АВТОРЕФЕРАТЫ   ДИССЕРТАЦИЙ   ДОКТОРА   ПОЛИТИЧЕСКИХ   НАУК

АНОНС       ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ       ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Общая характеристика исследования

Актуальность проблемы диссертационного исследования. Одна из ключевых характеристик демократического развития XX века – обретение женщинами в большинстве стран мира права на участие в политической жизни. Получение женщинами гражданских прав подразумевает гендерную разницу политической деятельности, оказывающую влияние на итог взаимодействия субъектов политики. Очевидно, что при этом появляется необходимость приспособления политических практик к новым стандартам политического участия, значение которых обязана интерпретировать сфера интеллектуального осмысления политики. Тем не менее, любая попытка оценить степень влияния женского участия на динамику современных политических процессов заставляет исследователя обращать внимание на специфику предмета изучения – гендерную асимметрию[1], свидетельствующую о том, что основной критерий гендерного измерения и изучения политики в начале третьего тысячелетия –противоречие между декларативным и фактическим равноправием.

Означенная ситуация и в западной, и в отечественной политологии  определяется терминами неравенства. А. Лейпхарт дает женщинам характеристику «меньшинства в политическом, а не в количественном смысле»[2], а Р. Чилкот – «дискриминируемых меньшинств»[3]. Фактором «исключения женщин из политической жизни», по Р. Далю, становится «лишь то, что – это женщины»[4]. Е.Б. Шестопал называет женщину в политике «неординарным случаем»[5]. Гендерное неравенство, считает А.И. Демидов, приходит «во все большее противоречие с демократическими лозунгами»[6].

Таким образом, учитывая, что гендерный диспаритет наблюдается на фоне демократических ресурсов равенства прав мужчин и женщин, возможно предположить, что формальные законодательные нормы оказывают слабое воздействие на структурирование гендерного баланса в политике. Следовательно, истоки неблагоприятных условий для участия женщин в политике следует искать не только и не столько в действии принципов равноправия, введенных институционально. На фоне перемен в гендерных ролях, лозунгов демократии, эгалитарных требований международных организаций, примеров высокого профессионализма отдельных женщин-политиков, истоком гендерной асимметрии и в политиях «старых» демократий и в странах консолидирующих демократические институты, становятся неинституциональные проявления политики: политическая культура и этика, психология и традиция (по А. Панарину). Хотя их влияние менее всего осознается субъектами, именно они определяют институциональное оформление тех или иных политических процессов, и в конечном итоге – специфику их развития, критерии оценки, поддержку или отвержение. В таком контексте, причина нереализованности женщинами своих политических интересов видится во взаимосвязи социокультурных и институциональных аспектов политики. На уровне последних и «материализуются» гендерные отношения, как препятствуя, так и способствуя гендерному равенству.

Представляется очевидной востребованность темы в условиях гендерной асимметрии в России, реформистская практика которой убеждает – формальные подходы к решению социально-политических проблем, в том числе и гендерных, малоэффективны. Гендерная асимметрия российской политики свидетельствует, прежде всего, об отторжении женщин от возможности определять вектор политического и социально-экономического развития общества. Между тем, реализация интересов женщин влияет на общее социальное благополучие и означает контроль над проблемами социальной сферы, с которыми сталкивается практически каждый россиянин, а решение которых относится к приоритетным направлениям государственной политики.     

На актуальность обращения к данной проблематике указывает и сам факт становления в отечественной политической науке нового направления – гендерной политологии. Эта область научного исследования реконструирует определенную интеллектуальную традицию понимания природы феномена гендерной асимметрии как формального несоответствия между юридическим и фактическим равноправием женщин, вне обращения к анализу ценностной системы. Нормы последней предполагают иные формы взаимодействия граждан, государства и общества, нежели правовые или институциональные порядки. Гендерная политология, методология которой сконцентрирована на выявлении социокультурных истоков асимметрии, определяет конкретные социально-групповые аспекты политических отношений и формулирует принципы оптимизации влияния социального опыта обоих полов на политику.

Гендерная политология развивается в России последние 10–15 лет и ее динамика обусловливается непосредственно «вызовами» социально-политических практик, а именно, необходимостью последовательного и взвешенного реформирования. Невозможно понять отечественные трансформационные процессы без интерпретации системы социальных ориентаций общества и предложений по корректировке традиционализма, в том числе и гендерного, по отношению к демократии. Необходимость гендерных исследований, на наш взгляд, определяется и состоянием «поиска» российской политической наукой новых подходов, совершенствующих политическую практику, которая уже «обратила внимание» на потенциал гендерного анализа. Появление гендерной экспертизы законодательства и гендерной статистики свидетельствует о необъективности оперирования «абстрактными» (без вычленения пола) показателями при анализе общественных процессов.

 Итак, гендерный подход открывает новые перспективы для научного анализа, позволяющего осмыслить истоки, предположить последствия, которые влечет за собой гендерная асимметрия политического процесса и выявить факторы, способствующие эффективной реализации механизмов  равенства. Обращаясь при этом к опыту развитых демократических стран и осмысливая отечественную специфику гендерных отношений, гендерная политология вносит свой вклад в исследование ограничений и потенциала политической реформаторской деятельности в современной России, разрабатывая стратегии решения практических задач и обогащая научные знания.

Степень научной разработанности проблемы. Гендерными политологическими исследованиями, возникшими на Западе (первоначально, преимущественно, в США) в 70–80-х годах XX в., к настоящему моменту накоплен огромный научный потенциал. Так, в библиографическом труде Э. Фокс ссылки на американскую литературу составляют более 10 тысяч источников[7]. Гендерные исследования включены в структуры национальных и международной ассоциаций политических наук; выпускаются специализированные академические журналы, например: «Женщина и политика» («Women and Politics»), «Sings».

Истоки возникновения, этапы становления и воздействие феминистской/гендерной теории на традиционное политическое знание в США изложены в глобальном обзоре С. Дж. Кэрролл и Л.М. Зерилли[8]. Ученые рассмотрели «векторы» развития феминистской политической мысли и проанализировали практическое влияние новой науки. Обобщению опыта женских и гендерных исследований  в сфере политической теории посвящена работа А.М. Янг[9]. Несмотря на то, что именно США стали центром институционализации гендерных исследований, нельзя не отметить факта европейского влияния на их развитие[10].

Изучение развития научных взглядов на феномен гендерной асимметрии потребовало обращения к источнику гендерного знания – классической политической теории феминизма и ее основным течениям. Несмотря на тождество основных постулатов – ликвидацию неравенства, феминисты не смогли избежать расхождения во взглядах на предмет исследования – определение истоков неравенства и методологию – определение способов его преодоления. Некоторый формализм, проявляющийся в объяснении  феминистами природы гендерной асимметрии, становился оборотной стороной популистской позиции к гендерному равенству в практической политике. С другой стороны, такая формализация отражала общую тенденцию к согласованию научных мнений с подходами к решению общественных проблем с позиций идеологии либерализма или социализма. «Корректировка» теорий, которая впоследствии привела к изменениям в практической политике, началась в пределах радикального феминизма. В работах С. Файерстон,  Г. Рубин, К. Миллетт, Дж. Б. Эльштайн, К. Маккинон, К. Фергюсон предлагаются практически первые интерпретации гендерной асимметрии как закрепления за деятельностью женщин более низкого статуса на основании традиций о малой значимости их социального опыта, полученного в пределах частной жизни.  

Принципы непосредственно гендерного подхода, а также критика теории разделенных сфер жизнедеятельности изложена в разработках Дж. Батлер, Д. Кул, С.М. Окин, К. Пейтман, Дж. Б. Эльштайн, Дж. Эванс. Теория и философия феминизма, методология гендерной политологии – предмет внимания российских ученых, таких как С.Г. Айвазова, Г.А. Брандт, О.А. Воронина, Н.С. Григорьева, Н.В. Досина, Н.А. Завершинская, Е.А. Здравомыслова, Е.В. Кочкина, М.М. Кириченко, Е.В. Кудряшова, Н.Н. Кукаренко, М.М. Малышева, Р.Ф. Матвеев, Т.Б. Рябова, Н.М. Степанова, А.А. Темкина, Н.А. Шведова, С.А. Ушакин, В. В. Фесенко, И.Р. Чикалова.  Концепции, предложенные в трудах означенных авторов, замыкаются на необходимости анализа властной компоненты в гендерных отношениях, которые социально конструируемы и способны трансформироваться.  

Особенности и границы применимости гендерного метода в политологии и сопряженных с ней науках, оригинальные междисциплинарные подходы, а также аспекты практической реализации механизмов устранения гендерной асимметрии равенства  не раз обсуждались на страницах  научных сборников[11].

Отметим феминистскую ревизию науки о международной политике. Рассматривая гендерные отношения в контексте теории мировой политики, Дж. Э. Тикнер заключает, что причины гендерной иерархичности акторов международной политики связаны с традициями исключения «незначительных» женских практик из «высокой» политики. В монографиях С. Раддик и Дж. Б. Эльштайн предложены модели «матернализма как понимания ″другого″»[12].

Замысел исследования заставил обратиться к историческим аспектам гендерных отношений в политике. Исторические исследования расширяют методологическую базу изучения гендерной асимметрии: сквозь призму истории «высвечивается» неправомерность представлений об «аполитичной» природе женщин, обозначается логика воспроизводства современной гендерной асимметрии посредством традиций. Исторический контекст проблемы представлен трудами крупнейших ученых прошлого – В.О. Ключевского, А.Н. Плещеевой, А. Ламартина, а также работами современных историков Запада:  М.А. Батлер, Р. Зидера, Н.З. Дэвис, М. Фергюсон, С. Мендельсон и России:  Я.А. Гуревича, И.Н. Ионова, Н.С. Креленко, С.А. Лосева, Л.П. Репиной, О.В. Рябова, Т.Б. Рябовой, Н.Л. Пушкаревой, С.Б. Семенова, В.И. Успенской, И.Я. Эльфонд, А.Л. Ястребицкой. Эти и другие исторические труды демонстрируют «видоизмененную» концепцию социально-политического развития, поскольку она включает в себя динамику гендерных отношений.

Целенаправленное и планомерное осмысление политического участия женщин западным академическим сообществом начинается в 1970-х годах и продолжается по настоящее время. Причины гендерной асимметрии и способы  ее деформации изучаются с помощью социокультурного[13] и институционального подходов[14], интерпретаций политического поведения[15].      

С конца 1980-х годов тематика «женщины и политика» обретает дискурсивную свободу и в России. В настоящий момент наблюдается уверенное развитие гендерной политологии, о чем свидетельствуют, по крайней мере, два обстоятельства. Первое – образование гендерной секции в структуре РАПН демонстрирует академическую институционализацию данного направления. Междисциплинарные ракурсы исследований отечественных гендерных политологов способствуют всестороннему изучению природы и способов ликвидации гендерной асимметрии. Этот феномен рассматривается в качестве предмета внимания последователей неоинституционализма; источника мотивации выбираемых женщинами поведенческих стратегий; составляющей глобальных политических процессов; фактор восприятия женщин-политиков избирателями[16]. Второе обстоятельство – количество защищенных диссертаций на соискание ученых степеней кандидатов и докторов политических наук по гендерной проблематике[17] говорит о научной востребованности гендерных тем. Анализ означенных диссертаций позволяет констатировать устойчивое внимание к изучению опыта женского движения (как отечественного, так и западного), необходимого для реализации принципов гендерного равноправия и, одновременно, фактора изменения гендерного сознания граждан. Предметом исследований становятся государственные практики равенства; нормативные препятствия реализации гендерного равенства.

Вопросы политического участия и поведения женщин не раз  становились предметом анализа специалистов других наук, что указывает на субдисциплинарность исследований по тематике «женщины и политика»[18] и предполагает необходимость ее дальнейших комплексных разработок.

Изучение гендерной асимметрии в российской политике предполагает обращение к особенностям отечественной системы гендерных норм, связанных со спецификой развития общества. Трудами, демонстрирующими взаимосвязь политических систем и характера политического участия женщин, стали работы М. Бакли, О.А. Ворониной, Е.В. Кочкиной, Н.Н. Козловой, К. Некемиас, Л. Полякова, Г.А. Тишкина, О.А. Хасбулатовой, Н.Б. Гафизовой, И.И. Юкиной.  

В исследованиях С.Г. Айвазовой впервые показано реальное состояние социальных отношений между полами в советскую эпоху, когда они приобрели форму «гендерной симметрии», обеспеченной не равными возможностями для самореализации мужчины и женщины, а идеологическими настроениями, а также проанализированы гендерные отношения в постсоветское время, интерпретируемые гендерной асимметрией[19].

Тематика исследования предопределила изучение литературы, раскрывающей гендерные аспекты российского законодательства. Гендерный анализ права и разработка юридических механизмов гендерного равенства представлены в работах Л.Н. Завадской, З.М. Зотовой, Е.В. Кочкиной, М.А. Львовой, С.В. Полениной.

Методология институциональных стратегий выравнивания гендерной асимметрии в западных странах рассмотрена в трудах Е.В. Исраелян, Р.Ф. Матвеева, Н.М. Степановой, Н.А. Шведовой. Особая значимость этих научных сочинений заключается в возможностях применения их выводов к российской действительности на основе учета исторически сложившихся отечественных традиций, менталитета, политической культуры. Иными словами, позитивный зарубежный опыт, осмысленный в означенных работах необходимо воспринимать через призму социокультурной российской специфики.    нание того, что решение ряда проблемышевского

нальные й.олитиков

«Сводом» научных достижений гендерных политологов – сборник «Гендерная реконструкция политических систем», содержание и объем которого позволяют отнести его к значимым событиям в летописи отечественных политических исследований[20]. Наиболее значимым заключением, к которому приводит изучение «метатекста» указанного сборника, становится вывод о необходимости устранения гендерной асимметрии при помощи равных усилий как женских движений, исследователей, институтов гражданского общества, так и государства. Такой комплекс «разрешения проблемы» будет способствовать интериоризации в сознании граждан представлений о необходимости гендерного равенства, что позволит реконструировать гендерные отношения в практиках повседневности – основы формирования гендерных реалий. Поскольку в сборнике представлены исследования, включающие анализ гендерной асимметрии политики в разных странах, проблема недостаточного обладания женщинами властными полномочиями может интерпретироваться как интернациональная.     

Нельзя не отметить включение гендерной проблематики в значимые российские политологические труды, раскрывающие понятия и категории  современной политической науки[21].

Определенную основу для гендерных исследований представляют  работы, рассматривающие «социальные вызовы» Отечества[22]. Понимая под целью гендерной политики сбалансированность социальных интересов, можно интерпретировать необходимость устранения гендерноасимметричных практик как сегментов социального неравенства.

В общем, развитие отечественных женских и гендерных исследований, в том числе и по теме «женщины и политика» представлено в библиографических работах Н.Л. Пушкаревой и И.И. Юкиной[23].

Важно отметить и тот факт, что вклад в гендерные исследования вносят представители саратовского научного центра. Среди них: социологи, политологи, историки – В.И. Дорофеев, Е.С. Дорофеева, Н.С. Креленко. Труды саратовских ученых известны российской и зарубежной научной общественности. Международное признание имеют работы и результаты исследовательских проектов ученых Центра социальной политики и гендерных исследований, возглавляемого П.В. Романовым и Е.Р. Ярской-Смирновой.    

Таким образом, анализ литературы показывает широту возможностей в совершенствовании методологии изучения гендерной асимметрии, которую создает современная наука. Акцентуация в означенных работах на социально-нормативных и политико-правовых аспектах устранения гендерной асимметрии дает возможность говорить о важности и необходимости разработки выбранной  проблематики. Вместе с тем, анализ доступных трудов свидетельствует о недостаточной разработанности гендерной асимметрии в качестве политического процесса, свойственного странам и устоявшихся и новых демократий; контурно обозначена взаимосвязь институциональных преобразований гендерной асимметрии с социокультурным ракурсом, присущим той или иной стране. Кроме того, изучение гендерной асимметрии российской политики, требует, на наш взгляд, исследований, которые учитывали бы и специфическое многообразие мирового опыта осуществления демократической политики в гендерно ассиметричном пространстве, и уникальность собственно российского ракурса гендерной асимметрии не только в политике как таковой, но и в культурных процессах в целом. Данное обстоятельство стало еще одним фактором, повлиявшим на  избрание темы в качестве объекта диссертационного исследования и определило его цель.

Объект исследования – процесс воспроизводства различий по признаку пола в сфере политики.

Предмет исследования – неинституциональные и институциональные проявления политики, обусловливающие гендерную асимметрию.  

 Цель диссертации – анализ воздействия  неинституциональных и институциональных факторов на формирование, воспроизводство и выравнивание гендерной асимметрии в современном политическом процессе.

Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач:

1.Проанализировать и систематизировать зарубежные и отечественные теории и исследования (сложившиеся как в конвенциональной, так и в гендерной политологии) к изучению проблем гендерной асимметрии.

2.Обосновать возможность применения методологической матрицы гендерного подхода в политической науке.

3.Предложить авторский вариант интерпретации терминов «гендерная асимметрия» и «власть женщин» применительно к сфере политического анализа. овименительно в означенных работах,ходимо восприминать традиций, менталилтете

4.Раскрыть особенности женского политического опыта в истории как источника гендерной асимметрии современного политического процесса;  

5.Установить влияние факторов политической социализации на воспроизводство и трансформацию гендерных стереотипов.

6.Выявить социокультурные и институциональные условия женского политического участия в современном политическом процессе.

7.Определить характер гендерных норм современного российского общества.

8.Оценить степень воздействия гендерной асимметрии в российских органах власти на формирование институциональных основ отечественной демократии.

     9.Выработать возможные практические рекомендации по выравниванию гендерной асимметрии политики в современной России.

Теоретико-методологическую основу исследования составляет гендерная методология, позволяющая учитывать социокультурный контекст  гендерных отношений[24]. Исходя из этого методологическую основу исследования составили, прежде всего: теории социального конструирования реальности П. Бергера и Т. Лукмана, И. Гоффмана. Кроме того, работы, развивающие принцип социального конструктивизма для анализа гендерных взаимодействий. В их числе концепции Дж. Скотт, Дж. Лорбер, К. Уэст и Д. Зиммерманн, Р.Коннелла, С. Бем, а также отечественных ученых О.А. Ворониной, Е. А. Здравомысловой и А. А. Темкиной, Е.Р. Ярской-Смирновой, С.А. Ушакина, И. Жеребкиной. Теоретической основой исследования послужили социальное учение о «структурации общества» Э. Гидденса, где гендер выступает одним из наиболее всеобъемлющих критериев социальной идентичности и концепция мужского господства или «символического насилия» П. Бурдье.    

Изучение гендерной асимметрии политики потребовало обращения к идеям, изложенным в политологических трудах общеконцептуального плана, антропологов и элитологов. Это работы западных политологов: Г. Алмонда, А. Лейпхарта, Д. Истона и Дж. Дениса, Р. Инглхарта, Р.Х. Чилкота и российских: Т.А. Алексеевой, И.В. Андроновой, О.В. Гаман-Голутвиной, И. И. Глебовой, А.А. Дегтярева, А.И. Демидова, М.В. Ильина, О. Ю. Малиновой, Р.Ф. Матвеева, Е.Ю. Мелешкиной, А.Ю. Мельвиля, Т.Н. Митрохиной, А.С. Панарина, В. И. Пантина, Ю.С. Пивоварова, А.В. Понеделкова, О.Ю. Рыбакова, А.И. Соловьева, А.М. Старостина, Р. Формизано, Е.Б. Шестопал, А.И. Щербинина. Получаемая в результате применения принципов гендерного и политического знания «гибридизация науки» (по М. Догану) осуществлялась диссертанткой в соответствии со следующими критериями:

–исходя из интерпретаций социокультурного происхождения гендера, все работы принимают во внимание возможность обсуждения социальных и культурных конструкций гендерных отношений в политике, а также интерпретируют институциональные механизмы  социальной регуляции;

–исследования открыты для обсуждения исторической альтернативности;

–труды дают теоретические положения власти, используя методы обнажающие скрытые отношения доминирования и подчинения.

Кроме того, гендерный подход к изучению политики базируется на ключевых положениях следующих теоретико-методологических конструкций:

–неоинституционализма, ориентирующего на необходимость учета взаимосвязи объективных политических структур и субъективного выбора каждого человека;

–феноменологии, подчеркивающей значение субъективных представлений людей в конструировании политической реальности;

–исторического анализа, описывающего процесс в его хронологическом развитии;

–персональной (биографической) истории, позволяющей интерпретировать макропроцессы прошлого на основе микропроцессов – жизнедеятельности уникальной человеческой  личности; 

–социально-психологического анализа, изучающего социально обусловленные свойства индивидуальной человеческой психики;

–системного анализа, позволяющего глубже понять всю совокупность гендерных отношений, охватывающую социокультурное измерение и его включенность в общественные институты.

В работе с источниками законодательного и информационного плана использовались методы контент-анализа, систематизации, диалектического обобщения. Рассмотрение аспектов выравнивания гендерной асимметрии осуществлялось на основе принципа детерминированности общественного развития и прогностического метода.  

Применение названных методов позволило сохранить логику исследования и решить поставленные научные задачи.

Эмпирическую основу диссертации составили: проведенные автором собственные качественные эмпирические исследования[25].                 

Источниковая база. Исследование гендерной асимметрии политического процесса потребовало привлечения широкого круга источников.

Прежде всего, источниками данной работы стали теории, обоснованные в трудах классиков феминизма и ставшие в определенной степени методологической базой для современных гендерных исследований. Это труды   М. Уоллстонкрафт, Дж. Ст. Милля, С. де Бовуар, Б. Фридан, К. Миллетт, Г. Рубин, Н. Чодороу, К. Гиллиган, б. хукс.    

Необходимо отметить альтернативный феминистским произведениям источниковый фундамент работы. Гендерный анализ трудов Аристотеля, Платона, Августина Аврелия и других теологов, Н. Макиавелли,  Т. Гоббса, Дж. Локка, Ш. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Т. Пейна, Г. В. Ф. Гегеля, М. Вебера, классиков марксизма продемонстрировал традиционность взглядов на проблематику «женщины и политика». Также источниковую базу составили работы современных ученых Р. Арона, Х. Арендт, Р. Даля, М. Дюверже, Г.Д. Лассуэлла, Р. Лэйна, Дж. Ролза, М. Фуко, Ю. Хабермаса, Ф. Хайека. Эти довольно противоречивые в оценке женского политического участия исследования представляют собой высокую значимость для гендерной науки в связи с глубиной и всесторонностью анализа содержащихся в них идей, позволяющих проследить в том числе и  причины гендерной асимметрии.

 Проведение исследования с углубленным изучением российской действительности потребовало обращения к классике отечественной философии, культурологии, публицистике, раскрывающих специфику русского  менталитета в отношении к женщине. В работе использованы идеи и гипотезы мыслителей XIX–XX вв.: А.С. Пушкина, А.И. Герцена, Н.Г. Чернышевского, В. С. Соловьева, В.В. Розанова, Н.А. Бердяева, М.М. Бахтина, Д.С. Лихачева.

В качестве эмпирических источников выступает репрезентативный и разнообразный материал: статистические данные ООН, Всемирного Банка, Межпарламентского Союза, ряда международных женских организаций как в своей оригинальной, так и переработанной диссертанткой формах; опубликованные и представленные на сайтах российских и зарубежных социологических центров и женских организаций результаты конкретных исследований по изучению ценностных ориентаций и предпочтений граждан, в том числе и гендерных, а также данные гендерной статистики; рабочие документы (стенограммы) российских органов законодательной власти,  публикации в СМИ, тексты законопроектов. Вторичный анализ эмпирических исследований отечественных и зарубежных ученых: С.Г. Айвазовой, Г.Л. Кертмана, Е.В. Кочкиной, авторского коллектива МГИМО (У), М. Урнова, В. Касамары, Г.В. Голосова, Р. Мозера, П. Норрис и др., позволил подтвердить развиваемую автором концепцию.

Логика исследования. Сообразно заложенным в основание исследования принципам гендерной методологии ресурсом создания неравенства является конструирование гендера в разных сферах социальной жизни – общественной/мужской и частной/женской, где первая – доминирует. Данное разделение интериоризировано в массовом сознании в виде традиционных норм, которые «встроены» в социально-политические институты. Доказательству означенного тезиса подчинена вся работа, структурные части которой отвечают той же научной задаче, но в менее масштабном измерении.

Гендерная асимметрия политики рассматривается в работе на примере стран «старых» демократий и России. Западные политии демонстрируют как ресурсы равноправия, так и препятствия для их реализации. Объединение столь уникальных в своих культурных, социально-политических, экономических традициях и условиях стран возможно на основе общих критериев типологизации политической культуры. Традиции, сформировавшие ее основы заключаются в свободе и автономии человека, плюрализме, выборности представителей всех ветвей и уровней власти при контроле общественности и др. Поэтому на означенном фоне «культуры эгалитарности» отчетливо видны  гендерные традиции.  

С другой стороны, пример ряда западных стран, демонстрирующих гендерный паритет в политике, свидетельствует о влиянии гендерно равных практик взаимоотношений на установление политического баланса интересов, что важно для России. Понимая «отторжение» в отечественных условиях, где пока еще слабо осознание проблемы на уровнях и власти и общества, прямого «имплантирования» западных механизмов гендерного равенства, диссертанту представляется целесообразным научный подход, интерпретирующий объединение западных стран и России на основе необходимости изучения и практического решения проблем становления отечественной демократии в системе координат современного понимания демократии.   

Кроме того, взаимосвязь западного опыта и российского опосредована формированием гендерных отношений, вне зависимости от территориальных и культурных различий, в пределах разделенных сфер жизнедеятельности.

Гендерные аспекты российской политики привлекались как естественный культурно-исторический контекст рассматриваемых проблем на протяжении всего исследования. Тем не менее изучение специфики гендерной асимметрии российского общества происходит в рамках отдельной главы.

 Гипотеза исследования. Гендерная асимметрия современной политики обусловлена двумя факторами: историческим развитием, в процессе которого формировались гендерные нормы и «исторической памятью» общества, воспроизводящей гендерные стереотипы сознания и поведения прошлого в настоящем. Историческая память подразумевает не просто знание конкретных фактов, но прежде всего фиксированные образы прошлого: гендерные установки и принципы поведения, которые обрели свою социальную значимость у потомков и включены в стратегию индивидуальной и групповой деятельности в соответствующем обществе. С этой точки зрения, гендерную асимметрию возможно рассматривать как исторически и социально конструируемый и воспроизводящийся во времени процесс, а «историческую память» как базу современного неинституционального фона политики, под влиянием которой и функционируют социально-политические институты.  

Таким образом, взаимосвязь обозначенных факторов, детерминирующих гендерную асимметрию, осуществляется посредством неинституциональных и институциональных аспектов. Вероятно, что осуществление реструктуризации элементов в этой системе позволяет блокировать «историческую память».  Например, изменения системы гендерных ролей в семье; трансляция гендерно равноценной системы норм посредством образования; медиадискурс, направленный на трансформацию гендерной ментальности; гендерно ориентированные тенденции в системе представительства в органы власти (квотирование); укрепление самостоятельной активности институтов гражданского общества, и в конечном итоге – увеличение женщин-политиков способны изменить традиции гендерного сознания. В таком контексте нормы  «исторической памяти» способны трансформироваться в процессе общественного развития. Поскольку означенные способы характерны для демократических политий, перспективы гендерного равенства в России будут зависеть от реализации концепции политического развития страны.           Научные результаты исследования:

 1.Обоснована эффективность применения теорий социального конструирования гендера для анализа реалий политического процесса.  Предложена авторская версия методологии включения гендерных исследований в политические. 

 2.Выявлена гендерная нейтральность методологии конвенциональной политической теории, обосновывающая необходимость включения гендерного знания в поле политической науки.

 3.Уточнены функциональные границы и содержание ключевых в междисциплинарных гендерных исследованиях понятий «гендерная асимметрия» и «власть женщин» (women’s power) применительно к сфере политического анализа. Обосновано наполнение этих категорий политологическим смыслом.

 4.Раскрыта суть женского политического опыта в истории как фактора конструирования гендерной асимметрии современного политического процесса посредством присутствующей в обществе «исторической памяти».

 5.Рассмотрен процесс политической социализации в ракурсе влияния на него гендерного фактора.   

 6.Выявлена ключевая роль институтов гендерного образования в реструктуризации связей между историческими и современными факторами   воспроизводства гендерной асимметрии.

 7.Определена теоретическая и практическая значимость феномена гендерных разрывов в качестве фактора выравнивания гендерной асимметрии и оптимизации изучения политических процессов.  

 8.Показана корреляция институциональных механизмов гендерного равенства с социокультурными ценностно-нормативными образованиями.   

 9.Обосновано утверждение об амбивалентности гендерной нормативной системы современного российского общества и выделены три модели гендерного сознания, свойственного менталитету россиян.         

   10.Разработаны практические рекомендации, направленные на перспективу устранения гендерной асимметрии в политическом процессе модернизирующейся России.

Положения, выносимые на защиту:

1.Массовое воспроизводство и тиражирование как в западном, так и в российском социуме, традиционных гендерных норм становится препятствием на пути институционального оформления гендерного равенства в современной демократической политике. Вследствие влияния гендерных стереотипов политические институты демонстрируют недостаточную функциональность. Вероятность сокращения гендерной асимметрии в сфере политики возможна благодаря последовательным институциональным изменениям в соответствии с социокультурной  спецификой того или иного общества.

2.Обозначенное выше утверждение подтверждает проведенный диссертантом анализ современных концепций гендерной асимметрии политического процесса. Исследование показывает, что репрезентативную теорию равной политической представленности мужчин и женщин только в рамках институционального или неинституционального подходов до сих пор создать не удалось в силу сложной и изменчивой системы факторов, действующих в гендерном спектре политических процессов. С другой стороны, эти противоречия в базовых гендерных теориях становятся основой подходов, адаптированных к гендерной ситуации в России. Исследование выявило наибольшую конструктивность изучения гендерной асимметрии в рамках теорий социального конструирования гендера.

3.Эффективность этого подхода обусловлена принципом формирования и воспроизводства гендера в разных сферах социальной жизни – общественной (публичной)/мужской и частной (приватной)/женской, при этом второй из них придается миноритарное значение. Несмотря на то, что понимание гендерных отношений как социально сконструированных свидетельствует об изменчивости во времени и пространстве гендерных ролей и функций, предписываемых обществом мужчинам и женщинам, именно устойчивость социальных норм и практик «разделенных сфер» в формате бинарных оппозиций создает представления о малой эффективности вклада женщин в развитие публичной сферы.

4.В ходе исследования установлено, что одним из ключевых моментов, легитимирующих гендерную асимметрию, является функционирование в политическом дискурсе понятия «власть женщин». Это понятие – канал трансляции исторического опыта гендерной асимметрии в сферу современной политики, предполагающий перспективу выравнивания гендерной асимметрии. Другое ключевое понятие проведенного исследования – «гендерная асимметрия» – определяется как характеристика неравенства социально-политических позиций и статусов мужчин и женщин в политической сфере и представляет комплекс смысловых значений: асимметрии как неравномерного количества мужчин и женщин в сфере принятия политических решений;  разницы институциональных возможностей, способствующих продвижению мужчин и женщин в политику; неравной оценки значения политической деятельности мужчин и женщин, основанной на традициях. Эти два ключевых понятия позволяют исследовать гендерную асимметрию в качестве процесса, развернутого в ретроспективу, имеющего современное состояние и перспективы трансформации. Такой контекст делает гендерную асимметрию естественным предметом политологического анализа.

5.Гендерная асимметрия в сфере политики – исторически конструируемый и перманентно воспроизводящийся во времени процесс. Последнее качество позволяет характеризовать иерархию гендерных отношений как политическую традицию/«историческую память» общества, влияющую на включение гендерных стереотипов в стратегии индивидуальной и групповой деятельности в соответствующем обществе. Принимая во внимание  устойчивость «исторической памяти» и современный гендерный дисбаланс, можно говорить о том, что гендерные традиции прошлого – социальная детерминанта в воспроизводстве гендерной асимметрии настоящего. Вместе с тем, историческая память изменяема и управляема. Это позволяет говорить о перспективе выравнивания гендерной асимметрии.

6.Анализ западного опыта устранения гендерной асимметрии дает возможность выделить основные факторы, детерминирующие процесс и влияющие на реконструкцию исторической памяти: преодоление гендерной асимметрии через пропагандирование гендерно равноценных норм и ценностей, посредством образовательного процесса и под влиянием политики гендерного равенства, проводимой государством. Вероятна зависимость государственной политики по преодолению гендерной асимметрии от «выгоды», которую возможно извлечь от гендерного равенства.  Аргументами в пользу последнего становятся зафиксированные в демократических политиях гендерные разрывы, обусловливающие ход электоральных циклов.  

7.Гендерная система современного российского общества отличается амбивалентностью ценностных ориентиров относительно женского политического участия. В ней присутствуют: архаичные стереотипы о «месте женщины в доме», наследие советских норм о формальной политической представленности женщин, постсоветские дискурсы о необходимости достижения гендерного социально-политического баланса (это инновационное мировоззрение присуще более молодежи и пока еще не заняло лидирующих позиций в системе гендерных ценностей). Система властных российских структур в свою очередь гендерно асимметрична и представляет гендерную пирамиду. Неравное представительство интересов социальных групп указывает на «специфические» проблемы демократического роста в России.  

 8.Проблема гендерной асимметрии в сфере политики современного российского общества может быть решена посредством системы взаимодействующих между собой мер, направленных на изменение культуры и сознания и путем перевода декларируемых Конституцией РФ прав в область реальной политики. Факторами культурного изменения способны стать: гендерное образование, женское движение в условиях общественной и государственной поддержки, реформирование повседневных гендерных практик посредством массмедийного дискурса, в том числе и Интернета. Стимулы для    гендерного просвещения посредством перечисленных механизмов –общественное осознание того, что решение ряда социальных проблем связано с политической деятельностью женщин и естественный ход развития, трансформирующий гендерные традиции.     

 Научно-практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления о природе феномена гендерной асимметрии в современном политическом процессе и научно обосновать ряд возможных для реализации  в политической практике способов формирования гендерного равенства. Так как диссертация выполнена в русле нового в отечественной политологии направления – гендерной политологии, можно констатировать, что ряд его выводов представляют приращение теоретико-методологического потенциала как гендерной науки, так и политического знания. Выделенный в рамках диссертации ракурс анализа гендерной асимметрии политики (с позиции фактора исторического развития) стимулирует последующее совершенствование методологического аппарата и разработку новых концепций. Предпосылки консервации гендерной асимметрии предстают в ином виде, что дает основания для поиска нетривиальных путей решения задач по деформации гендерной асимметрии.

В диссертационном сочинении определена сложность решения следующих практических задач: возможность трансформации гендерно асимметричной политической культуры под влиянием медиадискурса; изменение сложившихся политических ценностей благодаря развитию государственной стратегии «Интернет-политики»; вероятность воздействия образовательных каналов влияния на разрушение гендерных стереотипов. Сформулированный ряд перспективных мер по устранению гендерного дисбаланса может использоваться в деятельности женских движений, профессиональными политиками, политологами-практиками, а также всеми заинтересованными в решении этой проблемы, граждан. Практическое значение могут иметь выводы о гендерных стратегиях подготовки предвыборных кампании и рекламы.     

Собранные в диссертации материалы и предложенные выводы могут быть использованы при разработке курсов по политической истории, теории и  социологии, спецкурсов по прикладной политологии, при составлении перспективных учебных планов и программ, предусматривающих гендерное образование в высших учебных заведениях.   

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации изложены автором в научных публикациях общим объемом 44 п.л. Промежуточные результаты исследования были представлены на научных и научно-практических конференциях[26]. Апробация осуществлялась в рамках разработанного автором спецкурса «Гендерные аспекты политологии», читаемого с 2005 г. на Гуманитарном факультете ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права»[27]. Некоторые аспекты работы легли в основу разделов учебных курсов «Политическая психология», «Методика и техника эмпирических политических исследований», «Политология», «Социология права», прочитанных автором. Диссертация обсуждена на заседании кафедры политических наук Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского и рекомендована к защите.

Структура работы соответствует поставленным задачам и отражает особенности методологии исследования. Диссертация состоит из введения, пяти глав, включающих 13 параграфов, заключения, списка используемой  литературы  и источников.