ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ, ПАРТИЙНЫЕ СИСТЕМЫ, ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ДВИЖЕНИЯ

Американская терминология четко различает номинацию – акт выдвижения кандидата партией, и [c.429] избрание – то есть выбор, который делают граждане между кандидатами, предложенными различными партиями. В Соединенных Штатах первая операция тщательным образом регламентирована: вместе с системой “праймериз”, и особенно “праймериз” открытых, она выглядит как настоящие предварительные выборы, чем и объясняют их различение. В других странах выдвижение регламентируется менее конкретно; оно чаще всего не носит того официального и публичного характера, который придают ей по ту сторону Атлантики: это частный внутрипартийный акт. Нередко он приобретает даже характер тайного: партии не любят, чтобы ароматы избирательной кухни достигали публики.

Степень вмешательства партий в выдвижение кандидатов весьма различна. И первостепенный вопрос: что же имеет здесь место – монополия или конкуренция? Должен ли кандидат обязательно быть представлен партией или он может свободно, без всякого партийного покровительства добиваться одобрения избирателей? Проблема носит одновременно юридический и практический характер. В некоторых странах партии пользуются правом монополии: только они могут предлагать кандидатов, минуя их, никто не может предстать перед избирательным корпусом. Но помимо абсолютной монополии – достаточно редкой – есть монополия относительная: в Соединенных Штaтах и многих других странах избирательные законы обязывают тех, кто выставляет свои кандидатуры вне партий, собрать известное число подписей (например, в штате Нью-Йорк – 2 000). Значение этого монопольного права – как абсолютного, так и относительного – весьма изменчиво в зависимости от регламентации, установленной для создания партий законами об ассоциациях: если, например, как во Франции, для этого достаточно подать уведомление в префектуру, соблюдая формальности, крайне упрощенные законом от 1 июля 1901 г., то юридическая монополия совершенно иллюзорна. В странах, где она установлена, обычно предусматривается специальная процедура учреждения партий, а также юридический и административный контроль с целью изучения сущности взглядов ассоциаций, желающих выставить кандидатов. Однако юридическая монополия партий куда менее важна, чем монополия фактическая: предоставление независимым кандидатам полной свободы -пустая формальность, если в обычных условиях одни [c.430] только партийные кандидаты имеют шансы на успех. Во Франции кто угодно может выставить свою кандидатуру в президенты Республики, но, если не считать нескольких кандидатов-фантазеров, никто и никогда не пользуется этим правом, кроме нескольких политических деятелей, покровительствуемых партиями или союзами партий. В Англии любой гражданин волен выдвинуть себя кандидатом в Палату общин, уплатив залог; практически же тот, кто не является ставленником партии, не имеет никаких шансов быть избранным. Впрочем, фактическая монополия зачастую не носит такого абсолютного характера, просто партийные кандидаты имеют больше шансов, чем независимые, – но и последние тем не менее полностью их не лишены. Здесь можно обнаружить целую гамму разнообразных ситуаций, аналогичных тем, с которыми сталкиваются независимые предприятия, отваживающиеся противостоять корпорациям и трестам.

Но противопоставление кандидатов партийных и внепартийных слишком примитивно: в жизни встречается много промежуточных позиций. Партия иногда выступает посредником, создавая кандидата ex-nihilo (лат.: из ничего. – Прим. перев.). одного выдвижения от нее достаточно, чтобы предстать перед избирательским корпусом и одержать победу. Но такой предельный случай редок: это встречается в коммунистических партиях и в некоторых странах с двухпартийным режимом или пропорционалистской избирательной системой. Обычно же отношения между партиями и кандидатами более сложны: официально вторые выдвигаются первыми, но практически это выдвижение напоминает нечто среднее между общей номинацией и ратификацией; оно принимает форму сложного торга, где равенство участников весьма призрачно, ибо партии не всегда берут в верх. Иногда не столько партия выбирает кандидата, сколько кандидат – партию. Во времена Третьей республики так и говорили: такой-то кандидат “получил инвеституру” такой-то партии. Терминология примечательная: она выдает, что инициатива скорее исходит от кандидата, нежели от партии – он добивался выдвижения от партии, а она, в свою очередь, согласилась ему покровительствовать. Эта терминология соответствует выборам глубоко индивидуалистическим, где личность кандидата привлекала гораздо больше, чем его политическая принадлежность. Влиятельный человек, желавший завоевать голоса своих [c.431] сограждан, добивался инвеституры партии, чтобы увеличить свои шансы: он даже пытался объединить в своих руках несколько инвеститур. Можно, стало быть, говорить не об одностороннем выдвижении, включающем отношения субординации, но о соглашении равноправном и двустороннем: различие существенное с точки зрения последствий, когда дело касается зависимости депутата от его партии и ее вмешательства в процесс отбора депутатов.

Точно оценить влияние избирательного режима весьма нелегко. Для этого нужно отдельно рассмотреть каждый элемент избирательной системы, играющий в этой области свою роль: размер округов, способ голосования (по партийным спискам или по одномандатным округам), систему распределения мест (мажоритарная или пропорциональная), наличие или отсутствие второго тура. Все эти многообразные факторы могут подчас противодействовать [c.432] друг другу, что ослабляет их совокупную роль. Очевидно, весьма существенны размеры избирательной территории. Здесь можно вывести почти математическую формулу: влияние партий на выдвижение кандидатов колеблется в прямой зависимости от величины округов. Чем больше округ, тем больше и влияние партий; чем он меньше, тем больше ограничено их вмешательство. Само собой разумеется, что все эти аксиомы не следует понимать буквально: они определяют общую и весьма приблизительную тенденцию, но сама тенденция неоспорима. Чем меньше округ, тем более возможно личное знакомство избирателей с кандидатом – тем чаще избирательная кампания принимает форму борьбы личностей, и выбор между ними избиратель делает на основании присущих им качеств, а не их политической принадлежности. Когда территориальные рамки расширяются, прямой контакт между кандидатами и избирателями ослабевает: вторые уже не знают первых лично. Политическая этикетка становится существенным элементом голосования, тогда как в малых округах это дело второстепенное. Сравнительный анализ голосования по округам, принятого в Третьей республике, с голосованием по департаментам, которому отдавалось предпочтение в Четвертой, прекрасно иллюстрирует эту общую тенденцию. Верность избирателей некоторым кандидатам, несмотря на их политическую эволюцию и переход в другие партии, хорошо показывает преобладание личностной точки зрения: случай Пьера Лаваля типичен. “Десантирование” кандидатов, столь распространенное во время первых пропорциональных выборов, когда некоторые депутаты оказались избранными в округах, где до того, как говорится, нога их не ступала, было бы решительно невозможно при порядке голосования по округам – за исключением, конечно, личностей, известных в национальном масштабе.

Дело, впрочем, не только в возможности непосредственных контактов между избирателями и кандидатами: нельзя пренебрегать и финансовым фактором. В небольшом округе избирательные издержки менее высоки, чем в крупном: выдвижение кандидатов без поддержки партий остается возможным, хотя оно и не лишено трудностей. В большом округе это исключено: обеспечить расходы по кампании могут только партии или другие коллективные организации, которые имеют тенденцию приобретать характер партий. Но размеры округа не следует [c.433] понимать только в географическом смысле: так же важно и количество избирателей. Во Франции при всеобщем избирательном праве департамент – это большой округ; при ограниченном избирательном праве он становится округом небольшим, поскольку взаимное знакомство кандидатов и избирателей здесь гораздо легче в силу немногочисленности последних. Таким образом в цензовых демократиях размер округов усиливал естественную тенденцию к снижению роли партий, и выборы в Сенат и Совет Республики имели поэтому более личностный и менее партийный характер, чем выборы в Палату депутатов или Национальное собрание.

Голосование за партийные списки или по униноминальному принципу имеют одно и тоже влияние, поскольку первое используется в больших округах, а второе – и малых. Но соответствие это не абсолютно: при Третьей республике муниципальные выборы проходили по пар тийным спискам, а всеобщие – по униноминальному принципу. Размер округов, по-видимому важнее, чем характер голосования: в ходе муниципальных выборов роль партии менее значительна, чем в ходе всеобщих. На первых она местами изменялась в зависимости от коммун: классификация французских коммун по размерам, несомненно, показала бы, что процент независимых кандидатов стоит в обратном отношении к величине территории Но при всех обстоятельствах голосование по партийные спискам в силу своего коллективного характера естественно снижает влияние личностей, обязывает к согласию между множеством индивидов, отдавая предпочтение общности идей и устремлений перед личными качествами каждого, – все это элементы, которые объективно действуют в направлении возрастания влияния партий. Если принято блокирование партийных списков, роль личностного фактора увеличивается: становится возможным отдать голос в пользу отдельного кандидата, несмотря на коллективный характер голосования. Право выставлять неполные списки [1] позволяет бороться за голоса избирателей даже в одиночку. Но блокирование предполагает инициативу избирателя, который должен внести изменения в печатные списки, предложенные на его выбор: опыт же показывает, что сила инерции серьезно препятствует таким изменениям. При коллективном голосовании индивидуальные кандидатуры всегда имеют меньше шансов на успех, чем полные партийные списки. Тем не [c.434] менее предвыборные соглашения довольно распространены, особенно в небольших округах.

Система пропорционального представительства увеличивает влияние партий на выдвижение кандидатов. Будем различать эффект собственно пропорциональной системы и следствия голосования по партийным спискам, которое обычно с ней связано (исключение – Ирландия с ее переходным типом голосования): он варьируется в зависимости от характера применения этой системы. При национальном распределении оставшихся мест влияние партий достигает своего максимума: кандидаты, прошедшие по дополнительным национальным спискам, за счет оставшихся голосов, суммированных по стране в целом, отбираются непосредственно партией. Порядок объединения партийных списков приводит к результатам того же рода, особенно если блокирование осуществлялось на национальном уровне. Но даже при локальном распределении оставшихся мест и отсутствии объединенных списков роль партии очень велика: ее несколько снижает лишь блокирование и преференциально голосование [2]. Так или иначе общее влияние партий и составлении списков настолько велико, что блокирование и преференциальное голосование имеют своим результатом большую свободу избирателя и выборе между кандидатами, предложенными партиями, – гораздо большую, чем допускаем свободное выдвижение кандидатур. Как доказывает опыт, пропорциональная система приводит фактически почти к монополии партий. Мажоритарное голосование, как правило, может повлечь за собой подобные же следствия, если оно проводится в один тур и сочетается с дуализмом партий. Любая независимая кандидатура вносит в систему серьезнейшую пертурбацию из-за вызываемого ею рассеяния голосов; избиратели тоже ее обычно обходят, отдавая свои голоса двум партиям: феномен поляризации работает против индивидуальной кандидатуры и ведет к партийной монополии. В Англии внепартийные кандидатуры встречаются еще реже, чем при пропорционалистских режимах. В конечном счете одна лишь мажоритарная система в два тура, в том случае, когда она сочетается с небольшими округами, дает относительную свободу выдвижения кандидатов. При всех обстоятельствах партийные кандидатуры пользуются значительными преимуществами перед всеми другими. [c.435]

И в этих случаях речь также идет не столько о том, чтобы противопоставить независимую кандидатуру партийной, сколько о том, чтобы определить ту степень индивидуальной инициативы, которая остается за самим кандидатом. Противопоставлять независимые кандидатуры партийным слишком наивно; кроме нескольких фантазеров, не имеющих никаких шансов на успех, никто и никогда в одиночку не предложит себя вниманию избирателей. За кандидатом всегда стоит организация – пусть даже эмбриональная, на которую он может опереться, ведя свою кампанию: избирательный комитет, газета, финансовая поддержка, пропагандисты и приверженцы. Для независимых кандидатов проблема состоит в том, чтобы суметь собрать эти различные элементы воедино без партии. Отсутствие партийной монополии еще не означает, что кандидат вообще абсолютно свободен: это просто означает, что не партии, а другие организации могут участвовать в избирательной борьбе – под “организациями” надо понимать крупные частные состояния (непосредственная роль которых в этой области невелика). И еще вопрос, действительно ли эти организации [c.436] более свободны, чем партии, при подборе кандидатов; точно так же как не бесспорно и то, что ограничение роли партий и уничтожение их монополии увеличивают свободу избирателей и возможность независимых лиц смело идти на выборы.

Проблема техники отбора кандидатов при помощи партий, стало быть, в конечном счете еще более значительна, чем проблема меры их влияния; она, кстати, стоит перед всеми организациями, имеющими отношение к выдвижению кандидатов. Соответствующие процедуры обычно очень близки к тем, которые используются при выдвижении руководителей партии: поскольку последних нередко отождествляют с парламентариями, различить две эти инвеституры не всегда легко. Теоретически друг другу противостоят две основные системы: избрание всеми членами партии и назначение руководящими комитетами. Практически же различие между ними менее велико, чем кажется, потому что собрания членов партии, которые выдвигают кандидатов, подвержены такому же манипулированию и давлению, как и съезды, где избираются руководители. В кадровых партиях выдвижением ведают комитеты: наслаждениям “избирательной кухни” там предаются при закрытых дверях. В Америке эта система соответствовала эпохе caucus, которые были в основном собранием руководителей партии для выдвижения своих кандидатов на выборах. Важную проблему в этом случае составляет только соперничество местных и центральных комитетов: во Франции первые берут верх над вторыми; американские комитеты тоже имеют весьма локальный характер. В массовых партиях выдвижение кандидатов членами партии – обычно правило, но оно может быть прямым или опосредованным. Прямое выдвижение относительно редко: в качестве примера можно привести голосования за выдвижение, принятые в бельгийских партиях. Внешне весьма демократичная, эта система на практике несвободна от глубоких злоупотреблений, как это показывают критические выступления, раздававшиеся в христианско-социальной партии Бельгии по поводу выдвижения кандидатов на выборах 1949 г. Право предлагать кандидатов было признано за Национальным и окружными комитетами: но кроме них это могут сделать и местные отделения, объединившись в количестве трех, а также 150 членов партии, подписав соответствующее заявление. Пользуясь этим, некоторые [c.437] кандидаты добивались представления своих кандидатур тремя крошечными секциями, насчитывавшими в общей сложности всего несколько десятков членов. Окончательное выдвижение и отбор кандидатов осуществлялись по средством общего голосования всех членов партии, числящихся в ней в текущем году; в некоторых округах “появились кандидаты, которые организовали настоящую охоту за членами партии и заставляли записываться в партию за несколько дней до даты окончания регистрации для голосования сотни своих приверженцев. Некоторые пытались также покупать незаполненные книжки членских билетов”¹. Чтобы избежать этих злоупотреблений, вносилось предложение давать дополнительный голос членам партии, внесенным в списки более года назад.

Система голосования за выдвижение может стать главной основой партийной общности: принадлежность к партии имеет целью участие в определении кандидатов на выборы. Фактически единственный элемент настоящего членства, который обнаруживается в американских партиях, состоит в участии в закрытых праймериз, которые можно сравнить с бельгийскими голосованиями. Но эта техника встречается относительно редко: если выдвижение кандидатов остается в руках членов партии, для этого обычно используется опосредованный способ. Кандидаты выдвигаются съездом или собранием, состоящим из делегатов, избранных членами партии в местных отделениях; приблизительно такая система принята, например, в швейцарских партиях, где решения по кандидатурам принимаются собранием делегатов. Этот порядок был введен в Соединенных Штатах в первой половине XIX века, где он постепенно вытеснился потом принципом caucus; выдвижение отныне осуществлялось съездом (конгрессом), состоящим из делегатов, представленных собраниями округов. Поскольку никакой узаконенной процедуры вступления в партию не существовало, руководители сами составляли список лиц, приглашаемых на эти низовые собрания; голосование проводилось в обстановке многочисленных манипуляций и давления, так что съезд гораздо больше представлял верхушку партии, чем массу избирателей и симпатизантов; при демократической видимости [c.438] все это недалеко ушло от системы caucus. Впрочем, некоторые “конгрессы” – это официально признанные собрания деятелей руководящих комитетов, а не делегатов от членов партии: таков и Национальный конгресс, который обеспечивает выдвижение кандидата в президенты. Многие собрания и конгрессы по своему характеру фактически не столь уж отличаются от того, что мы видим в европейских партиях, где руководящие комитеты местных организаций играют главную роль в выдвижении кандидатов. Но все же система формального членства, когда она существует, ставит какой-то предел манипуляциям и вмешательству партийной верхушки.

В зависимости от штата различают праймериз закрытые и открытые; и тот, и другой тип имеют многочисленные вариации. На закрытых в выдвижении кандидатов-республиканцев могут участвовать только избиратели-республиканцы, а в выдвижении кандидатов-демократов – только избиратели-демократы. Но как определить, кем [c.439] же является тот или иной избиратель – республиканцем или демократом? Наиболее распространенный способ -это вербовка. Она может происходить в момент регистрации: люди называют партию, к которой намереваются причислить себя на “праймериз”; изменить это можно лишь на следующей регистрации. Иногда вербовка может иметь место при входе в пункт голосования, где получают бюллетень той партии, которую предпочли; если возникает желание на следующих “праймериз” переменить свою партийную ориентацию, нужно за определенное время до выборов получить заверенное секретарем суда удостоверение – срок в зависимости от штата колеблется от шести месяцев до десяти дней. Некоторые другие штаты вводят тест верности партии, обычно именуемый “запросом”: при входе в пункт голосования избиратель требует бюллетень какой-то одной партии. Прежде чем его вручить, избирателя просят сделать заявление, что он поддержал кандидатов партии на последних выборах и поддержит их на ближайших. В некоторых южных штатах требуется даже личное заявление и поддержке кандидата партии, выдвинутого на праймериз, с тем чтобы застраховаться от независимых. Закрытые праймериз предполагают таким образом, что голосующие оказывают предпочтение партии; здесь скорее речь идет о выдвижении кандидатов симпатизантами, нежели простыми избирателями. Вербовка и последующий “запрос” во многом напоминают европейский механизм вступления в члены партии; однако здесь недостает регулярных взносов и особенно – участия членов в жизни партии, в установлении партийной иерархии и выдвижении вождей. Вербовка и “вызов” действительны только для праймериз и предназначены исключительно для выборов.

Но все это имеет место лишь на закрытых праймериз. На открытых же сохраняется тайна политических предпочтений каждого избирателя: принадлежность к партии никак открыто не проявляется. У входа в пункт для голосования избиратели получают два бюллетеня, по одному от каждой партии; каждый бюллетень содержит список кандидатов партии; избиратель отмечает крестиком тех, кого он предпочитает, но он имеет право использовать только один бюллетень. Или же каждый избиратель получает один бюллетень с двумя отдельными колонками для каждой партии: он может использовать [c.440] лишь одну колонку – иначе голосование будет признано недействительным. Тем не менее в штате Вашингтон можно проголосовать за “лошадок” той и другой партии, если речь идет постах: кандидаты сгруппированы не по партиям, а по должностям. Наконец, в Миннесоте и Небраске для избрания Законодательного собрания штата принята система непартийных праймериз, обычно используемая преимущественно на выборах судей: здесь партийная принадлежность кандидатов вообще не указывается; в настоящих выборах затем участвуют лишь те двое, что возглавляют список избранных. Реально речь идет уже не о праймериз, а о первом туре выборов с ограниченным вторым туром, подобно тому порядку, который существовал в кайзеровской Германии и Бельгии с ее мажоритарной системой.

Таким образом общим названием праймериз именуются весьма многообразные техники голосования. Закрытые праймериз приблизительно соответствуют выдвижению кандидата от партии ее симпатизантами, открытые “праймериз” обычного типа – выдвижению его избирателями. Те и другие образуют крайние члены прогрессии, где открытые праймериз по типу штата Вашингтон – последняя ступень по отношению к непартийным праймериз, которые представляют собой уже не выдвижение кандидатов, а настоящие выборы. В целом эта система была постепенно установлена к началу XX века с целью сломить влияние руководителей партий на отбор кандидатов. Это в значительной мере удалось: бесспорно, именно ей нужно приписать современный упадок “машин “. Но тем не менее вмешательство руководителей скорее изменило свои формы, нежели полностью исчезло. Кто может быть внесен в партийный бюллетень, официально отпечатанный администрацией и полученный избирателем праймериз? В основном это член партии, который собрал известное количество подписей, различное в зависимости от размеров округа. Таким способом можно бороться против господствующей в партии группировки, противопоставив противнику своего кандидата, но это уже предполагает известные зачатки организации, то есть создание другой группировки. Система праймериз ведет не столько к независимости кандидатур от руководителей, сколько к развитию внутренних группировок и соперничеству их руководителей. Избиратели праймериз могут быть арбитрами такого соперничества, но слабое [c.441] участие избирателей в этих выборах снижает их значение (табл. 42); с другой стороны, оно, по-видимому, почти не имеет реальной силы, как и участие европейских избирателей в голосовании в два тура, так как сами кандидаты на праймериз практически отбираются группировками руководителей, как и в Европе. По существу сокращается лишь степень их вмешательства: оно больше не распространяется непосредственно на выдвижение кандидатов, а только на отбор “кандидатов при выдвижении кандидатур”. Настоящая проблема американских партий сегодня – это проблема предварительных праймериз: собраний партийных комитетов с целью выдвижения кандидатов собственно на праймериз. [c.442]

1 Организационный отчет генерального секретаря М. Дегилажа съезду от 26 ноября 1949 г. Bulletin d'inforination du P.S.C. 1949. Dec. P.660.
Вернуться к тексту