Г. МОСКА. Правящий класс

Моска Г. Правящий класс // Социс. 1994. № 10. С. 187—198.

1. Среди неизменных явлений и тенденций, проявляющихся во всех политических организмах, одно становится очевидно даже при самом по­верхностном взгляде. Во всех обществах(начиная со слаборазвитых или [297] с трудом достигших основ цивилизации вплоть до наиболее развитых и могущественных) существуют два класса людей — класс правящих и класс управляемых. Первый, всегда менее многочисленный, выполняет нее политические функции, монополизирует власть и наслаждается теми преимуществами, которые дает власть, в то время как второй, более многочисленный класс управляется и контролируется первым в форме, которая в настоящее время более или менее законна, более или менее произвольна и насильственна и обеспечивает первому классу, по крайней мере внешне, материальные средства существования и все не­обходимое для жизнедеятельности политического организма.

В реальной жизни мы все признаем существование этого правящего класса, или политического класса, как уже предпочли ранее определить его. Мы все знаем, что в нашей собственной стране, как бы то ни было, управление общественными делами находится в руках меньшинства влиятельных людей, с управлением которых, осознанно или нет, счита­ется большинство. Мы знаем, что то же самое происходит в соседних странах, и в действительности нам следовало бы попытаться восприни­мать окружающий мир организованным иначе — мир, в котором все люди были бы напрямую подчинены отдельной личности без отношения превосходства или субординации, или мир, в котором все люди в равной степени участвовали бы в политической жизни. Если в теории мы рас­суждаем иначе, это отчасти связано с застарелыми привычками, кото­рым мы следуем при размышлении, и отчасти с преувеличенным значе­нием, которое придаем двум политическим фактам, кажущимся гораздо значительнее, чем есть на самом деле.

Первый факт — достаточно только открыть глаза, чтобы это уви­деть, — заключается в том, что в каждом политическом организме есть один индивид, который является основным среди правящего класса как целого и находится, как мы говорим, у кормила власти. Это не всегда человек, обладающий законной верховной властью. В одних случаях рядом с наследным королем или императором премьер-министр или мажордом обладают реальной властью, гораздо большей, чем власть суверена, в других случаях вместо избранного президента правит вли­ятельный политик, который обеспечил выборы президента. В особых условиях вместо одного могут быть два или три человека, выполняющие функции верховных контролеров.

Второй факт обнаружить столь же несложно. Каким бы ни был тип политической организации, давление, вызванное неудовлетворенностью,[298] недовольством управляемых масс, их чувствами, оказывает опре­деленное влияние на политику правящего, или политического, класса.

Но человек, стоящий во главе государства, определенно не в состо­янии был бы управлять без поддержки со стороны многочисленного класса, не мог бы заставить уважать его приказы и их выполнять; и, полагая, что он может заставить одного или действительно множество индивидов — представителей правящего класса осознавать авторитет его власти, этот человек определенно не может ссориться с данным классом или вообще покончить с ним. Если бы это было возможно, то ему пришлось бы сразу же создавать другой класс, без поддержки ко­торого его действие было бы полностью парализовано. В то же время, утверждая, что неудовлетворенность масс может привести к сверже­нию правящего класса, неизбежно, как будет показано далее, должно было бы существовать другое организованное меньшинство внутри самих масс для выполнения функций правящего класса. В противном случае вся организация и вся социальная структура будет разрушена.

2. С точки зрения научного исследования реальное преимущество понятия «правящий, или политический, класс» заключается в том, что изменчивая структура правящих классов имеет преимущественное зна­чение в определении политического типа, а также уровня цивилизации различных народов. Согласно принятой классификации форм правле­ния, которая все еще в моде, и Турция, и Россия еще несколько лет назад были монархиями, Англия и Италия — конституционными, или ограниченными, монархиями, а Франция и Соединенные Штаты — республиками. Эта классификация основана на том, что в первых двух упомянутых странах верховенство в государстве носит наследственный характер и глава государства номинально всемогущ; во второй группе стран пребывание во главе государства носит наследственный харак­тер, но власть и прерогативы ограниченны; в двух последних странах верховенство ограниченно.

Данная классификация весьма поверхностна. Хотя и Россия, и Тур­ция были абсолютистскими государствами, тем не менее между поли­тическими системами правления этих стран мало общего, весьма раз­личны и уровни их цивилизованности и организация правящих классов. На этом же основании режим в монархической Италии ближе режиму в республиканской Франции, нежели режиму в Англии, тоже монархии; существуют также серьезные различия между политической организа­цией Соединенных Штатов и Франции, хотя обе страны являются рес­публиками.[299]

[...] Власть всякого меньшинства непреодолима для любого предста­вителя большинства, который противостоит тотальности организован­ного меньшинства. В то же время меньшинство организованно именно потому, что оно меньшинство. Сто человек, действуя согласованно, с общим пониманием дела, победят тысячу не согласных друг с другом людей, которые общаются только один на один. Между тем для первых легче будет действовать согласованно и с взаимопониманием просто потому, что их сто, а не тысяча. Отсюда следует, что, чем больше поли­тическое меньшинство, тем пропорционально меньше правящее мень­шинство по сравнению с управляемым большинством и тем труднее будет для большинства организовать отпор меньшинству.

Как бы то ни было, в дополнение к большому преимуществу — вы­павшей на долю правящего меньшинства организованности — оно так обычно сформировано, что составляющие его индивиды отличаются от массы управляемых качествами, которые обеспечивают им материаль­ное, интеллектуальное и даже моральное превосходство; или же они яв­ляются наследниками людей, обладающих этими качествами. Иными словами, представители правящего меньшинства неизменно обладают свойствами, реальными или кажущимися, которые глубоко почитаются в том обществе, где они живут.

4. В примитивных обществах, находящихся еще на ранней стадии развития, военная доблесть — это качество, которое быстро обеспе­чивает доступ в правящий или политический класс. В высокоцивилизо­ванных обществах война —исключительное явление. А в обществах, находящихся на ранних стадиях развития, ее можно по существу счи­тать нормальным явлением, и индивиды, проявляющие большие спо­собности в войне, легко добиваются превосходства над своими товари­щами, а наиболее смелые становятся вождями. Это непреложный факт, однако формы, которые он может принимать в зависимости от набора условий, весьма многообразны. Превосходство военного сословия над мирным большинством обусловлено перемещением рас и народов, свя­зано с захватом со стороны агрессивной группы относительно мирной части общества. Иногда это действительно так: в качестве примера можно привести Индию после ее захвата ариями, Римскую империю после вторжения в нее германцев и Мексику после захвата ацтеками. Однако гораздо чаще при определенных социальных условиях воз­вышение воинственного правящего класса наблюдается там, где нет никаких признаков иностранного вторжения. До тех пор пока [перво­бытная] орда живет исключительно охотой, все индивиды без труда [300] могут стать воинами. В ней, конечно, будут свои лидеры, руководящие племенем, но невозможно обнаружить класс военных, начинающих эксплуатировать и в то же время защищать другой класс, занимающий­ся мирным трудом. По мере того как племя переходит от занятия охотой к земледелию и пастушеству, наряду со значительным ростом населе­ния и обретением большей устойчивости средств социального воздей­ствия происходит более или менее четкое деление на два класса, один из которых занимается преимущественно сельским хозяйством, а дру­гой — военным делом. В таком случае неизбежно, что класс военных будет шаг за шагом добиваться такого доминирования над другим клас­сом, чтобы иметь возможность довлеть над ним безнаказанно.

В этой связи два предварительных замечания по рассматриваемому вопросу. Во-первых, все правящие классы стремятся стать наследст­венными если не по закону, то фактически. Все политические силы об­ладают, видимо, качеством, которое в физике называют силой инерции. Они имеют тенденцию оставаться на том же месте в том же состоянии. Богатство и военная доблесть без труда поддерживаются в определен­ных семьях моральной традицией и наследованием. Годность для полу­чения важного поста — привычка к нему, в определенной степени спо­собность занимать его вместе с вытекающими последствиями — все это гораздо проще достигается тем, кто привычен к этому с детства. Даже когда академические степени, научная подготовка, особые спо­собности, выявленные в ходе проверки и конкурса, открывают доступ в государственные учреждения, тем самым отнюдь не устраняется то особое преимущество для определенных индивидов, которое французы называют преимуществом positions deja prises¹. Хотя экзамен и конкурс теоретически доступны для всех, на деле большинство не имеет ни средств для продолжительной подготовки, ни связей и титулов, которые быстро ставят индивида на правильную дорогу, помогают не двигаться на ощупь и избежать грубых ошибок, неизбежных в том случае, если человек оказывается в неизвестном для него Окружении без всякого ру­ководства и поддержки.                                      

Демократический принцип выборов, основанных на широких изби­рательных правах, может на первый взгляд находиться в противоречии с тенденцией к стабильности, которую, согласно нашей теории, прояв­ляют правящие классы. Однако необходимо отметить, что кандидаты, добивающиеся успеха в демократических выборах, почти всегда те, кто

 ^{____________________}

¹ Уже занятого положения (фр.).

обладает указанной выше политической силой, чаще всего наследственной. В английском, французском и итальянском парламентах часто можно видеть сыновей, внуков, братьев, племянников и зятьев насто­ящих и бывших членов парламента и депутатов.

Во-вторых, когда мы анализируем наследственную знать, утвердив­шуюся в стране и монополизировавшую политическую власть, можно быть уверенным, что такому статусу de jure предшествует статус de facto. До провозглашения их исключительного наследственного права на власть семьи или касты, о которых идет речь, должны твердой рукой взять руль управления, полностью монополизируя все политические силы своей страны в данный период. В противном случае такая претен­зия с их стороны вызвала бы только сильный протест и спровоцировала острую борьбу.

[...] Мы уже наблюдаем, что с изменением баланса политических сил, когда назревает необходимость проявления в государственном уп­равлении новых черт, а старые способности отчасти утрачивают свою значимость или же происходят изменения в их распределении, меняется и способ формирования правящего класса. Если в обществе существу­ет новый источник богатства, если возрастает практическая значимость знания, если находится в упадке старая или появилась новая религия, если распространяется новое идейное течение, тогда одновременно и в правящем классе происходят далеко идущие перемены. Кто-то дейст­вительно может сказать, что вся история цивилизованного человечест­ва низводится до конфликта между стремлением доминирующих эле­ментов монополизировать политическую власть и передать ее по на­следству и стремлением расщепить старые силы и возвысить новые; и этот конфликт порождает бесконечные процессы эндосмоса¹ и экзос­моса² между высшими классами и определенной частью низших. Пра­вящие классы неизбежно приходят в упадок, если перестают совершен­ствовать те способности, с помощью которых пришли к власти, когда не могут более выполнять привычные для них социальные функции, а их таланты и служба утрачивают в обществе свою значимость. Так, римская аристократия сошла на нет; когда перестала быть единствен­ным источником пополнения числа офицеров высокого ранга, высших

 __________________

¹ Эндосмос — процесс просачивания жидкостей и растворенных веществ из внеш­ней среды внутрь клетки.

² Экзосмос — процесс просачивания жидкостей и растворенных веществ из клетки  во внешнюю среду.

должностных лиц. Именно так пришла в упадок и венецианская знать, когда ее представители перестали командовать галерами и проводить в море большую часть жизни торгуя и воюя.

В неорганической природе есть пример такого же рода, когда стрем­ление к неподвижности, порожденное силой инерции, постоянно нахо­дится в конфликте со стремлением к перемене, и все это — результат неравномерного распределения тепла. Каждая из этих тенденций время от времени превалирует в разных регионах нашей планеты, вызывая одна — затишье, другая — ветер и шторм. Подобно этому в человечес­ких обществах преобладает то тенденция формирования закрытых, ус­тойчивых кристаллизованных правящих классов, то тенденция, веду­щая к более или менее быстрому их обновлению.

Восточные общества, которые мы считаем устойчивыми, в действи­тельности не всегда являются таковыми, иначе, как уже отмечалось, они не могли бы достичь вершин цивилизации, чему есть неопровержи­мые свидетельства. Точнее будет сказать, что мы узнали о них в то время, когда их политические силы и политические классы находились в состоянии кристаллизации. То же самое происходит в обществах, ко­торые мы обычно называем стареющими, где религиозные убеждения, научные знания, способы производства и распределения благ столетия­ми не претерпевали радикальных изменений и в ходе их повседневного развития не испытывали проникновения инородных элементов, мате­риальных или интеллектуальных. [...]

...Самый известный и, возможно, наиболее впечатляющий пример общества, склонного к кристаллизации, — это общество того периода римской истории, который принято называть ранней империей. Тогда после нескольких столетий почти полной социальной неподвижности все отчетливее стало просматриваться выделение двух классов — класса крупных землевладельцев и чиновников высокого ранга и класса рабов, земледельцев и городского плебса. Особенно впечатляет то, что государственная служба и социальное положение стали наследствен­ными по обычаю раньше, чем по закону, эта тенденция в указанный период распространилась очень быстро.

В истории народа может случиться и так, что торговые отношения с иноземцами, вынужденная эмиграция, открытия, войны порождают новую бедность и новое богатство, способствуют распространению преимущественно неизвестного ранее знания и проникновению новых моральных, интеллектуальных и религиозных идей. И опять в резуль­тате такого проникновения, или вследствие процесса постепенного [303] внутреннего развития, или же в силу обеих причин может появиться Новое знание, или в чести вновь окажутся определенные элементы ста­рого, давно забытого знания, так что новые идеи и убеждения выдви­нутся вперед и опрокинут укоренившиеся, с помощью которых поддер­живалась покорность масс. Правящий класс также может быть пол­ностью или частично побежден и уничтожен иностранным вторжением или, когда возникают упомянутые выше обстоятельства, может быть лишен власти с приходом новых социальных элементов, сильных поли­тических сил. Тогда, естественно, наступает период обновления либо, если кому-то больше нравится, революции, в ходе которой проявляется свобода действий индивидов, часть которых, наиболее пассионарных, энергичных, бесстрашных или просто самых практичных, прокладывает себе дорогу с нижних ступеней социальной лестницы наверх.

Если началось такое движение, сразу остановить его невозможно. Пример индивидов, которые начинали с нуля и достигли заметного по­ложения, вызывает честолюбивые замыслы, алчность, новые усилия, и это молекулярное обновление правящего класса продолжается до тех нор, пока не сменится продолжительным периодом социальной ста­бильности. Вряд ли есть необходимость приводить примеры наций, ис­пытавших такие периоды обновления. В наши дни их множество. Быстрое пополнение правящих классов —поразительное и частое явле­ние не только в колониальных странах. Когда общественная жизнь на­чинается в таких условиях, а правящий класс находится только в про­цессе формирования, доступ в него прост. Овладение землей и другими средствами производства не совсем невозможно, но во всяком случае груднее, чем где бы то ни было. Именно поэтому греческие колонии, по крайней мере в определенный период, были большим полигоном реа­лизации устремлений и предприимчивости греков. Именно поэтому в Соединенных Штатах, где освоение новых земель продолжалось на протяжении всего XIX в. и постоянно создавались новые отрасли про­мышленности, немало примеров, когда люди, начиная с нуля, добива­лись известности и состояния, и все это питает в жителях данной стра­ны иллюзию, что демократия реально существует.

Предположим теперь, что общество переходит постепенно от лихо­радочного состояния к покою. Поскольку у человеческого существа всегда одни и те же психологические устремления, те, кто принадлежит к правящему классу, начнут обретать чувство солидарности с ним. Они нее более становятся недоступными, все лучше овладевают искусством использовать к своей выгоде необходимые для достижения и удержания [304] власти качества и способности. Далее, появляется и носящая консер­вативный характер сила — сила привычки. Многие люди смиряются со своим низким положением, в то время как члены определенных приви­легированных семей или классов все более убеждаются в том, что об­ладают почти абсолютным правом на высокое положение и правление.

Несомненно, филантроп впадет в искушение выяснить, в какие же периоды человечество счастливее или несчастнее — в периоды соци­альной стабильности и кристаллизации, когда практически каждому предопределено остаться в том социальном положении, к которому он принадлежал по рождению, или в периоды обновления и революции, позволяющие всем жаждать более высокого положения, а кому-то и добиваться его. Такое исследование было бы нелегким. Потребовалось бы учесть множество оговорок, исключений, да и сам исследователь, вероятно, был бы не свободен от личных пристрастий. Поэтому не рискнем дать собственный ответ. [...]