Михайловский И. В. 

ПРЕДМЕТ НАУКИ, ЕЕ ЗАДАЧИ И МЕТОДЫ

Михайловский И. В Очерки философии права Томск, 1914, С 60 –61

 

[...] Правильный ответ на интересующий нас сейчас вопрос можно формулировать так: юридическая норма отличается от акта произвола тем, что она одинаково обязательна для всех членов данного общежития, в том числе и для представителей органов того внешнего авторитета, который ее санкционировал. Применяя сказанное к государству, мы должны сказать, что юридическая норма одинаково связывает и государственную власть, и подданных, одинаково обязательна для той, и для других, имеет двухсторонний характер. Напротив, мы назовем актом произвола такую «норму», которая обязательна лишь для подданных, но не для власти: органы власти могут ей не подчиняться, и таким образом то, что есть закон для подданных, не есть закон для власти.

На чем основана эта теория? Глубочайшие основы ее будут выяснены дальше в учении о естественном праве и в учении об отношении между правом и государством. А пока, достаточно вспомнить наше общее определение нормы: это правило, по которому что-нибудь необходимо происходить согласно идее, лежащей в основе происходящего. Идея, сущность тех или иных социальных отношений подсказывает норму, регулирующую эти отношения. Законодатель не творит этой нормы, а лишь открывает ее, констатирует и санкционирует своим авторитетом. Отсюда ясно, что он сам обязан ей подчиняться, пока не отменит ее в законном порядке.

И если нарушение законов гражданами есть большое зло, то это зло достигает наивысшей степени, когда оно совершается властью, т.е. тем самым авторитетом, который санкционировал законы, а следовательно прежде всего обязан охранять их. Нет более опасного пути, чем тот путь, на который становится власть, нарушая законы: она теряет свой этический авторитет и начинает опираться на самый ненадежный базис, а именно на силу. Это – с одной стороны, а с другой стороны такое поведение власти заражает все общежитие: там теряется драгоценное и ничем не заменимое чувство законности и наступает господство случайности, произвола и всеобщего одичания. Каждый юрист должен это твердо помнить, а посему основным принципом его деятельности должна быть строгая законность. А чтобы эта строгая законность не выродилась в мертвящий формализм, в буквоедство, безусловно необходимо самое близкое общение с наукой права вообще и с философией права в особенности. [...][299]

Печатается по: Хропанюк В. Н. Теория государства и права. Хрестоматия. Учебное пособие. – М., 1998, – 944 с. (Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается начало текста на следующей  странице печатного оригинала данного издания)