ПОЛИТИЧЕСКИЕ КОММУНИКАЦИИ И ИНФОРМАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА

Базиль Львофф

[an error occurred while processing this directive] СМИ КАК ПРОСТРАНСТВО ОБРАЩЕНИЯ КАПИТАЛА ИЗВЕСТНОСТИ

В постиндустриальную эпоху, когда миллионы людей имеют доступ к ИКТ, а информация стала одним из главных ресурсов, на основе которого создается богатство, значение известности как блага стремительно растет. Это благо, как отмечает доктор философских наук Леонид Гринин, влияет не только на стратификацию общества, но и на его нравы: к известности начинают стремиться, а она сама по себе и через известных людей начинает диктовать новые условия жизни. При этом главным пространством ее обращения становятся СМИ, приумножающие не без пользы для себя данный капитал, который стал в этой области одним из основных, наравне с информационным. Французский социолог Пьер Бурдье, в свою очередь, пишет о проникновении принципов поля журналистики в другие поля социального пространства и о последствиях такого проникновения. Рассмотрим предмет в подробностях.

Выше было сказано, что известность является капиталом. Данный вид капитала, в свою очередь, является «символическим», согласно терминологии П. Бурдье. «Символический капитал, - пишет он, - это доверие, это власть, представленная тем, кто получил достаточно признания, чтобы быть в состоянии внушать признание». Условиями для получения символического капитала  являются, таким образом, узнавание и  признание. В то же время символический капитал можно конвертировать в денежный, или наоборот: ярким примером является реклама товаров известными людьми, за которую они получают гонорар, а рекламные агентства - покупателей.

При наблюдении за людьми, наделенными известностью, выясняется, что признание, о котором говорит Бурдье, вовсе не обязательно: главным является узнавание. Поэтому человеку не обязательно иметь какие—то способности или заслуги, хотя лишними они не бывают, но достаточно, чтобы СМИ продвигали его. Этот факт, а также то, что известность теоретически может получить всякий, делает ее (известность) как капитал более демократичной по сравнению со знатностью или научным признанием. Однако неравенство все равно сохраняется. Получить известность гораздо легче тем, у кого есть другие виды капитала – деньги, общественное положение и т.д.: при желании его всегда можно конвертировать; кроме того, известность может передаваться и по наследству (например, Пэрис Хилтон или Ксения Собчак).
Проблема узнавания и признания заслуживает более пристального внимания. В книге «Телевидение и журналистика» Пьер Бурдье пишет о  том, что журналистика оказывает все большее влияние на другие социальные поля; журналистика становится все больше гетерономной, то есть подчиненной чуждым ей законам, навязывает свои требования всем остальным полям, включая культурное производство, политику, социальные науки и др. В особенности это касается наиболее гетерономной области журналистики – телевидения. Поскольку в каждом поле идет конкуренция за легитимное присвоение ставки борьбы в этом поле, в журналистике также имеет место конкуренция за присвоение публики, не говоря уже о том, что без рекламодателей СМИ не могут существовать; это приводит к тому, что журналистика использует максимально доступное количество известных людей, на которых есть спрос среди толпы, которая уже получила хлеб и жаждет теперь зрелищ (Л. Гринин). Возвращаясь к П. Бурдье, необходимо отметить, что такая ситуация приводит к тому, что все вышеперечисленное создает менталитет измерения аудитории. Менталитет измерения аудитории проникает через журналистику в другие поля. И можно наблюдать, как известность, которая под собой не имеет очень часто достаточного основания, становится критерием там, где раньше надо было обладать капиталом знания, которое уже не ценится, когда завоевание автономии, охраняющей поле культуры, науки и т.п., подрывает, как пишет П. Бурдье, демагогия, воплощаемая в механизме подсчета аудитории. Усугубляется положение вещей и тем, что, во-первых, ученые, интеллектуалы зависят от кредитов, иными словами денег, чтобы получить которые нужна известность, а во-вторых, имеет место безработица среди интеллектуалов. Все это приводит к тому, что известность начинает цениться больше, чем признание, от чего проигрывает общество.
Подробно причины того, почему известность становится одной из главных характеристик сегодня, пишет Л. Гринин. Среди этих причин он называет следующие (остановимся на каждой из них):

1. «Изменение технической базы». Как уже было сказано, в средствах массовой коммуникации был достигнут большой прогресс. Сегодня  эта область рынка активно развивается. Глобальное информационное пространство уже реальность, и сейчас оно расширяется. Также здесь надо отметить и улучшение видов транспорта, что позволяет, с одной стороны, легко перемещаться известным людям и, таким образом, общаться с поклонниками напрямую в разных концах света, а с другой – средствам массовой информации освещать перемещение звезд, увеличивая капитал известного человека и в то же время зарабатывая на этой известности.

2. «Изменение материальной базы». На место материальных благ, которые совсем недавно ценились человечеством больше нематериальных, одним из центральных секторов экономики постиндустриального общества становится информация. Если индустриальное общество основано на машинной технологии, то постиндустриальное общество основано на «технологии интеллектуальной», пользуясь терминологией Даниела Белла.  Одна из центральных ролей в торговле информацией принадлежит рекламе: она делает деньги на известности, а известным людям легче всего конвертировать свой нематериальный капитал в материальный, снимаясь в рекламе. Сюда же можно отнести и PR. PR и реклама теснейшим образом сотрудничают со средствами массовой информации.

3. «Изменение типа производства и распределения благ». Л. Гринин повторяет здесь мысль о том, что общество стало массовым, что людям приходится отказаться от собственных вкусов. Хотя по-своему это и верно, автору статьи можно возразить, если говорить о феномене демассификации СМИ, которые Элвин Тоффлер подробно описывает в «Третьей волне» и которого касается  в других своих книгах. Разумеется, демассификация, возможная благодаря кабельному и спутниковому телевидению, Интернету и новым полиграфическим возможностям (в частности Сomputer to Plate), имеет место лишь в наиболее развитых странах, в авангарде которых стоят США, но не учитывать ее нельзя. В то же время для таких стран, как Россия, совершенно справедливо то, что подавляющая масса людей управляется тандемом рекламодателей, журналистов (особенно телевизионных), кинематографистов, популярных исполнителей и т.д.

4. «Особые свойства информации как товара». Информация становится массовым товаром, что уже отмечалось. Поэтому СМИ выгодно создавать как можно больше известных людей и зарабатывать на них. Примечательно, что ресурс для создания знаменитостей у СМИ огромный. Журналисты делают зрителя, слушателя или читателя зависимым от товара; используют распространенные стереотипы и мифы, чтобы управлять аудиториями; создают у потребителей их товара иллюзию, что те получают его бесплатно (особенно это актуально в России, где, напомним, не существует абонентской платы за основные каналы ТВ).
5. «Изменение общей и профессиональной структуры населения». Сегодня игра, являющаяся важной частью общественной жизни, ведется не между человеком и человеком, как раньше, но между человеком и телевизором, компьютером. Таким образом, известность и ее носители становятся существенным элементом современной культуры.

6. «Меняются стереотипы поведения людей, моральная оценка развлечений и безудержного потребления». Развлечение и игра заняли не принадлежавшее им ранее место. Сегодня пословица «Делу время, а потехе час» становится все менее актуальной. Гринин пишет, что культура поглощается игрой. На фоне всего этого люди известности, пользующиеся доверием у миллионов, пропагандируют с экранов телевизоров гедонизм, который, как пишет Гринин, «становится нормой с точки зрения современной морали».

Л. Гринин считает, что люди известности, которые уже составили новый класс, являются элитой и уже начали оказывать влияние на структуру общества. Известность становится социальной характеристикой, как и понятие поклонника известного певца или фаната футбольной команды и т.д. и т.п.

Что касается России, то люди известности играют в этой стране, по мнению Л. Гринина, еще большую роль, чем в других странах. Он связывает это с тем, что в СССР такой фактор, как знакомства, связи, блат, имел большое значение. Этим в то же время объясняется и фаворитизм среди людей известности, когда свои продвигают своих, что отличает российский тип конкуренции среди людей этого общественного слоя.

В то же время автор статьи выделяет как одну из особенностей людей известности в России сильную сплоченность среди них, объяснением чему служит жесткое деление на социальные слои, имевшее место в Советском Союзе.

Еще одной российской особенностью Л. Гринин считает близость людей известности к власти. Сегодня, когда спорт (футбольный матч в Chelsea и MU  в Москве, подготовка к Олимпиаде), музыка (выступление Димы Билана на Евровидении), культура (речи экс-президента, а сегодня премьер-министра Путина, обращенные к выдающимся культурным деятелям) находятся в зависимости от телевидения, контролируемого правящей элитой, и от денег, потоки которых распределяются ими же, доказательства излишни.

Заключение

К сказанному можно добавить то, что Россия, в отличие от развитых стран мира, находится в опасности гетерономии всех социальных полей, включая культурные, в условиях, когда СМИ проникают повсюду. Пьер Бурдье, как отмечалось выше, ставил дилемму: как сохранить демократичность и автономию? И то, и другое необходимо нашему обществу. Возможно, что демассификация средств массовой информации, когда сосуществуют свобода потребления (демократичность) и свобода выбирать (нет массового потребления одно и того же продукта, сохраняется автономность определенных социальных полей), единственное разрешение этой дилеммы. С другой стороны, если рассматривать демассификацию как фрагментацию, то возможен и такой сценарий: существует определенное число фрагментированных аудиторий, но характер информации, которую они получают, не меняется. Так или иначе, в России сегодня тенденции к демассификации СМИ, увы, не наблюдается.


Библиография
1. П. Бурдье. «Телевидение и журналистика».
2. Л. Е. Гринин. «”Люди известности” – новый социальный слой?», журнал «Социологические исследования».
3. Фомичева И.Д. Социология СМИ: Учеб. пособие для студентов вузов. – М.: Аспект Пресс, 2007. – 335 с.
4. Третья волна: Пер. с англ. / Э. Тоффлер. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. – 781 с. [an error occurred while processing this directive]