Предыдущий | Учебник для вузов/ Под. ред  В.С.Нерсесянца   | Следующий

 

Глава 9. Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в.

§ 1. Политическая полемика нестяжателей и иосифлян (стяжателей)

§ 2. Политическая концепция Филофея «Москва – третий Рим»

§ 3. Политико-правовые воззрения Федора Карпова

§ 4. Политические и правовые взгляды Зиновия Отенского

§ 5. Политическая программа И. С Пересветова

§ 6. Политические взгляды Ивана Грозного

§ 7. Политические воззрения А. М. Курбского

§ 8. Политическое учение Ивана Тимофеева

§ 8. Учение о государстве и праве С.Е. Десницкого

§ 9. Политические воззрения Я.П. Козельского

§ 10. Политико-правовое учение А. Н. Радищева

 

 

Куликовская битва (1380), а затем Великое противостояние на Угре (1480) стали решающими событиями в обретении статуса суверенности Московским государством. В период великих княжений Ивана Ш (1462–1505) и Василия (1505–1533) произошло преодоление феодальной раздробленности и объединение земель вокруг Московского княжества. Великий князь московский стал верховным правителем, полномочиям которого не было равных на всей русской земле. Брак Ивана III с византийской царевной Софьей-Зоей Палеолог принес Руси герб Восточной Римской империи (Византии) –двуглавого орла.

Падение Константинополя в 1453 г. под ударами Османской империи привело к тому, что Москва стала единственным оплотом православия, преемницей древнего Царьграда.

 

§ 1. Политическая полемика нестяжателей и иосифлян (стяжателей)

 

Активизация политической полемики в XV–XVI вв. обнаружила у ее участников высокую культуру политического мышления и книжную образованность, что, безусловно, предполагало наличие преемственности культурных традиций Древнерусского государства, ибо без усвоения наследия древнерусской письменности, восприятия византийского, славянского и европейского влияний русские полемисты не смогли бы обнаружить такой глубины, тонкости и широкой осведомленности в понимании целого ряда культурных, политических и особенно правовых проблем, а также воспользоваться значительным жанровым разнообразием форм ведения политической полемики.

Основными темами публицистических споров эпохи образования единого суверенного государства и формирования сословно-представительной монархии как формы правления были проблемы, касающиеся происхождения русского государства, родословия его князей, формы организации верховной власти и способов ее реализации, взаимоотношений церкви и государства, а также группа вопросов, связанных с отправлением правосудия в стране.

С конца XV в. острую полемику стали вызывать экономическое положение церкви и ее владельческие права, в особенности

190 Глава 9 Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в

право владеть населенными землями и использовать подневольный труд живущих на ней крестьян. При этом активно обсуждались претензии церкви на вмешательство в политическую жизнь страны.

Направление политической мысли, выступившее с предложением реорганизации деятельности церкви и потребовавшее отторжения от нее земельных владений, а также категорически отрицавшее возможность вмешательства со стороны церкви в политическую деятельность государства, получило название «нестяжательство». Напротив, приверженцы сохранения существующих форм церковной организации и ее экономического статуса стали называться стяжателями, что соответствовало сущностному выражению их позиции.

Представители обоих этих направлений мысли принадлежали к внутрицерковным кругам и ставили перед собой задачу улучшения работы всей церковной организации, но по-разному представляли себе идеалы монашеского служения и статус монастыря.

Основателем доктрины нестяжания принято считать старца Нила Сорского (1433–1508), о котором известно немногое. Он поселился далеко за Волгой, в заболоченной стороне вологодского края, где и организовал свою Нило-Сорскую пустынь, в которой реализовал идеал пустынножительства. Слава Нила «сиаше... яко светило в пустыни на Беле озере», а и сам великий князь (Иван III. – Н. 3.) «держал его в чести и велице».

Концепция Нила Сорского во многом совпадает с положениями школы естественного права. Он рассматривает человека как неизменную величину с присущими ей «от века» страстями, самой пагубной из которых является сребролюбие, которое по своей природе несвойственно человеку и возникло под воздействием внешней среды («отвне естества»); задача православного христианина состоит в его преодолении.

Идеалом Нила является общинное устройство. Монахи такой общины (скита) «нужную потребу добывающе от трудов рук своих» и живут по апостольским заповедям: «не делай бо, рече апостол, да не яшь». Наемный труд допустим только для оказания помощи немощным и старым. Но главный принцип жизни пустынножительствующих монахов заключается в умении довольствоваться плодами «делания своего» и не собирать «по насилию от чужих трудов». Нил занимает в этом вопросе бескомпромиссную позицию. Он полагает, что накопление богатств нельзя оправдать даже «благими целями» в виде частич-

§ 1 Политическая полемика нестяжателей и иосифлян (стяжателей) 191

ного его использования на подаяния, ибо «нестяжание вышши подаяния». Нестяжательному человеку следует творить душевную милостыню, а не телесную, «яко душа вышши тела». Современные монастыри не соответствуют идеалу монашеского служения, и поэтому Нил полагает неправомерным их существование, отдавая предпочтение такой форме несения иноческого подвига, как скитчничество («житие безмолвно, беспечально, от всех умерщвлено»).

Логика рассуждений Нила не допускала владения частной собственностью ни отдельным монахом, ни монастырем. Именно поэтому великий князь Иван III предпринял попытку обосновать с помощью его идеала секуляризацию церковных и монастырских земель в пользу государства. На Церковном Соборе 1503г. Иван III «восхоте... у митрополита и у всех владык и всех монастырей села поимати», а все духовенство перевести на жалованье из царской казны. Но великий князь потерпел поражение от иерархически организованного духовенства. Собор признал, что все церковные стяжания «не продаваема, не отдаваема, не емлимы никим и во веки нерушима» и если «князи... или кто от бояр вступитися во что церковное... то будут прокляты в сей вец и будущий». Иван III не решился вступить в открытый конфликт с церковью, и таким образом экономическое положение церкви было законсервировано на долгие годы.

При разрешении вопроса о соотношении духовной и светской властей Нил придерживался позиции, согласно которой каждая из них должна иметь свою сферу деятельности и свои способы и методы ее осуществления. Церковь ограничена только духовной областью, в которой не могут применяться государственные методы воздействия.

Такая позиция определяла отношение мыслителя и к проблеме еретичества. В публицистических спорах остро стоял вопрос о роли государства в преследовании врагов церкви – еретиков. При разрешении этой задачи Нил связал проблему еретичества с постулатом о свободе воли человека. Поиски духовного спасения каждым христианином глубоко индивидуальны и выбираются им самостоятельно по внутреннему убеждению на основе личного опыта и знаний. Он категорически отрицает возможность насилия над свободной волей человека. «Мнозем ненавидимо... от своей воли отсечение, но свое кождо оправдание лихоимствует». Полное послушание пагубно для человека, ибо у послушного чужой воле и действующего без рассуждения человека «и доброе на злое бывает». В выборе линии поведения

192 Глава 9. Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в.

большую роль играют опыт и знания, уважение к которым прослеживается во всех рассуждениях сорского старца. Подобные мысли исключают возможность наказания еретика силами и средствами государства, да еще с применением таких жестоких санкций, как смертная казнь. По его мнению, даже церковь не имеет прав преследовать человека за убеждения, она лишь обязана помочь дружеской беседой, советом и наставничеством. Если человек уклонился от правой веры (православия), то только бог способен внушить ему исправление. Люди не могут «на таковых ни речьми наскакати, ни поношати, ни укоряти...». В русской политической мысли Нил прямо поставил вопрос о недопустимости преследования людей за их убеждения и образ мысли.

Учение Нила было развито его учеником и последователем Вассианом Патрикеевым, который придал ему более яркие социальные и политические аспекты. Он поставил вопрос о ликвидации монашества как института, разграничении сфер деятельности церкви и государства, запрещении преследования за убеждения. Вассиан выступил также с защитой интересов черносошных крестьян, страдавших от монастырской земельной экспансии.

Основные положения учения нестяжания наиболее полно были разработаны Максимом Греком (ум. 1556), подлинное имя которого Михаил Триволис. Он родился в знатной семье в Греции в конце XV в.; в юности получил образование у себя на родине, затем продолжил его в Италии, где слушал университетские курсы в Падуе, Болонье, Ферраре и Милане. В Италии мыслитель был свидетелем движения Джироламо Савонаролы, возможно, что именно под впечатлением проповедей Савонаролы он постригся в монахи в доминиканском монастыре. Затем возвратился в Грецию, в 1504 г. принял православие и поселился в Ватопедском монастыре на Афоне под именем Максима, посвятив свою жизнь филологическим трудам.

В 1515 г. великий князь московский Василий III обратился к афонским старцам, известным своей образованностью, с просьбой об отправлении в Россию книжного переводчика для исправления Богослужебных книг. Во исполнение этой просьбы ровно через три года «...придоша старцы от Святые горы Афонские» в Москву. Среди них был и Максим. Старец Максим поселился на Москве в Чудовом монастыре, где вокруг него довольно скоро сложился кружок образованных людей.

§ 1. Политическая полемика нестяжателей и иосифлян (стяжателей) 193

В 1525 г. Максим, прозванный в России Греком, был осужден Соборным судом по обвинению в протурецкой ориентации. По приговору суда он был сослан в Иосифо-Волоколамский монастырь, где содержался в тяжелых условиях. В 1531 г. Максим Грек вторично предстал перед Соборным судом, в этом случае уже совместно с «нестяжателем» Вассианом Патрикеевым. На сей раз он обвинялся в «нестяжательских» симпатиях, и в частности непосредственно в отрицании вотчинных прав монастырей. В результате он был вновь осужден и направлен в Тверской Отрочь монастырь, но и в заточении афонский монах пользовался славой ученого человека и сумел написать много произведений, в которых затронул большой круг политических тем. Его интересовали проблемы, связанные с происхождением и сущностью верховной власти, формами ее организации и способами осуществления.

Большое внимание он уделил вопросам законности в действиях верховной власти, устройству правосудия в стране, определению курса внешней политики, проблемам войны и мира.

К законным способам происхождения власти Максим Грек относит не только наследственное восприятие престола, но и занятие его выборным путем, считая его вполне законным получением царского достоинства и трона. Причем он подчеркивает, что в выборах должны участвовать не только бояре и дворяне, но и «простейшие», чье мнение знать далеко не бесполезно для властей предержащих. Авторитет великого князя московского весьма высок в глазах Макима Грека; он называет его «высшим царем», а Московское государство– «всевидимой, преславной державой».

Интересуют мыслителя и нравственные качества носителя верховной власти в государстве. Царь, являясь господином над людьми, обязан господствовать над своими страстями и не давать волю таким порокам, как властолюбие, сребролюбие и славолюбие. Если царь своим поведением и действиями не может поддерживать высокую честь «царева имени», то он может быть назван мучителем, а мучительство приносит позор царству и возмездие правителю. По мысли М. Грека, такое возмездие ожидается только от Бога, а не от людей, которые не вправе прикасаться к «помазаннику Божьему».

Таким образом, эту проблему Максим Грек решает непоследовательно: критиковать действия верховного правителя возможно вплоть до признания его правления «мучительским», но предпринимать что-либо против него недопустимо.

194 Глава 9 Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в

Предпочтительной формой власти, по Максиму Греку, является такая организация, в которой царь управляет своим народом «в синклитских советах царских», где находятся «благохитростные советники и крепкодушные воеводы». Плохих советников, «говорящих что-нибудь развратное», следует немедленно удалять, чтобы царь не подвергался их влиянию. Перечисляя состав «советующих лиц», Максим Грек рядом с боярством упоминает и дворянство (воеводы, военачальники). В наличии совета мыслитель усматривает реальное противодействие самоволию властвующей персоны. Развивает он и положение о необходимости ограничения верховной власти законом. Царская власть в своих действиях связана законами и божественными и положительными. Суд в государстве совершается только на основании государственных (положительных) законов. Разоблачению современных судебных порядков в произведениях М. Грека отведено значительное место. Он отмечает взяточничество судей, их лихоимство и несправедливость. Такой суд наносит ущерб не только подданным государства, но и авторитету царева имени как в своей стране, так и за рубежом «окрест себя живущих ляхов, немец... у которых суд свершается на основании грацких законов».

Тема «царской грозы» понимается Максимом как «устрашение государьское», вытекающее из авторитета «царева имени» и обеспечивающее «исправление подручников», а не их «погубление».

При рассмотрении проблем войны и мира Максим Грек подчеркивал, что войны допустимы только в случае «крепчайшия нужи». Никто не должен подстрекать правителя к войне, напротив, ему следует иметь таких советников, которые «советуют мир и примирение любити всегда и со всеми окрестными соседы». Он осуждает иерархов церкви, «поостряющих» царей и князей вести «мужегубительные брани» и наставляющих людей своими молитвами «убивати и пленяти». Максим Грек прославляет только тех властителей, которые утверждают свою страну в «тишине и мире глубоце».

Однако, поскольку существуют враги («поганые варвары»), покушающиеся на государственную независимость и территориальную целостность страны, то следует иметь сильное, хорошо обученное и многолюдное воинство, управляемое «воеводами, чиноначальниками, тысяцкими, соцкими», всегда готовыми на «противополчение восстающих поганых варвар».

§ 1 Политическая полемика нестяжателей и иосифлян (стяжателей) 195

Царю необходимо проявлять заботу о воинах, награждать их, особенно заботиться о пострадавших в бою, возмещать утраты семьям погибших и т.п. Воин должен быть воспитан в уважении к поселянам, к которым следует иметь «пощажение и бережение». Сам воин обязан быть «целомудренным и всякими добродетелями украшенным».

Политические мысли Максима Грека оказали большое влияние на современников. Положения об ограничении верховной власти советом, состоящим из мудрых советников, привели к активизации накануне Стоглавого собора (1551) споров о форме власти, нравственном и правовом статусе ее носителя, подготавливая общественное мнение к восприятию идей о необходимости установления сословно-представительной монархии.

Крайние выводы из нестяжательской доктрины были сделаны Феодосием Косым. Следует отметить, что если Нил Сорский, Вассиан Патрикеев и Максим Грек оставались внутрицерковными мыслителями и при всей критичности своих позиций они хотели добиться улучшения деятельности церковной организации, особенно в монашеском ее звене, то Феодосии Косой порывает не только с церковью, но и выступает с критикой ряда догматов вероучения и почти полностью отрицает обрядовую технику. Таким образом, его доктрина формулирует еретические положения, а сам он выступает в роли ересиарха. Социальное освобождение человека он связывал с полным уничтожением форм подчинения и церкви и государству: «не подобает христианам властем быти». Его идеалом является община, основанная на общей собственности, в которой все члены одинаково равны и называются чадами и духовными братьями. Причем Феодосии не ограничивался мирной проповедью, а призывал к действенному созданию таких общин, поэтому и был охарактеризован как «мятежник» и «злой деятель».

Отрицание Феодосием «всяческих властей», по-видимому, навеяно идеализацией раннехристианских общин в качестве образца человеческого общежития, лишенного внутренних и внешних противоречий (войн с другими государствами).

Стяжательская (или иосифлянская) позиция представлена основателем этого направления мысли Иосифом Волоцким (1439–1515)–одним из значительных деятелей своей эпохи, творчество которого оказало большое влияние не только на формирование учений о государстве и праве, но и непосредственно на процесс строительства русской государственности.

196 Глава 9 Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в

На протяжении своего жизненного и творческого пути Иосиф Волоцкий менял политическую ориентацию, что не могло не сказаться и на содержании его учения. Вначале, приблизительно в конце XV –первых годах XVI в., он разделял позицию противников великого князя, причиной тому были секуляризационные планы великого князя Ивана III. Волоцкий игумен был защитником экономически могущественной монастырской организации. Теоретическим оправданием монастырского стяжания служило требование использовать его на «благие дела» (строить церкви и монастыри, кормить монахов, подавать бедным и т.д.). Впоследствии победа «стяжателей» на Церковном Соборе 1503 г. хотя и усилила экономические и политические притязания иосифлянской партии, но определила и формы совместной деятельности церкви и государства.

Центральным в политической теории Иосифа Волоцкого является учение о власти. Он придерживается традиционных взглядов в определении сущности власти, но предлагает отделить представление о власти как о божественном установлении от факта ее реализации определенным лицом – главой государства. Властитель выполняет божественное предназначение, оставаясь при этом простым человеком, допускающим, как и все люди на земле, ошибки, которые способны погубить не только его самого, но и весь народ, ибо «за государьское согрешение Бог всю землю казнит». Поэтому не всегда следует повиноваться царю или князю. Власть неоспорима только в том случае, если ее носитель может личные страсти подчинить основной задаче употребления власти – обеспечению блага подданных. Если же он, будучи поставлен царем над людьми, над собой «имат царствующие страсти и грехи, сребролюбие, гнев, лукавство и неправду, гордость и ярость, злейши же всех неверие и хулу, таковый царь не Божий слуга, но диавол» и ему можно «не токмо не покоритися», но и оказать сопротивление, как это не раз делали апостолы и мученики «иже от нечестивых царей убиены была и повелению их не покоришася». Такой «злочестивый царь», который не заботится «о сущих под ним», не царь есть, но мучитель.

Таким образом, Иосиф впервые в русской политической литературе открыл возможность обсуждать и критиковать личность и действия венценосной персоны. Развитие критических положений логически приводило к мысли и об осуждении того или иного правителя как злого царя-мучителя, которому можно не только не подчиниться, но и оказать сопротивление.

197 § 2 Политическая концепция Филофея «Москва – третий Рим»

Эти положения Иосиф выдвигал как программные, когда вел борьбу с великокняжеской властью, отстаивая имущественные права церковной организации. В это же время он обосновал и теорию о превосходстве духовной власти над светской. Царь не должен забывать, что он не первое лицо в государстве, ибо «церкови подобает поклонятися паче, нежели царем или князем и друг другу».

Но после Соборов 1503–1504 гг., когда Иван III переориентировался в своих действиях на прочный союз с церковью, а значит, и с главенствующими в ней иосифлянскими иерархами, постепенно стала изменяться и политическая позиция Волоколамского игумена и возглавляемого им направления. Теперь Иосиф преследует другие цели: возвеличить властвующую персону и доказать необходимость безоговорочного подчинения ее авторитету. При этом он не отрекается от мысли, что все-таки «царь естеством подобен всем человекам», но подчеркивает факт его божественного избранничества, который, по мысли Иосифа, сам по себе лишает простых людей возможности критиковать царя или князя, принявших «скипетр царствия- от Бога». Он возвеличивает личность царя, сравнивая ее с богом и даже уподобляя богу. Единственное ограничение княжеской власти, которое сохраняется неизменным, так это соблюдение тех пределов, которые поставлены перед властителем божественными заповедями и государственными законами («Царь в заповедях и правдах ходяше»). Одной из главных задач великокняжеской власти является помощь церкви в преследовании ее врагов – еретиков.

Учение Иосифа Волоцкого было значительньш явлением в политической мысли России XV–XVI вв. Иосиф первым в истории русской политической мысли показал, что священный характер верховной власти может быть утрачен, если власть реализуется с нарушением предъявляемых к ней требований. Постановка вопроса о правомерности самой верховной власти и средств ее реализации была чрезвычайно плодотворна. Она стала той почвой, на которой впоследствии сложились демократические традиции в русской политической мысли, подвергшие критике тиранические формы и методы реализации государственной власти.

 

§ 2. Политическая концепция Филофея «Москва – третий Рим»

 

Автор теории, вошедшей в историю политической мысли под названием «Москва–третий Рим», был иосифлянином по своей идеологической направленности Его учение развивало и

198 Глава 9. Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в.

уточняло главные иосифлянские идеи о природе царской власти, ее назначении, взаимоотношении с подданными и церковной организацией.

О самом авторе, монахе (или, может быть, настоятеле) Псковского Елизарова монастыря Филофее, известно немногое. Сам о себе он пишет, пользуясь традиционной самоуничижительной формулой: «человек сельский, учился буквам, а еллинских борзостей не текох, а риторских астрономии не читал, ни с мудрыми философами в беседе не бывал». Сохранившаяся о нем заметка его современника сообщает, что Филофей постоянно жил в монастыре («той старец неисходен бе из монастыря») и был образованным человеком («премудрости словес знаем»). Неизвестный биограф отмечает также смелость Филофея и его нелицеприятность, благодаря которой он «многа показал дерзновения к государю... боярам и наместникам», бесстрашно обличая их злоупотребления. Свою политическую теорию он сформулировал в письмах псковскому наместнику М. Г. Мунехину и великим князьям Василию Ивановичу и Ивану Васильевичу.

Наиболее подробно у Филофея разработан вопрос о значении законной царской власти для всей русской земли. В Послании к великому князю Василию Ивановичу он возводит династическое родословие русских князей к византийским императорам, указывая Василию III, что править ему следует по заповедям, начало которым было положено великими прадедами, в числе которых называются «великий Константин... Блаженный святой Владимир и великий и Богоизбранный Ярослав и прочие- их же корень до тебе».

Много внимания он уделял теме о божественном происхождении царской власти. Царь «поставлен от Бога» и «сердце царево в руце Божией, он слуга бо есть Божий». Ему поручено в силу божественного промысла «осуществлять наказание всем людям содеювающим неправду». Он – «высокостолпнейший государь и самодержец, Боговенчанный христианский царь, браздодержатель, всем христианским исполнением обладающий». Он и «веры содержитель», и «соблюдатель всех христоименитых людей». На нем лежит обязанность заботиться о своих подданных, а для этого необходимо содержать свое «царствие со страхом Божиим», к чему обязывает князя «скипетр в руке» и «венец на голове», и быть властелином над своими подвластными, ибо «который царь не властвует над подвластными», тот «не

199 § 2. Политическая концепция Филофея «Москва – третий Рим»

избегнет суровой Божьей кары». Так, его государство может постичь «трус» (землетрясение), или «море потопи» (затопление), или «земля пожре» (мор).

Многократно обращается Филофей к описанию образа держателя верховной власти, разрешая его традиционно. Царь строг ко всем, кто отступает от «правды», но заботлив и справедлив в отношении всех своих подданных, в его обязанности входит утешать «плачущих и вопиющих... избавлять обидимых от руки обидящих».

Высокое представление о царской власти подтверждается требованиями безоговорочного подчинения ей со стороны подданных. По мысли Филофея, все подданные дают обет государю волю его «творити и заповеди хранити во всем», а если и придется кому-либо понапрасну терпеть «царское великое наказание», то возможно только выразить свою печаль «горьким стенанием и истинным покаянием». В обязанности государя вменяется забота не только о подданных, но и о церквах и монастырях. Духовная власть подчиняется светской, правда, с оставлением за духовными пастырями права «говорить правду» лицам, облеченным высокой властью. Он, как и его предшественники, настаивает на необходимости законных форм реализации власти. Так, Ивану Васильевичу он советует жить праведно и следить за тем, чтобы и подданные его жили по законам.

В своих Посланиях Филофей поднялся до понимания исторических перспектив политического развития России, видел и понимал значение объединительной политики и ее ближайших и отдаленных последствий. Анализ современных мыслителю исторических событий, определивших судьбу его родины в острополитической ситуации конца XV – начала XVI в., приводит автора к мысли, что именно сейчас и наступил тот момент, когда Россия стала объектом высшей провиденции. Ее судьба не может представляться религиозному мыслителю отдельно от судьбы православной христианской религии. Только верное православию государство может быть объектом промысла божия, и в данный момент, считал Филофей, есть все доказательства, что им стала Россия: ныне «вся христианские царства попраны от неверных... придоша в конец и снидошася во едино царство нашего государя». И произошло это в осуществление древних пророчеств: «два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти».

Сохранившая верность православию, Россия непобедима, она сбросила татарское иго, ныне успешно обороняет свои границы

200 Глава 9. Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в.

и возвышается в глазах современников еще и благодаря успехам на дипломатическом поприще. Величие и славу России Филофей сравнивает с величием и славой Рима, и особенно Византии, которая в глазах всех русских считалась великим государством. Ее блеск, слава и могущество не исчезли, а перешли к стране, возглавляемой великим русским князем.

Развитая Филофеем в политическую теорию формула «третьего Рима» была не нова для литературы XV–XVI столетий. Сказания о наследовании той или иной страной религиознополитического величия были известны еще в Византии. Перо Филофея приблизило их к современным условиям политикоправовой жизни русского общества.

Некоторые исследователи усматривали в идее провиденциализма элементы агрессии, выражение желания распространения влияния России, в той или иной форме, на другие страны. Подобное толкование доктрины Филофея неоправданно. Несомненно, православие представлялось мыслителю единственной истинной верой, обеспечивающей человеку путь к спасению, а государству к процветанию. Именно поэтому он прочно связывает с ним судьбу России, чем и объясняется призыв ко всем христианам видеть в лице Москвы оплот православия, а следовательно, защиту и поддержку для каждого из них лично. Но в доктрине отсутствуют призывы к захвату других стран с целью их присоединения к Московскому государству. Нет в ней и речи о том, чтобы отдельные лица, не исповедующие православие, перешли бы в эту религиозную конфессию.

Современники так и восприняли теорию псковского старца. Никогда она не служила – ни во время жизни мыслителя, ни впоследствии –оправданием или обоснованием каких-либо агрессий.

Политическая программа Филофея не исчерпывается только вопросами, касающимися организации и деятельности общерусской государственной структуры под главенством единого великого князя (а затем и царя). Большое внимание уделялось Филофеем и формам идеологического воздействия на население со стороны государственной власти, вопросам внутренней свободы православного христианина в государстве. Резко и категорически он выступил против свободы суждений и особенно против научных исследований. Видимый мир, по мнению Филофея, не только не следует преобразовывать, но грешно даже изучать. «Несовершенным (т.е. людям. – И. 3.) Апостол выше силы не велел пытати». Здесь Филофей не признает никаких земных

§ 3. Политико-правовые воззрения Федора Карпова 201

авторитетов. Наука – запретный плод не только для простецов, но и для царей, и святителей, и всех вельмож, и прочих всех людей, ибо это опасное и вредное занятие. Всю дохристианскую культуру автор Посланий отрицает. Своим согражданам он советует от ученых «бегати, яко кто бежит от змия», объявляя единственным источником всех знаний только «Слово Бога».

Теория Филофея «Москва – третий Рим» получила большое распространение, она неоднократно воспроизводилась средствами живописи, включалась в состав храмовых росписей и других эпохальных живописных и литературных произведений и была усвоена русским общественным мнением. Отдельные ее формулы воспроизведены в чине венчания Ивана IV на царство, и в этом плане вполне возможно считать ее доктриной, получившей официальное признание.

 

§ 3. Политико-правовые воззрения Федора Карпова

 

Объединенному суверенному государству более не соответствовала такая форма власти, как раннефеодальная монархия. Возникла необходимость в изменениях организации власти и государственного устройства.

Интерес к этим проблемам заметен в произведениях Федора Карпова – публициста и дипломата конца XV – начала XVI в., близкого к Максиму Греку и его окружению. Сумма его политических воззрений изложена в Послании митрополиту Даниилу. Оно написано приблизительно в 30-х гг. XVI столетия, когда уже наметилась тенденция формирования сословно-представительных институтов и учреждений в стране.

Во всех высказываниях мыслителя явно сквозит одобрение формирующимся представительным формам организации власти. Он систематически употребляет такую терминологию, как «цари и начальники», «правители и князи» и тому подобную. Утверждая положение о необходимости верховной власти в человеческом обществе, Карпов со ссылками на Аристотеля доказывает, что «всякий город и всякое царство... управляться должно начальниками, поэтому странам и народам нужны цари и начальники». Соединение царей и начальников он дает в поэтическом образе согласного единства гусляра и гуслей.

Обращает внимание и неоднократное употребление публицистом такого выражения, как «дело народное» (сам термин напоминает калькированный перевод с латинского respublica, что у Цицерона означало достояние, дело членов римской

202 Глава 9. Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в.

общины). Карпов воспроизводит и близкую Цицерону классификацию форм государства: «дело народное» (республика) и царство (монархия). В этих рассуждениях заметно знакомство автора с трудами Цицерона, и в частности с представлениями последнего об идеальном варианте политической организации общества, в котором предполагается достижение согласия всех его членов в вопросах управления общими делами. Ссылки на произведения Аристотеля, обращение к политическим положениям Цицерона, в которых содержится предпочтение республиканскому образу правления с выборной магистратурой, а также прямое заимствование терминологии этих мыслителей являются хотя и косвенными, но достаточно существенными доказательствами симпатий Карпова коллегиальному, а не единоличному принципу в организации форм власти.

Занимали Карпова также и вопросы, связанные со способами обеспечения законных форм реализации властных полномочий. Он утверждал, что все отношения между людьми в обществе должны регулироваться только правовыми нормами. Религиозная мораль не может заменить закон, поэтому Карпов отрицает возможность воздействия на поведение граждан при помощи такой религиозно-этической категории, как «терпение», которое может иметь место только за монастырскими стенами. Все виды деятельности государства как в судебной, так и внесудебной сферах должны осуществляться на основании действующих законов.

Категории справедливости и права у Карпова совмещены. Следуя Аристотелю, он утверждает, что все законное должно быть обязательно справедливым. Несправедливое и незаконное распределение благ может вызвать серьезное недовольство у подданных, в результате которого люди перестанут быть послушными своему государю. Исходя из этих положений, он выдвигает требование о справедливой оплате труда всех работников, особо выделяя воинские услуги.

Соблюдение законов – не только основа благополучия государства, но и нравственная база общественной жизни. Беззаконие Карпов связывает с падением нравственности. Он не допускает даже мысли о возможности надзаконного положения верховной власти. «Всякое царство по Аристотелю,– пишет он,– управляться должно по правде и определенными законами справедливыми». «Правда» и «определенные законы» здесь употреблены в значении права и основывающегося на нем

203 § 3. Политико-правовые воззрения Федора Карпова

законодательства. «Правду» реализует суд –это положение вполне согласуется с мыслью М. Грека: «Правда – сиречь прав суд».

«Праведная» реализация всех форм общественной жизни предполагает действие всех и каждого только на основании закона, применение которого должно осуществляться в сочетании с милостью. Милость не является препятствием в достижении истины и не представляет собой какую-либо форму сокрытия «неправды» (преступления). Такую возможность Карпов сразу же отрицает, заявляя, что «милость без правды малодушество есть...». По его мысли, милость и правда не взаимоисключающие, а взаимосвязанные явления. При применении закона необходимо являть милость, ибо «правда без милости есть мучительство». В этой форме явно слышится предупреждение против бездушного применения буквы закона при вынесении приговора, определяющего наказание без учета всех обстоятельств дела. Милость необходимо проявлять только на стадии вынесения приговора об определении наказания. Так, Карпов предлагал «на добрых людей» воздействовать «утешительными речами», а «злых» – «наказаниями делать лучше».

Весьма интересно воспринято и переработано у Карпова традиционное понятие «грозы». Она у него не атрибут власти, а характеристика самого закона. Порядок в государстве устанавливается грозой закона. Именно с помощью такой «грозы» государь и его «начальники» смогут беречь своих подданных от насилия со стороны «злых» людей.

Законы и государство Карпов рассматривал как результат общественной жизни и деятельности людей. Все законы он делил на три категории: естественные, божественные (Законы Моисея и Законы Иисуса Христа) и положительные (государственные). Положительное законодательство принято на базе естественных и божественных законов и включает в свое содержание их справедливые требования. Карпов не допускает возможности оправдания каких-либо противозаконных действий, даже если они обусловливаются такими этическими категориями, как терпение и прощение.

Подобная мысль высказана и Макиавелли, прямо отметившего, что христианская религия в своем учении о терпении обессилила мир и «передала его в жертву мерзавцам. Когда люди ради рая предпочитают переносить всякие обиды, чем мстить, мерзавцам открывается обширное и безопасное поприще». Карпов полагает, что «дело народное в городах и царствах

204 Глава 9. Политико-правовые учения в России в XV – первой половине XVII в.

погибнет из-за излишнего терпения, долготерпение среди людей без правды и закона общество достойное разрушает». Неизвестно, был ли знаком Ф. Карпов с произведениями своего западного современника Н. Макиавелли, но идейная близость приведенных суждений очевидна.

Карпов выступает прежде всего как государственный деятель и дипломат, его беспокоят интересы государства и положение в нем граждан. В этом плане его политико-правовая теория представляет существенное звено в процессе становления самостоятельной юридической доктрины, черпающей свои основания в естественном праве и здравом разуме. Античные реминисценции роднят его с мыслителями эпохи Возрождения.

Предыдущий | Оглавление | Следующий