежите сплетен. Глав­ное, самим помнить, стараемся ради Православного Царства, за Веру и Отечество. «Блаженны вы, когда воз­ненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поно­сить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Че­ловеческого» (Лк. 6,22).

Во всем рассуждайте и все анализируйте, примеряя к ситуации. Ни в чем нет шаблона, иногда нужно так поступить, иногда иначе. Кто обижается на простых людей, которым везде чудится обман, подвох и преда­тельство, тот повинен в гордыне. Пророкам и святым не верили, а вы что, выше себя считаете? Если нет, тогда не возмущайтесь. Делайте свое дело, а остальное Бог управит. В конце концов, вы для чего это делаете? Ради славы земной или во славу Божью? Если ради земной славы, тогда правильно вам не доверяют. Если ради Бога, то радуйтесь этому и оставайтесь невидимы.

Совершайте свой подвиг втайне, и Бог «видя тайное, воздаст вам явно» (Мф. 6,4). Смысл жизни — получить награду на том свете, а не на этом. У кого нет ценно­стей выше жизни, у того нет и самой жизни.

Недоверие в сфере патриотизма имеет под собой твердую логику. Когда человек заявляет о готовности действовать себе во вред, тратить на это время, деньги и прочее, значит, или произошло чудо, потому что че­ловеку не свойственно действовать во вред себе, или он лукавит. Святые и Церковь учат не доверять чудесам. В истории человечества случилось главное чудо, в мир пришел Бог. Его распяли, и Он воскрес. Вторым чудом будет Второе Пришествие. Остальные чудеса нужно воспринимать с глубочайшим подозрением. Чудо пат­риотизма в первую очередь. Иначе можно пасть жерт­вой вражеского лукавства.

Человек ведет себя по правилам системы, в которой живет. Если нарушает правила, система выкидывает его. Судить людей за то, что они живут по правилам, бессмысленно. Люди делают зло не потому, что они злые, а потому что такой модели поведения от них тре­бует система. Если поменять систему, изменится пове­дение людей. Сегодня люди развращены, эгоистичны и равнодушны, потому что такую модель поведения куль­тивирует система.

В одиночку не спасаются

Возможно ли одному, даже самому великому, спас­ти целый народ от врага, имя которому легион? Невоз­можно. Задача такого масштаба может решиться через объединение единомышленников в единую силу. Объе­динение повышает шансы каждого достичь цели. По­этому мы призываем к объединению тех, для кого Ро­дина и Вера не пустой звук.

Мы НЕ хотим угодить всем. Проекту нужны едино­верцы, имеющие масштаб, организаторские способности, творческое мышление, финансовый и администра­тивный ресурс (наличие двух последних моментов мо­гут заменить выдающиеся способности и большая вера в успех). Когда все только-только начинается, пять масштабных честных и ресурсных людей представляют большую силу, чем десятимиллионная толпа.

Многопонимающие, полупонимающие или вовсе ни­чего не понимающие маловеры, какими бы хорошими ни были они в повседневной жизни, на данном этапе просто не нужны. Необходимы люди, не просто пони­мающие и принимающие предмет разговора в полном объеме, но способные принимать решения и совершать поступки — действовать, одним словом. Если в упряж­ку с конем впрячь козу, повозка быстрее не поедет, хотя по логике лошадиная сила плюс козья больше чем про­сто лошадиная. Ключевые поступки человек совершает не по логике, а руководствуясь сердцем.

Возможно, многие увидят в «козе» себя, и обидят­ся. Пусть. Это отсеет лишних. У нас очень мало вре­мени. Оглянуться не успеем, год прошел, пять, десять лет... И жизнь пролетела. Обидно будет сознавать, что мы из-за непонятной деликатности ничего не успели. События развиваются столь стремительно, что оттачи­вать нюансы некогда. Нужно схватить главное, детали вторичны. За обозримый период мы должны успеть заложить фундамент под конструкцию, которая по не­обходимости будет огромной и сложной. Бог дает бла­гоприятную ситуацию. Реализовать ее можно только через огромную веру в успех.

Постоянное действие открывает новые горизонты, рождает новое понимание. Мы сами не можем преду­гадать следующего состояния. Неизменным остается только генеральное направление. При таком понимании главное для нас — честно делать. Правильность наших действий никто не в состоянии отследить. Рациональное осмысление не охватывает проблему во всей полноте.

Люди берут на тот свет только свои поступки. Ма­кедонского похоронили с открытыми ладонями, чтобы все видели, сколько он берет с собой. Он взял с собой только свои поступки. Хорошие и плохие. Благородные и подлые. Честные и бесчестные.

Не бойтесь ошибаться, действуя. Бойтесь ошибить­ся бездействием. Во время борьбы с ересью альбигой­цев католики осадили последний оплот еретиков. В крепости оказались не только еретики, но и добрые католики. Рыцарь спросил аббата Мило, сопровождав­шего войско против мятежного города, как им во вре­мя штурма отличить еретиков от католиков. Легат папы Иннокентия III ответил: «Бейте всех, Бог различит сво­их от чужих».

Наше дело очень большое. Жизни не хватит его за­вершить. Это значит, нужно дело делать и об учениках думать. Пройдут годы упорного труда, прежде чем ста­нут заметны первые результаты. Вы готовы столько трудиться? Если не готовы, лучше не беритесь. Как бы вы самоотверженно ни взялись за дело, но если бро­сите его в начале или середине пути, вы не просто себя выставите на посмешище. Вы бросите тень на саму идею. Брошенная идея есть антиреклама идеи. Помни­те об этом и прежде чем действовать, думайте. Берите ношу по себе.

Православная мудрость здесь в том, что мы, как люди, которым Бог дал таланты и свободу воли, долж­ны планировать свои действия, но с другой стороны, понимать, что все наши расчеты в глазах Бога смешны. Мы предполагаем, а Бог располагает.

Не отказываясь от рациональной логики, мы не по­зволяем ей загнать нас в русло самонадеянности или предопределенности. Мы молимся, надеясь на Бога. Мы думаем, как советовал Христос: «Кто из вас, же­лая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совер­шить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не мог окончить? Или какой царь, идя на войну против другого царя, не сядет и не посоветуется прежде, силен ли он с десятью тыся­чами противостать идущему на него с двадцатью ты­сячами? Иначе, пока тот еще далеко, он пошлет к нему посольство просить о мире» (Лк. 14,28—32).

Когда начинается большое дело, никто доподлинно не знает, чем оно закончится. Может быть то, что мы начали, делается ради неведомого и скрытого сегодня от нас результата, который обозначится, например, через 200 лет. Как выяснится потом, наши действия служили другим целям, реализация которых отложена на неопре­деленное время, а их смысл находится за рамками на­шего понимания. Даже если все будет так, это не влия­ет на наш подход к делу. Не в силах человеческих все просчитать. Наше дело честно трудиться и иметь за то надежду на спасение своей грешной души. «Ибо не не­праведен Бог, чтобы забыл дело ваше» (Евр. 6,10).

назад   оглавление   вперед