Шершеневич Г.Ф.

ЮРИДИЧЕСКОЕ ОТНОШЕНИЕ

[...] Строение юридического отношения

[...] Субъект права

[...] Объект права

[...] Правовая обязанность

Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Вып. III. С. 568 – 628.

[...] Строение юридического отношения

На почве осуществления своих жизненных интересов люди вступают в многочисленные и разнообразные отношения. Каждое отношение представляет собою сложное явление, открывающее различные стороны. Отношение между фабрикантом и его рабочим имеет свою экономическую сторону, насколько высота рабочей плати определяется законом спроса и предложения; нравственную сторону, насколько фабрикант проявляет человеколюбивое внимание к служащим, а рабочий добросо[867]вестно выполняет возложенную на него работу, юридическую сторону, насколько каждый из них иметь право, при содействии суда, требовать от другого точного исполнения условленных действий.

Юридическое отношение есть та сторона бытового, жизненного отношения между людьми, которая определена нормами объективного права.

Отсюда обнаруживается прежде всего, что не все отношения, в которых состоит человек, могут иметь юридическую сторону. Отношения человека к Богу, к внешнему миру и к самому себе не могут быть юридическими. Право есть явление социальное, и потому юридическим можно называть только отношение человека к человеку. Следовательно, приходится признать неправильным мнение тех, которые готовы признавать юридическими отношениями отношение человека к вещи, как, напр., в праве собственности, 1) отношение человека к объективному праву, отношение человека к субъективному праву, как, напр., при заклад прав требования, отношение вещи к вещи, как, напр., главной вещи к принадлежност-ной.

Необходимо пойти дальше и сказать, что не все социальные отношения могут быть юридическими. Отношение способно принять юридический характер, когда речь идет об актах поведения, и отношение не поддается праву, когда дело касается мыслей и чувств, а не отражающих их действий.

Если не все жизненные отношения могут быть юридическими, то вместе с тем и не все жизненное отношение, нормируемое правом, следует считать юридическим. Совершенно неправильно признают юридическим все бытовое отношение, определяемое нормами права, и, соответственно тому; различают материальный и формальный элементы юридического отношения. Материальный элемент потому не может считаться составною частью юридического отношения, что он лишен юридического характера. Юридическое отношение есть только одна сторона жизненного отношения, создаваемая нормами права и постигаемая путем отвлечения от цельного бытового явления.

Юридическое отношение находится в тесной зависимости от норм права. Бытовое явление, не нормируемое правом, как бы ни было оно важно, лишено юридической стороны, напр., дружба. Одно и то же, с бытовой стороны, отношение между мужчиною и женщиною, будет или не будет юридическим отношением, смотря по тому, определяется ли оно правом, или нет. Сожительство мужчины [868] и женщины, имеющее в основе венчание, создает юридическое отношение, и такое же сожительство, обладающее экономическим, нравственным, может быть, даже религиозным, элементом, создавшееся вне формы, установленной объективным правом, не порождает юридического отношения. Юридическая сторона в бытовом отношении возникает, как только в него вмешивается объективное право, и юридическая сторона исчезает, как только объективное право перестает определять бытовое отношение присущими ему средствами.

Нормы права устанавливают юридическое отношение тем, что принуждают одно лицо к известному поведению, с которым связан какой-либо интерес для другого или для других. Отсюда обнаруживается строение всякого юридического отношения. Юридическое отношение предполагает прежде всего субъектов отношения: того или тех, которым предписывается известное поведение, и того или тех, которые получают известную выгоду от соблюдения предписанного поведения. Далее, юридическое отношение предполагает некоторый интерес, из-за которого один человек принуждается к известному поведению, выгодному для другого, – это составляет объект отношения. Наконец, отношение между субъектами из-за какого-либо объекта принимает юридический характер потому, что нормы права обязывают одного или одних к определенному поведению,- это правовая обязанность. Таким образом, в каждом юридическом отношении должно быть три элемента: субъекты, объекты и обязанность. Но в юридическом отношении может быть еще четвертый элемент – это право в субъективном смысле, называемое так в отличие от объективного права или норм права, потому, что оно присваивается субъекту отношения, связывается с субъектом.

Право в субъективном смысле, как элемент юридического отношения, не совпадает с выгодой, получаемой от наложенной на других обязанности. Субъект права и интерес не одно и то же. В юридическом отношении могут быть лица заинтересованные, и в то же время они не субъекты права, не носители субъективного права, потому что субъективное право предполагает не только выгодное положение, созданное правом, но и возможность, по своему усмотрению, пользоваться созданным выгодным положением при помощи правового содействия, приводить в действие государственный механизм.

Такая точка зрения резко расходится с общепринятым взглядом на юридическое отношение. По господствующему воззрению, право [869] в субъективном смысле не только может быть в юридическом отношении, но и должно быть. Без субъективного права нет юридического отношения, и эта неразрывная связь идет так далеко, что многие, особенно германские, юристы рассматривают субъективное право и юридическое отношение как равнозначащие понятия. С этой точки зрения, структура юридического отношения определяется всегда четырьмя необходимыми элементами: субъекты, объект, право и обязанность.

Такой взгляд создался вследствие того, что учение о юридическом отношении всецело разрабатывалось цивилистами. Частноправовое отношение принимается за юридическое отношение вообще. Но это обобщение не соответствует действительности. Уже Кор-кунов обратил внимание на то различие между публичным и частным правоотношением, что в первом «ярче и определеннее всего выступает именно правовая обязанность», тогда как во втором основное значение, хотя и не безусловно, имеет субъективное право. Но следует поставить вопрос несколько иначе. Публично-правовое отношение предполагает наличность трех элементов: а) субъектов, Ь) объекта, с) правовой обязанности. Частноправовое отношение предполагает наличность четырех элементов: а) субъектов, Ь) объектов, с) правовой обязанности и d) субъективного права.

Насколько недопустимо переносить строение частноправового отношения на публично-правовое отношение и, следовательно, возводить его в юридическое отношение вообще, можно видеть из ряда примеров. Было замечено, что «обязательное постановление о чистоте улиц, закон об обязательном оспопрививании доставляют выгоду всем и каждому, но никому не дают правомочия требовать от других выполнения предписанных действий; не всякий, кто защищен нормами, и управомочен ими». Но это не единичные случаи, а общее правило. В области государственного и административного права все сводится к учению об обязанностях агентов власти. В финансовом праве мы имеем дело с обязанностями гражданина уплатить налоги или пошлины и с обязанностями органов казенного управления взыскать таковые. В области уголовного права перед нами обязанность воздерживаться от поведения, запрещенного уголовными законами, и обязанность судебных органов наложить наказание на человека, нарушившего запрет. Нигде, во всей этой области публично-правовых отношений, нет и речи о каких-либо правах лиц, несомненно заинтересованных в соблюдении предписанного нормами права поведения. [870]

Если и говорят о праве судебного следователя, в случае встреченного сопротивления, требовать содействия как гражданского, так и военного начальства, или о праве губернатора, опротестовать постановление городской думы, признанное им незаконным или нецелесообразным, то в действительности речь идет об обязанностях прибегнуть к таким мерам при наличности указанных в законе условий. За неосуществление своего права субъектам права грозить ответственность – вывод совершенно несообразный для субъективного права, которое есть только возможность, но не обязанность.

В частноправовом отношении правовой обязанности всегда соответствует субъективное право. В таком отношении различаются активная и пассивная сторона. Субъект отношения, на которого возложена правовая обязанность, называется пассивным субъектом. Субъект отношения, которому предоставлено охранять свои интересы обращением к содействию власти, называется активным субъектом, или субъектом права. Активные субъекты в частноправовом отношении точно определены, тогда как пассивными могут быть не только точно определенные лица, как в обязательствах, но и все вообще лица, подчиненные данной государственной власти, как в правах вещных, в правах личной власти. В публично-правовом отношении субъектов права нет: правовая обязанность возлагается на точно определенных лиц, а заинтересованными лицами могут быть вообще все граждане данного государства.

В жизни встречается масса конкретных юридических отношений, из которых каждое имеет свои особые черты. Напр., если закон запрещает тайное присвоение чужих вещей, то существует масса индивидуальных случаев, когда тот ичи другой человек сознает себя обязанным, хотя бы подавляя свои желанния и соблазны, удерживаться от присвоения, незаметно от собственника, той или другой вещи.

Отделяя в этих отношениях наиболее общие черты и отбрасывая то, что составляет особенность того или другого отношения, мы получим типические юридические отношения. В конкретных отношениях нанимают дома, квартиры, торговые склады, пароходы, лошадей и т.п., а в типическом отношении остается наем вещи.

Совокупность норм, определяющих группу типических отношений, объединенных общею житейскою целью, называется правовым институтом, напр., наследование по завещанию, право собственности, брак. [871] С конкретными юридическими отношениями имеет дело судья при применении к ним норм права, с типическими юридическими отношениями имеет дело законодатель и ученый. [...]

[...] Субъект права

Слово «субъект», в применении к юридическому отношению, употребляется в двояком значении. Говорят о субъекте юридического отношения, понимая его или с активной стороны, как носителя права, или с пассивной стороны, как носителя обязанности. Чаще же говорят о субъекте права, имея в виду только того участника юридического отношения, которому принадлежит в нем право.

В настоящем изложении мы остановимся на субъекте права, оставляя до дальнейшего вопрос о субъекте обязанности. Мы ограничимся только частноправовым отношением, потому что лишь в нем имеется субъект права, и только активною стороною этого отношения.

Субъект права – это тот, кому объективное право присваивает в юридическом отношении субъективное право. Субъект права иначе называется лицом. Присвоение права субъекту, связывание права с субъектом заключается в том, что только ему дано осуществление интереса, обеспеченного нормами права, только от его воли зависит привести в движение социальный аппарат, обеспечивающий его интересы.

Если субъективное право присваивается субъекту объективным правом, то субъект права есть искусственный продукт творчества объективного права. Человек становится субъектом права не в силу своего человеческого происхождения или нравственного достоинства, а в силу веления объективна права. Субъект права – не антропологическое, а чисто юридическое представление. Субъект права не то же самое, что человек, – это только одно его свойство, созданное объективным правом.

Частноправовое отношение, в котором субъект права и субъект обязанности стоят друг против друга, как два, необходимо друг друга восполняющие понятия, предполагает всегда наличность субъекта права. Если нет субъекта права, то нет и субъективного права, потому что никому не принадлежащее право не может существовать. Если нет субъекта права, то нет и субъекта обязанности, и самой обязанности, потому что нельзя быть обязанным в отношении никого. Следовательно, отсутствие субъекта права делает немыслимым существование юридического отношения. Между тем в [872] науку гражданского права проникло представление о бессубъектных правах.

В пользу бессубъектных прав высказался Виндшейд. К такому выводу этот ученый пришел, исходя из наблюдения, что в некоторых случаях имеются налицо права, хотя нет человека, к которому они были бы прикреплены. Если правовые отношения устанавливаются между людьми, и возможны правовые отношения без человека, которому присвоены были бы в них права, следовательно, необходимо допустить права без субъекта. Наиболее яркий пример такого состояния юридических отношений представляет наследство, как совокупность прав, оставшихся после умершего и не принятых пока наследником. Все это рассуждение покоится на основном недоразумении, будто человек и субъект права одно и то же. Но это неверно. Если наблюдаются случаи, когда права не связаны с определенным человеком, это еще не значит, что они не связаны с определенным субъектом. Все учение о бессубъектных субъективных правах, как таящее в себе внутреннее противоречие, не нашло себе поддержки в гражданском правоведении.

Способность стать и быть субъектом прав называется правоспособностью или правовою личностью. Правоспособность не есть особое право, а лишь условие для правообладания. Понятие о правоспособности должно быть отличаемо от понятия о дееспособности, как способности вызывать своими действиями правовые последствия. Сама дееспособность есть сложное понятие. Если вызываемые действием последствия заключаются в установлении юридических отношений, из которых для действующего возникает право, то говорят об активной дееспособности. Если вызываемые действием последствия заключаются в установлении юридических отношений, из которых для действующего возникает обязанность, то говорят о пассивной дееспособности.

Дееспособность различается еще как общая и специальная, смотря по тому, относится ли она ко всем вообще юридическим сделкам или только к особым, как, напр., специальная активная дееспособность требуется для составления завещания.

Отличие правоспособности от пассивной дееспособности слишком очевидно, чтобы надо было разграничивать их: в первой идет речь о правах, во второй – об обязанностях. Легче допустить смешение между правоспособностью и активной дееспособностью, потому что и та и другая имеют в виду обладание правами. Различие между ними обнаруживается в том, что правоспособность есть способность [873] быть субъектом права и помимо своей воли, тогда как дееспособность есть способность сделаться субъектом права актом своей воли.

Правоспособность и дееспособность в активном ее значении не совпадают. Можно обладать правоспособностью и не иметь дееспособности. Так, напр., малолетние и сумасшедшие могут быть собственниками, кредиторами, но не в состоянии сами приобрести ни права собственности, ни права требования; за них приобретают все права состоящие при них опекуны.

Правоспособность не составляет естественного свойства человека, а есть создание объективного права. Поэтому она поддается историческим колебаниям. Не всякий человек признается всегда правоспособным. В истории мы знаем моменты, когда правоспособности лишены были рабы, иностранцы, осужденные за тяжкое преступление. Правда, в настоящее время признается, как общо принцип, что правоспособность составляет достояние каждого человека.

Если правоспособность и дееспособность создаются объективным правом, то они не могут зависеть от частной воли. Ни по договору, ни по завещанию, ни расширить, ни ограничить правоспособность и дееспособность невозможно. Юридически недопустимо отказаться по договору от права обращаться за защитой к судебной или административной власти. Недействительно завещательное распоряжение, которым наследодатель предоставляет своим малолетним внукам право самостоятельно продавать завещанные им дом или имение. [...]

[...] Признаются две категории субъектов прав: физические и юридические лица. Физическое лицо – это субъект права совпадает с человеком, юридическое лицо – это субъект права, не соответствующий отдельному человеку.

Правоспособность физических лиц, или людей, имеет свой начальный и предельный момент. В настоящее время признается, что каждый человек должен обладать правоспособностью. [...]

[...] Наряду с физическими лицами стоят, в качестве субъектов права, юридическая лица. Такие лица называются, преимущественно в Германии, юридическими потому, что существуют только для юридических целей; они носят название моральных лиц, главным образом, во Франции, потому что выходят за пределы физического мира, где имеются только люди; их называют, исключительно в Англии, искусственными лицами, потому что они созданы творчеством человека. [874]

Во всяком случае этот вид субъектов не совпадает с человеком. Едва ли можно сомневаться в правильности утверждения, что юридическое лицо – это то, что, не будучи человеком, признается со стороны объективного права способным быть субъектом права. Однако такое отрицательное представление многим кажется недостаточным, и на выяснение юридического лица с положительной стороны было затрачено не мало научного остроумия. [...]

[...] Если юридическое лицо есть субъект права, созданный объективным правом, то отсюда следует, что юридические лица возникают не сами собой, а по воле закона. Различают специальное и общее разрешение. Специальное разрешение дается, в законодательном или административном порядке, в каждом отдельном случае возникновения юридического лица. Таким путем возникают в России акционерные общества. Общее разрешение выражается в указании законом условий, при соблюдении которых может возникнуть юридическое лицо по инициативе отдельных людей. Так возникает в России торговый дом.

Если юридическое лицо есть субъект права, созданный объективным правом, то объем его правоспособности определяется законом. Правоспособность человека, как субъекта права, определяется потребностью его физического и духовного существования; правоспособность юридического лица определяется той жизненной целью, для которой оно существует. [...]

[...] Объект права

Объект права составляет существенный момент, потому что только он оправдывает существование юридического отношения. Поэтому безобъектные права так же мало мыслимы, как и права бессубъектные.

Юридическое отношение, установленное между двумя субъектами, предоставляет одному власть в осуществлении своих интересов, которой обязан подчиняться другой, принуждаемый к тому правовым порядком. Что же составляет объект этой власти или права в смысл субъективном?

При такой постановке вопроса внимание обращается на объект власти, т.е. что составляет предмет обеспеченного законом господства? Власти, с точки зрения властвующего, противопоставляется подчиненность тех, на кого объективное право возложило обязанности. Отсюда стремление найти объект права в поведении пассивных субъектов.

«Если под объектом права понимать предмет, над которым господствует управомоченный в силу своего права, то имеется только [875] один род объектов права – это люди. Потому что ведь все права, если исследовать их содержание, не что иное, как господство одного лица над другими». Но если объектом права и могут быть люди, как, напр., при рабстве, то нельзя сказать, чтобы только люди были объектами права. При таком взгляде совершенно невозможно провести различие между рабом, как объектом права, и должником, обязанным исполнить принятое на себя по договору обязательство.

Может быть, объектом права является не сам человек, а только его воля, воля пассивного субъекта. Господство, к которому сводятся субъективные права, «предполагает неизбежно отличный от субъекта объект, которым не может быть что-нибудь иное, как подчиненная господству свободная воля». Однако, совершенно очевидно, что человек не добивался бы прав, если бы все сводилось к подчинению ему воли пассивных субъектов. Эта подчиненность чужой воли – чрезвычайно важное средство, но это не то, на что направлено внимание субъекта. Притом воля, не выраженная внешне в действии, не поддается юридическому господству.

Возможно, что объект права следует искать именно в тех действиях, к которым обязываются пассивные субъекты велением объективного права. «В строго логическом смысле слова мы понимаем под объектом все то, и только то, на что направляется известная деятельность какого-нибудь определенного субъекта». В этом смысле объектом права является требуемое нормами права поведение обязанного, т.е. действие или воздержание. Неправильность этой точки зрения, как и указанных выше, заключается именно в неверной постановке вопроса. «Вопрос, что такое объект права, легко разлагается на следующие вопросы: чего может желать норма права от тех, к кому она обращена; чего требует юридическое отношение от своих субъектов; на чем настаивает правовое притязание в обращении к противной стороне; чего требует правовая обязанность от обязанных, к чему он обязан?». С точки зрения закона все дело в соблюдении установленного поведения, но с точки зрения управо-моченного дело в том, что он выигрывает от такого поведения. Точно так же для обязанного субъекта дело не в том, что он должен что-то делать, а в том, что он должен делать. Объект права, конечно, не может быть иной, нежели объект обязанности, так как это соотносительные понятия. Внимание обоих субъектов, активного и пассивного, обращается на то, что одним приобретается, а другим теряется при установленном законом поведении. В объекте права скрещиваются интересы управомоченного и обязанного субъектов и [876] юридическое отношение есть отношение вынужденно разграниченных интересов. Объект права следует искать в благах, обеспечиваемых правом как цели, а не в установленном поведении, как средств.

С этой стороны следует признать правильным определение объекта права, как всего того, что служит средством осуществления разграничиваемых правом интересов. Насколько частноправовые отношения носят имущественный характер, настолько юридическое понятие об объекте права совпадает с экономическим понятием о благах. «Блага являются предметом многих наук, но каждая из них имеет дело с другими благами; поэтому каждая по-своему и различно определяет понятие о благе: гигиена иначе, чем этика, этика иначе, чем эстетика, эстетика иначе, чем наука о хозяйстве». Имеет ли правоведение свое отличное понятие о благе? Нет, никаких правовых благ (Rechtsgue) не существует, право лишь обеспечивает пользование благами, т.е. тем, что в действительной жизни признается благом. Право разграничивает интересы, нормирует отношения на почве сталкивающихся интересов, и защита его потому и имеет значение, что оно закрепляет за человеком то, что тот ценит с точки зрения своих потребностей. Объекты права – это блага в экономическом смысле.

Политическая экономия признает блага двоякого рода: вещи и услуги. Таковы же главные виды объектов права: вещи и действия других лиц. Но право обеспечивает, сверх материальных, также и нравственные интересы, кроющиеся в семейных отношениях, и в этом случае объектом права являются сами лица, жена, дети, опекаемые. Таким образом, объекты права представляют три вида: вещи, действия других и лица. Соответственно тому абсолютные права разделяются по объекту на три вида: а) права вещные, как право собственности, залога, пользовладения, в) права исключительные, как авторское право, право на промышленные изобретения, с) права личной власти, как право мужа, право отца. Действие составляет •объект относительных прав.

Под вещами мы понимаем ограниченные части материального мира. Едва ли удачно заменять в понятии о вещи материю силою на том основании, что «осуществлению человеческих интересов служит не инертная материя, а проявляющиеся в ней силы», и потому что мы можем пользоваться силами природы без облечения их в материальный образ, как,-напр., в деле электричества. Вещь есть часть внешнего мира, но отношению к человеку, материальная часть ко[877]торого не способна служить объектом права, пока не отделится от его тела, напр., волосы; но совершенно неправильно характеризовать этот внешний мир, как неразумный или несвободный, потому что этому противоречит причисление в известное время к объектам права людей, и сомнительно в применении к животным. Материальный мир в действительности является сплошным, и ограничение его по частям происходить по телеологическому началу. Материальная часть обособляется в представлении человека потому, что в таком виде получается возможность удовлетворения человеческих интересов. [...]

[...] Действия, приобретающие характер экономических услуг, служат объектом прав требования по обязательствам. Человек находится почти постоянно в деятельности, а, с другой стороны, почти всякая его деятельность имеет перерывы. Следовательно, когда мы говорим о действии, как объекте права, мы имеем в виду опять-таки некое телеологическое единство. Действие – это обособленная по макету, по времени или по результату часть деятельности человека, вызывающая в нас цельное экономическое представление. Для понятия о действии, как объекте права, экономическая точка зрения имеет решающее значение. Действия, лишенные экономической ценности, не могут быть объектами права.

Действия различаются как положительные и отрицательные. В первом случае обязанный субъект должен что-то сделать, во вторых – от чего-то воздержаться. Примером положительного действия служат обязанности приказчика, который должен выполнять торговые поручения, даваемые ему хозяином; примером отрицательного действия служит обязанность приказчика по оставлении должности не наниматься к другому купцу, ведущему однородную торговлю. Воздержание, как действие с отрицательным содержанием, не тождественно с бездействием. В воздержании обнаруживается воля лица, тогда как в бездействии она отсутствует.

Положительные действия могут иметь своим содержанием: а) предоставить вещь в собственность, такова, напр., обязанность продавца по договору купли-продажи; в) предоставить вещь в пользование, такова обязанность домохозяина по договору имущественного найма квартиры; с) предоставить труд в пользование, физический, как при личном найме рабочего, или умственный, как при договоре доверенности. [...]

[...] Наконец, третьим объектом права являются лица. [...] Личность – это понятие юридическое, тогда как объект права есть то [878] жизненное благо, пользование которым обеспечивается помощью права. Своими личными силами человек пользуется без помощи права. «Волевая власть человека направляется не только на лежащее вне его, но и на его собственное лицо. Поэтому признание правовой власти над самим собой не содержит в себе противоречия». Но если власть есть возможность навязывать свою волю, то как же может человек навязать самому себе свою волю, и особенно, какую помощь способно оказать ему право в этом случае? Если субъективное право есть власть, приобретаемая, независимо от фактической возможности, содействием правового порядка, воздействующего на других лиц, то признание субъективного права на свое лицо несомненно противоречит понятию о субъективном праве. Допущение субъективных прав на самого себя стоит в противоречии с представлением о субъект и объект: если объектом мы называем нечто, находящееся вне воспринимаемого субъекта, как можно признать объектом субъективного права умственные силы самого субъекта? Конечно, интересы, связанные с жизнью, здоровьем, честью, именем человека, охраняются нормами объективного права, но только не предоставлением субъективных прав,- здесь мы имеем дело исключительно с публичным правом.

Некоторые экономисты, рядом с вещами и услугами, выставляют еще третий вид хозяйственных благ – отношения, и туда входят и субъективные права. Но против включения прав в число благ, с точки зрения народнохозяйственной, выдвигается сейчас же возражение, что от таких благ население не становится нисколько богаче. Права – это средства разграничения интересов, но не средства удовлетворения потребностей. Притом замечательно, что сами сторонники такого вида благ не решаются включить в этот разряд самое важное право – право собственности, потому что тут сразу обнаружилось бы искусственное удвоение народного богатства.

В соответствии с этим направлением и некоторые юристы признали, что объектом права может быть право (в смысле субъективном). Так, указывают право залога на право требования по обязательству или право пользования (узуфрукт) на имущество, представляющее совокупность прав и обязанностей. Этот взгляд разделяется довольно многими. Они выставляют то соображение, что нельзя отрицать действительности, которая указывает, как власть и интерес субъекта права направляется на ту именно ценность, какую представляет выгода, доставляемая обеспеченным юридически положением. [...]

[879]

[...] Субъективное право. На пороге исследования понятия о субъективном праве мы встречаемся с решительным отрицанием этого понятия. «Мой взгляд», – говорит Дюнкерт, – может выразиться в следующем кратком положении: имеются только обязанности, и нет никаких прав». В последнее время выразителем этого направления является Дюги. По его мнению, «в настоящее время складывается общество, из которого подлежит устранению метафизическое представление о субъективном праве для того, чтобы дать место объективному праву, которое возлагает на каждого социальную обязанность выполнить определенное назначение и которое предоставляет совершать действия, какие требуются для выполнения этого назначения». Наблюдение над общественною жизнью обнаруживает нам только социальную солидарность, из которой вытекают привила поведения, и индивидуальную волю, которой дано реализироваться, насколько она согласна с этими правилами. «Но мы нигде не видим юридического отношения между двумя предполагаемыми субъектами. Имеется субъективное юридическое положение, в котором есть возможность и обязанность; но не говорите, что имеется отношение между субъектом, который должен, и субъектом, который может». «Лучше всего, устранив совершенно понятие о субъективном праве, говорить просто: субъективное юридическое положение, т.е. положение, социально обеспеченное и созданное сознательною волею индивида».

Не трудно заметить, что все это отрицание субъективного права есть не более как протест против слова, а не означаемой им сущности. Субъективные права в гражданских отношениях, несомненно, существуют, и, пока они существуют, отрицание их совершенно невозможно.

Проблема субъективного права в высшей степени трудная. К ее решению подходили с двух точек зрения, прямо противоположных, пока в последнее время не обнаружилось стремление к их примирению.

С одной точки зрения сущность субъективного права следует видеть в воле. Это так называемая теория воли, которая имеет главного представителя в лице Виндшейда. По мнению Виндшейда, выражение «субъективное право» употребляется в двояком значении: 1) как право на известное поведение со стороны лиц, обязанных в отношении управомоченного субъекта, напр., право собственника, чтобы его вещь не трогали, чтобы возвращали по его требованию; 2) как право управомоченного субъекта на известное собственное [880] поведение, напр., право собственника переделать свою вещь, уничтожить ее, продать. Оба значения охватываются, по мнению Винд-шейда, следующим определением субъективного права: предостав-* ленное правовым порядком господство воли или волевая власть. В прежнее время в большом ходу была данная Виндшейдом формула субъективного права, как Wollendurfen.

Теория воли, в своем зарождении, исходила, под влиянием гегелевской философии, из метафизической воли. Постепенно, с отстранением правоведения от метафизики, воля, положенная в основу понятия о субъективном праве, стала приобретать психологическое значение, и, благодаря этому, вскрылись слабые стороны теории.

Безусловно неудачной следует признать пресловутую формулу Wollendurfen, которая должна указывать на пределы, до каких субъект смеет хотеть. Воле, в психологическом смысле, объективное право никаких пределов поставить не в состоянии. Желать можно беспредельно, нельзя только осуществлять свою волю в действиях. Вот почему некоторые заменяют формулу Виндшейда формулой Handelndurfen или Handelnkonnen, как пределы, в которых субъект может действовать под защитой объективного права, помогающего ему отражать противодействие других людей.

Если сущность субъективного права в воле управомоченного субъекта, то как объяснить признание прав за три, у кого воли нет? Узкими, лишенными воли, субъектами права Иеринг считает малолетних, душевнобольных. Следует, впрочем, заметить, что дети и сумасшедшие не лишены воли в психологическом смысле, только что закон не признает юридического результата за их действиями, т.е. волеизъявлениями. Все же остается верным, что для субъективного права, принадлежащего малолетнему или сумасшедшему, решающею оказывается воля их опекуна.

Если субъективное право – это воля управомоченного субъекта, хотя бы и ограниченная объективным правом, как возможно существование субъективного права при отсутствии воли у волеспособ-ного субъекта? Такой пример Тон видит в том случае, когда кредитор, не желающий принимать платежа от должника, все же остается субъектом права.

«Каждый акт человеческой воли, – замечает Еллинек, – должен иметь определенное содержание. Нельзя просто хотеть, а можно лишь хотеть чего-нибудь, так же, как мы не просто видим, слышим, чувствуем, мыслим, потому что всякое чувственное восприятие и духовное переживание должно иметь некоторое содержание. Психо[881]логически невозможно, чтобы хотение само по себе было признано и обеспечено правовым порядком. Только хотение чего-нибудь может быть содержанием правообеспечивающих норм».

Против теории воли выдвинулась теория интереса в разработке Иеринга. «Воля не есть цель и двигательная сила прав; понятия воли и власти не в состоянии дать нам практическое понимание прав. Право, как продукт народной жизни, образующийся вследствие борьбы между различными элементами этой жизни, с целью установления человеческого общежития, существует не только для того, чтобы осуществлять идею абстрактной правовой воли, а для того, чтобы служить интересам и целям гражданского оборота». Не воля, а интерес лежит в основе субъективного права. В субъективном праве следует различать два момента: субстанциональный или материальный момент, в котором выражается цель права, т.е. польза, выгода, доставляемая правом, и формальный момент, который относится к этой цели, как средство, т.е. иск. Первый момент есть ядро, второй – закрывающая его скорлупа. В соответствии с тем Иеринг дает краткую формулу понятия о субъективном праве, – это «юридически защищенный интерес».

Против теории интереса было выставлено много возражений.

Прежде всего не выдерживает критики краткая формула, в которой хотел Иеринг выразить понятие о субъективном праве. Интерес только цель, а не сущность права. В свое определение Иеринг внес только ядро, позабыв о скорлупе, между тем как юридическая сторона субъективного права заключается именно в обеспеченности интересов, как это в другом месте признал и сам Иеринг.

Но и независимо от неудачной формулы, не соответствующей даже духу учения Иеринга, самая мысль связать субъективное право с интересом представляется некоторым совершенно недопустимой. Против этой связи указывают на то, что интересы защищаются и без субъективных прав. Это случай рефлективного действия прав, которое было развито тем же Иерингом, и действительно плохо согласуется с определением субъективного права, как юридически защищенного интереса. Интересы обеспечиваются действием объективного права и там, где нет субъективного права. Напр., жильцы нижних этажей весьма заинтересованы в точном соблюдении договора между домохозяином и нанимателем верхней квартиры, в силу которого домохозяин обязывается освещать лестницу. лампой. Нельзя не признать противоречия между пониманием субъективно-

882

го права, как юридически защищенного интереса, и допущением юридически защищенных интересов без субъективного права.

С другой стороны, указывают на то, что субъективное право существует и без защищаемого интереса. «Несомненно с юридической точки зрения, что наши права могут продолжаться и нередко продолжаются вопреки нашим интересам, а во всяком случае при отсутствии с нашей стороны соответствующего содержанию права интереса». Право может быть приобретено без соответственного интереса и даже вопреки ему, напр., собственник земли приобретает право собственности на зайцев, явившихся в его огород уничтожать капусту; приобретенное право не прекращается вследствие потери интереса, напр., право мужа по отношению к жене, и обратно, хотя у супругов сильное желание развязаться друг с другом. «Защита интереса против воли заинтересованного – это внутреннее противоречие».

Наконец, указывают, что хотя право существует в виду необходимости защитить интересы, но в понятие субъективного права, как чисто формального, этот-целевой момент вводить совсем не следует. Право есть средство для обеспечения пользования благами, но . «последнее так же мало принадлежит к понятию права, как сад к садовой ограде».

К той же теории интереса примыкает Дернбург, определяющий право в субъективном смысле, как «участите в пользовании благами жизни, которое общею волею предоставляется и гарантируется отдельному лицу». Против его «участия в пользовании благами» остаются в силе все возражения, сделанные против «интереса» Иеринга.

Невозможность построить понятие о субъективном праве всецело на воле или на интересе привела к поискам примирительной точки зрения. Преобладающее сейчас направление стремится создать комбинацию обоих моментов с наклоном то в сторону воли, то в сторону интереса. Основатель этого примирительного течения, Бер-натик, проявляет явное тяготение к точке зрения Иеринга, тогда как главный его представитель, Еллинек, стоит ближе к Виндшейду. Сюда же относятся из германских ученых Шуппе, Регельсберг, Мер-кель, Гольд фон Фернек, из французских – Салейль и Мишу, из итальянских – Ванни.

В соответствии с этим направлением субъективное право представляется, как власть осуществляет интересы, обеспеченные и ограниченные нормами объективного права. Анализируя данное определение, находим следующие характерные признаки. [883]

а. Субъективное право есть, прежде всего, власть субъекта права. Власть, как мы уже выдели, есть возможность навязывать свою волю другому или другим, заставлять других сообразовать свое поведение с волею властвующего.

Момент власти выражается в возможности, по своей воле, осуществлять те интересы, которые лежат в основе прав. Субъекту права дана возможность по своему усмотрению использовать или нет то положение, какое ему обеспечено правом, и как угодно в отведенных ему пределах. Право, принадлежащее субъекту, потому и называется его правом, что от его воли зависит приложение данной ему власти. Собственник участка земли может застроить его или обратить в огород, или дать ему зарасти травой, или извлечь из него иные полезности. Кредитор властен требовать долга от своего должника или простить ему, или измерить условия займа в облегчение должника. Обязанности осуществлять свой интерес у субъекта права нет, а есть только возможность.

Но это возможность не фактическая, а правовая. Собственник автомобиля не в состоянии ездить на нем вследствие запрещенния врачей. Взявши на прокат пианино, не может играть на нем, потому что не умеет. Отдавший приятелю вещь на сохранение не может получить ее обратно, потому что не знает, где находится поклажепри-емщик. Власть, заключающаяся в субъективном праве, в этих случаях ему не поможет. Собственник охотничьей собаки не может рассчитывать на содействие права, если собака не слушается, не делает стойки, портит дичь, если она убежала, но право готово ему помочь, если кто-нибудь приманит его собаку или грозит ее убить.

Субъективное право есть власть не над благами, а над людьми. Благодаря ей, субъект права может отстранить вмешательство в свое пользование благами со стороны тех, кто также заинтересован в них. Субъективное право отграничивает сфеоу его интересов, заставляя всех других отступить на определенное от нее расстояние и тем предоставить ему в этих пределах свободу экономического и нравственного самоопределения.

Так как это отстранение посторонних достигается воздействием норм объективного права, которым оно предписывает известный образ поведения, то субъективное право есть отражение обязанностей, возложенных на других лиц, и без них немыслимо. Вынужденным отступлением других образуется – около субъекта права сво[884]бедный круг, в пределах которого он может действовать по своей воле. Субъект права не властен заставить их отступить дальше, но в его власти позволить им приблизиться.

в. Субъективное право есть власть осуществлять свой интерес, а потому интерес является определяющим моментом. Интерес предполагает, что человек сознает способность блага удовлетворить его потребность и потому стремится к ее удовлетворению этим путем. Сознание и воля – без наличности обоих психических моментов нет интереса. Психическое отношение к благу, к средству удовлетворения потребностей может быть проникнуто чисто индивидуальным характером, как, напр., отношение человека к кольцу, доставшемуся от горячо любимой матери. Но такие индивидуальные интересы правовому порядку чужды,- нормы объективного права имеют дело только с среднею оценкою благ, потому что иначе они неспособны были бы разграничивать интересы людей в общежитии. Законодатель считается с абстрактным, а не с конкретным положением, с общими, а не с индивидуальными интересами. Защищая интерес, связанный с обладанием недвижимостью, закон не может принимать во внимание, что тот или другой человек отрицает частное обладание землею, или, защищая неприкосновенность жизни, закон не учитывает, – что такому-то надоела жизнь.

Сам по себе интерес не в состоянии определить понятие о субъективном праве. Наличность интереса еще не создает права. Жена, требующая от мужа содержания, весьма заинтересована в том, чтобы муж ее исправно получал причитающееся ему от фабриканта жалованье, но сама она ничего от фабриканта требовать не может. Домовладелец терпит от того, что соседние бани гонят в окна его дома дым, и он заинтересован в том, чтобы хозяин бань поднял дымовые трубы их выше уровня его строения, но никакого права отсюда не вытекает. Даже тогда, когда интересы человека защищаются законом, субъективного права нет, пока заинтересованному не предоставлена власть. Так, напр., уголовные законы защищают многочисленные и важные интересы отдельных людей, но защищенный интерес не превращается еще в субъективное право, потому что есть интерес, есть его защита, но нет власти. [...]

[...] с. Субъективное право есть власть осуществлять свой интерес, обеспеченная нормами объективного права. Субъективное право не в той власти, которую фактически имеет один человек в отно[885]шении других людей, вследствие своего экономического влияния или нравственного авторитета. Все дело в той силе, какую предоставляет государство субъекту права. Личная слабость восполняется всею мощью государства. Индивидуальная воля навязывается другим, потому что она совпадает с волею закона. Власть субъекта права в том и заключается, что, в случае противозаконного препят-ствования ему в осуществлении его интереса, он может обратиться к власти государства.

Исторически этому содействию государства предшествует самопомощь,- человек должен защищать свои интересы сам или при посредстве близких, насколько хватит сил. Это не два порядка защиты субъективного права, а два порядка защиты интересов. В первом периоде имеется только фактическая защита интересов, а во втором – создаются субъективные права.

d. Но субъективное право есть власть не только обеспеченная, но и ограниченная. Фактически отдельный человек может обладать огромной физической или экономической силой. Объективное право ставит законные пределы этой власти, заключает волю в гранитные берега. С этой точки зрения правильно определят объективное право, как меру свободы, но, конечно, не в метафизическом значении, а в смысле свободы действий, направленных к осуществлению защищаемого интереса. [...]

[...] Правовая обязанность

Субъективному праву логически соответствует установленная объективным правом обязанность. Где есть субъективное право, там непременно имеется и правовая обязанность. Но правовая обязанность может существовать и без соответствующего ей субъективного права.

Существует, однако, противоположный взгляд, который держится весьма твердо. «Нет обязанности без права», говорит Гольд фон-Фернек, «нет и права без обязанности». «Правовая обязанность», по замечанию Биндинга, «немыслима без противостоящего ей субъективного права, потому что понятие о ней строится на подчиненности субъективному праву. Право есть логически предшествующее, обязанность – последующее». В действительности правовая обязанность может существовать без соответствующего ей субъективного права, – в публичном праве. Если закон устанавливает налог на дома, то отсюда возникает правовая обязанность для домовладельца внести в определенное время, в определенном месте, определенную [886] сумму денег, – но никакого субъективного права никто не приобретает. [...]

[...] Всякое юридическое отношение устанавливается между лицами, следовательно, в юридическом отношении как право, так и обязанность должны иметь своего субъекта. Таким пассивным субъектом может быть человек, но может быть и все иное, возведенное объективным правом в роль субъекта,- юридические лица. Но ни в каком случае нельзя говорить о соответствующей праву обязанности вещи параллельно с обязанностью человека. Отношение человека к вещи никогда не бывает юридическим.

Что такое правовая обязанность? Это прежде всего сознание связанности своей воли. Человек вынуждается сообразовать свое поведение с предъявленными к нему извне требованиями. Юридически обязанным следует признать того, к кому обращено веление норм права: Человек действует не так, как побуждают его собственные интересы, он считает необходимым ограничить себя в возможном фактически осуществлении интересов из-за интересов других. На волю человека, готового действовать по побуждениям своей натуры, оказывает давление фактор, вызывающий в нем сознание своей связанности. Следовательно, в основе правовой обязанности, как и субъективного права, лежит воля,- воля пассивного субъекта. [...]

[...] Правовая обязанность есть всецело продукт норм объективного права, которым ее существование обусловливается так же, как и существование субъективного права. Человек чувствует себя юридически обязанным и там, где мораль, религия и культура указывают ему на совершенно иное долженствование. Противоположный взгляд устраняет возможность конфликтов между правовою и нравственною обязанностью, которые вовсе нередки в действительности, необъяснимы с рассматриваемой точки зрения. Человек может сознавать себя обязанным к известному действию и не только потому, что того требует закон или обычай, но это совпадение не важно для определения того, что именно должен совершить субъект обязанности в юридическом отношении. Правовая обязанность есть так же одна только отвлеченная сторона жизненного явления, как и субъективное право. [...]

[...] Если правовая обязанность основывается на норме права, то не может быть правовой обязанности вне права. Этим положением [887] отвергается допустимость так называемого натурального обязательства.

Правовые обязанности различаются, прежде всего, по тому, кто является обязанным перед субъектом права. Субъективному праву может соответствовать или обязанность всех лиц, подчиненных одной и той же положительной власти, или же обязанность одного или нескольких определенных лиц. На этом основано различие между: а) правами абсолютными, как право собственности, право залога, право пользовладения, вообще вещные права, затем права мужа в отношении жены, право родителей в отношении детей, т.е. так называемые права личной власти; наконец, право авторское, право на промышленные изобретения, на фирму и т.п. и в) правами относительными, как права по обязательствам.

С другой стороны, правовые обязанности различаются по тому, к чему именно обязывается пассивный субъект. Правовая обязанность может иметь положительное содержание, когда субъект обязан что-то сделать, напр., заплатить долг, построить дом, или же обязанность может иметь отрицательный характер, когда субъект обязан от чего-то воздержаться, напр., не мешать собственнику в осуществлении им пользования своею вещью, не удерживать у себя чужих детей против воли их родителей. [...]

[...] Движение юридического отношения. Юридические отношения возникают, изменяются и прекращаются вследствие юридических фактов, т.е. наступления таких обстоятельств, с которыми нормы объективного права соединяют определенные юридические последствия. Факты могут быть простыми, как, напр., рождение, или сложными, как, напр., давностное владение; в последнем случае говорят о фактическом составе. Юридическим факт становится в виду тех последствий, какие закон соединяет с ним.

Юридические факты возникают или по воле лиц, являясь выражением их воли, – и тогда они называются юридическими действиями, или же помимо их воли, – и тогда носят название юридических событий. В свою очередь, юридические действия разделяются на два вида: сделки и правонарушения. Под именем юридической сделки понимается такое юридическое действие, которое обнаруживает волю вызвать юридическое последствие, соединяемое по закону с этим фактом. Сюда относятся, напр., вещание, договор. Правонарушение есть такое юридическое действие, которое обнаруживает волю вы[888]звать фактическое последствие, не допустимое по закону и соединяемое по тому же закону с иными последствиями, чем те, какие имелись в виду действовавшим. Рядом с юридическими действиями, как второй род юридических фактов, стоят юридические события, т.е. происшествия, связанные по закону с юридическими последствиями, хотя и независящие от воли лиц, на которых эти последствия распространяются.

Возникновение юридического отношения наблюдается тогда, когда впервые по поводу данного интереса устанавливаются право и обязанность между лицами. Такое возникновение может произойти с согласия пассивных субъектов или без их согласия. Примером первого способа служит договор найма, в котором право на пользование квартирой устанавливается по соглашению между нанимателем и домохозяином. Как пример второго способа, можно указать на постройку дома, которая, создавая новый объект права собственности, возлагает на всех соответствующую пассивную обязанность. Раз возникшее юридическое отношение продолжается, пока не наступит новый юридический факт, способный его разрушить.

Изменение юридического отношения может наступить по причинам, кроющимся в его субъектах или в его объекте.

Изменение юридического отношения в его субъектах не есть прекращение одного и возникновение другого отношения, а только изменение существующего отношения. Перемена может произойти как на активной, так и на пассивной стороне. Замена одного активного субъекта права другим допустима, насколько от того не изменяется положение пассивных субъектов. [...]

[...] Если рассматривать изменения, происходящие в юридическом отношении, с точки зрения субъекта права, то получим следующий ряд представлений.

Приобретение права имеет место в том случае, когда для данного субъекта впервые возникает данное право. Возникновение права не одно и то же, что возникновение юридического отношения. Когда написана книга, то возникает новое юридическое отношение, в котором автору присваивается авторское право. Если автор по договору уступает свое право другому лицу, то это последнее приобретает право, для него возникает право, но юридическое отношение возникло раньше. Приобретение права может быть первоначальным и производным, смотря по тому, возникает ли оно самостоя[889]тельно, независимо от прав предшественника, или оно опирается на право такого предшественника. Примером первоначального приобретения может служить давностное владение, когда приобретается право на вещь не от прежнего собственника, а собственным проявлением деятельности, при соответствии с законными условиями. Производное приобретение можно видеть в покупке имения, в получении по дару часов. Практическое значение это различие имеет то, что при производном приобретении объем прав преемника определяется объемом прав предшественника, насколько это не изменяет закон. Производное приобретение права, в свою очередь, может проявиться двояким образом. В одном случае преемник становится субъектом того самого права, субъектом которого состоял ранее его предшественник, напр., при продаже дома. В другом случае предшественник устанавливает из своего права новое право для преемника, напр., при залоге дома залогодатель имел право собственности, но он установил на нем, в пользу залогодержателя, право залога, обусловливаемое объемом прав собственника. [...]

[...] Прекращение юридического отношения отличается от потери права тем, что оно прекращается не только для субъекта права, но и для субъекта обязанности, а следовательно, исчезает совершенно.

Прекращение юридического отношения может наступить вследствие причин, кроющихся в субъектах его. С активной стороны отношение прекращается, если субъект права терпеть право так, что никто не может его заменить напр., со смертью родителей право родительской власти прекращается, а также со смертью лица, в пользу которого установлено было пожизненное владение, исчезает право пользовладения. С пассивной стороны юридическое отношение прекращается, если обязанность была тесно связана с личностью пассивного субъекта, напр., право жены на содержание от мужа утрачивается с его смертью. Юридическое отношение, предполагающее по крайней мере двух субъектов, активного и пассивного, должно прекратиться, если роль того и другого сливаются в одном лице. Таков случай слияния, когда право и обязанность совпадают, напр., когда племянник, бывший должником дяди, становится его единственным наследником.

Юридическое отношение прекращается в случае отречения от права со стороны активного субъекта. Отречение от права есть изъ[890]явление воли активного субъекта, направленное в разрыву его связи с отношением. Современное право допускает отречение только от имущественных, а не отличных прав. [...]

 

Печатается по: Хропанюк В. Н. Теория государства и права. Хрестоматия. Учебное пособие. – М., 1998, – 944 с. (Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается начало текста на следующей  странице печатного оригинала данного издания)