Геополитическая идентичность России в условиях глобализации

Виртуальный методический комплекс./ Авт. и сост.: Санжаревский И.И. д. полит. н., проф

Политическая наука: электрорнная хрестоматия./ Сост.: Санжаревский И.И. д. полит. н., проф.

АВТОРЕФЕРАТЫ ДИССЕРТАЦИЙ ДОКТОРА ПОЛИТИЧЕСКИХ НАУК

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, проводится анализ степени ее научной разработанности, определяется объект и предмет, ставится цель, определяются задачи, дается характеристика основных методологических принципов исследования, отмечается ее теоретическая и практическая значимость, раскрывается научная новизна работы, определена эмпирическая база, сформулирована степень апробации исследования.

Первая глава «Геополитическое измерение современной политической реальности и идентичность: выбор исследовательской парадигмы» посвящена анализу генезиса геополитических идей и теорий, выявлению уровней геополитического измерения политической реальности, концептуальному обоснованию геополитической идентичности, а также рассмотрению теоретических подходов к анализу идентичности в социально-гуманитарных науках.

В первом параграфе первой главы «Эволюция геополитических исследований» рассматривается научный потенциал классической и современной геополитики и развивающих ее теоретических подходов применительно к изучению роли геополитической идентичности в политическом процессе.

Изучение литературы по данной тематике позволяет рассматривать геополитические подходы к исследованию политики в качестве самостоятельной парадигмы. Это объясняется тем, что, прежде всего, основатели геополитики – X. Маккиндер, А. Мэхэн, Ф. Ратцель, К. Хаусхофер, Р. Челлен – ставили в зависимость природу политики от географического фактора. Будущее мирового геополитического порядка исследуется такими авторами, как З. Бжезинский, И. Валлерстайн, Э. Гидденс, Г. Киссенджер, А. Тойнби, С. Хантингтон, Ф. Фукуяма.

В фокусе внимания диссертанта находились геополитические воззрения В.П. Семенова-Тян-Шанского, Л.И. Мечникова, В.И. Ламанского, Д.И. Менделеева, А.Е. Снесарева, Г.В. Вернадского, П.Н. Савицкого, Н.С. Трубецкого и других. Среди многочисленных исследований проблем «географического фактора» и его «пространственного» выражения необходимо выделить концептуальные парадигмы Л.Н. Гумилева, в центре интересов которого процессы исторического этногенеза.

В диссертационном исследовании показано, что интерпретации предмета, разработке понятийно-категориального аппарата и методологического инструментария геополитики, изучению истории развития геополитических идей на Западе и в России посвящен целый ряд работ таких российских авторов, как И.А. Василенко, К.С. Гаджиев, В.А.Дергачёв, А.Г. Дугин, Д.Н. Замятин, М.В. Ильин, Б.А. Исаев, В.А. Колосов, Н.С. Мироненко, Т.А. Михайлов, Н.А. Нартов, К.Э. Сорокин, Ю.В. Тихонравов, Р.Ф. Туровский, В.Л. Цымбурский. Созданный ими теоретический базис является основой для геополитического анализа современного политического процесса.

Отмечается, что современная геополитика базируется на классической геополитической мысли. Вместе с тем содержание современной геополитической теории выходит за рамки классической науки в силу того, что в условиях глобализации предметом геополитического анализа является политическая организация государственных и этнических пространств, в том числе в новых глобальных пространствах; одной из важнейших характеристик развития мира является трансформация пространств. Речь идет не только об изменении политико-географических параметров, связанных с распадом СССР, но и формировании новых глобальных пространств. Возрастание теоретического и практического интереса к геополитике вызвано тем, что именно она позволяет выявить данные тенденции; определение геополитики как системы теоретических знаний включает в себя большинство содержательных характеристик, на которые обращают внимание современные исследователи, и в то же время отражает традиции классической геополитики.

Учитывая современные геополитические реальности, автору представляется вполне убедительным утверждение А.Н. Смирнова о том, что геополитическое восприятие действительности в современной России реализуется на нескольких проблемных уровнях: глобальном, континентальном, региональном и локальном, каждому из которых соответствуют определенные пространственно-географические рамки и применительно к которым создаются различные геополитические концепции. Принципиально важно, что геополитическое восприятие присутствует не только в разных концептуальных построениях, оно подспудно содержится и во всяком суждении о месте и роли России в современном мире.

В ходе исследования выяснилось, что определение сущности геополитики представляет собой сложную задачу, которая объясняется многозначностью понимания этого феномена. В современной действительности геополитика рассматривается как основа для реальных политических действий, обеспечения безопасности и стратегических целей. Так, например, авторы справочника по зарубежной политологии полагают, что геополитика – это «концепция, исходящая из влияния государства и народов географического окружения и факторов естественной среды; обеспечения национальной безопасности в связи с географическим положением, влиянием пространственного положения на центры силы».

Рассмотрев эволюцию геополитических теорий и различные подходы к трактовке геополитики, автор интерпретирует геополитику как составную часть политологии, которая представляет собой исторически сложившуюся систему знаний о внутренней и внешней политике государств, основанной на пространственном факторе, то есть на факторе размера территорий государств, их расположения в географическом пространстве, из которого объективно вытекают политические цели, задачи и средства их решения.

По своей понятийной структуре «геополитика» есть синтез представлений о «географическом» и «политическом». Геополитика комплексно изучает географические, социально-экономические, культурно-исторические закономерности и иные факторы, оказывающие влияние на стратегический потенциал и будущее государств, взаимодействующих на мировой арене. Геополитический подход способен расширить картину мира, интерпретируя геополитику как особую технику образного моделирования политических процессов и способствуя пониманию геополитических образов через взаимосвязь географических, пространственных, политических и культурно-цивилизационных характеристик.

За последнее время возросла активность использования геополитических методов исследования и терминологии, проникающей во все сферы жизни. Повысился интерес к геополитическим концепциям. Все большую роль геополитические представления играют в принятии политических решений. В то же время они становятся одним из оснований для интеграционных процессов в политической науке.

Автором обосновывается положение о том, что роль геополитического фактора повышается в связи с глубинными изменениями государственного и культурного самосознания новой России – возрождается и одновременно воссоздается национальная традиция геополитического мышления. Геополитика представляет интерес для исследователя в связи с тем, что в настоящий момент наблюдается тяготение всех видов наук к синтезу, к слиянию, к созданию в пограничных областях наук новых макродисциплин и многомерных моделей. Геополитику отличает эклектичность ее материала и свободное оперирование фактами таких различных наук, как политология, география, история, демография, этнография, экология, военное дело, история идеологий, социология и т. д. В связи с этим геополитика обнаруживает свое значение как для теоретических исследований, так и для практических шагов в управлении сложными цивилизационными процессами в масштабе блоков государств или отдельных государств.

В нашей стране геополитические исследования появляются лишь в 90-х годах XX века, поскольку в советские времена превалировало негативное, подозрительное отношение к геополитике. Постсоветский период отмечен «геополитическим бумом». За короткий срок геополитика прошла путь от работ преимущественно описательного характера до глубоких исследований и стала признанной темой научного дискурса.

Диссертант отмечает, что в условиях поиска идентичности особую значимость приобретает геополитика как инструмент измерения мира. Резкое возрастание ее роли в современном мире вызвано политическими переменами, связанными с распадом биполярной модели мира и желанием постсоциалистических стран определить свой новый статус в связи с переосмыслением своей идентичности. В связи с этим особую актуальность приобретает изучение геополитики и базирующегося на ней геополитического видения мира.

Распад социалистической системы открыл путь для свободного развития унификационных процессов в политике и экономике, которые превращают мир в глобальную целостность. Данный процесс сопровождается столкновением субъектов геополитики, которое происходит, прежде всего, на уровне противостояния и подавления духовных составляющих и доминант. Влияние изменения идентичности на характер социальных связей позволяет рассматривать идентичность как источник и причину любых общественных процессов. Рождение и уничтожение идентичностей, переход идентичности из одной формы в другую маркирует состояние геополитической системы и развитие геополитической позиции. Тем самым идентичность является ключевым понятием в современном прочтении геополитического дискурса.

Во втором параграфе первой главы «Концептуальное обоснование геополитической идентичности: геополитическое мироустройство, мировидение и мироощущение» выявлены такие уровни геополитического измерения современной политической реальности, как геополитическое мироустройство (организация географического пространства и государственной власти), геополитическое мировидение (теоретические конструкты, геополитические теории и доктрины) и геополитическое мироощущение (геополитическое мировоззрение и мироориентация, основанная на формировании геополитической идентичности).

Исходной для диссертанта является следующая посылка: первый уровень представляет собой политическое освоение географического пространства и характеризующее естественноисторический процесс как процесс реализации государственной власти и межгосударственных отношений на основе установления естественных пределов зон геополитического влияния.

Этот уровень трактуется как субъектно-объектное геополитическое взаимодействие, где субъектами выступают основные «игроки» на игровом поле геополитики, претендующие на расширение сфер своего влияния, а объектами – территории, их географические ресурсы, имеющие геополитическую ценность, а также народы, населяющие эти территории.

Автор полагает, что на этом уровне геополитического процесса представлены те векторы отношений, которые характеризуют субъектно-объектные геополитические отношения. Речь идет о геополитическом взаимодействии субъектов описываемого процесса – то есть основных игроков, претендующих на доминирующее положение в геополитическом пространстве. Векторы их притязаний распространяются на такие объекты, как территории и народы, населяющие эти территории. В этом плане субъекты, реализуя свои геополитические намерения, воздействуют на объекты в пределах всего спектра действий (от политических и дипломатических до социально-экономических и культурных).

Второй уровень геополитического измерения современной политической реальности – геополитическое мировидение. Это уровень политических теорий и идеологий процесса переделов мира, выражающиеся в теоретических конструктах, системах идей, доктринах, объясняющих и мотивирующих геополитическое мироустройство.

Рассмотрение геополитики под углом зрения геополитического мировидения предполагает анализ ее как особой интеллектуальной парадигмы, охватывающей определенный вид отношения к миру, способ объяснения этого отношения и специфический род занятий, ориентированный на сложившиеся стандарты и образцы. Современная геополитика базируется на классической геополитической мысли. Вместе с тем ее содержание выходит за рамки классической науки в силу того, что в нынешних условиях предметом геополитического анализа является политическая организация государственных и этнических пространств, в том числе в новых глобальных пространствах.

По представлению автора, геополитическое мировидение адекватно геополитическому мироустройству тогда, когда на уровне геополитического мироощущения народы являются не «пешками» в большой геополитической игре, а полноценными субъектами данного процесса. В противном случае, какими бы мощными ни были векторы силы в геополитическом мироустройстве, какими бы изощренными ни были доктрины в геополитическом мировидении, вся конструкция искусственно поделенного мира, в конце концов, будет разрушена. Крах мировых империй, которые казались вечными и незыблемыми, является примером этого процесса.

Третий уровень геополитического измерения современной политической реальности связывается с геополитическим мироощущением, используемым для обозначения осмысления своего места, роли и миссии теми народами, на которых оказывается активное воздействие основных субъектов описываемого процесса. В содержание понятия «геополитическое мироощущение» вкладываются те характеристики социокультурной и самобытно-исторической субъектности, которые связаны с национальным менталитетом и идентичностью. Именно они являются основными факторами геополитического мироощущения и идентичности как важной составляющей современного геополитического процесса.

Диссертант указывает, что этот комплекс в определенной степени рационален, как должна быть рациональна совокупность взглядов, оценок, принципов, определяющих общее видение, понимание мира политики, места в нем человека и его социально-политической адаптации. Это отражается в жизненных позициях, программах поведения, действий людей и народов.

Такой уровень геополитического мироощущения представляется мировоззренческой компонентой как необходимой составляющей человеческого сознания. Это не просто один из его элементов в ряду многих других, а их сложное взаимодействие. Разнородные блоки знаний, убеждений, мыслей, чувств, настроений, соединяясь в мировоззрении, образуют целостное понимание людьми в пространстве мира политики и самих себя в этом мире, являясь важными компонентами геополитической идентичности.

Однако убеждения, нормы жизни и идеалы реально формируются в опыте, сознании людей, живущих на конкретной территории, в условиях исторически сложившейся социокультурной среды в процессе создания государственности. В этом комплексе условий важной компонентой, характеризующей место человека в мире, является мироориентация как исторически сложившаяся, традиционная, связанная с исторической национальной памятью установка и социокультурная ценностная ориентация, социально-политическая адаптация людей и этносов, объясняющая их место в геополитическом мироустройстве, в векторах глобальных геополитических процессов.

При анализе геополитического мироощущения диссертантом учитывается, что мироощущение – сложный комплекс мировоззрения и мироориентации, национального общественного мнения и самосознания, исторической памяти и менталитета, поведенческого мировоззрения и этнонациональных образов, сложившихся национальных стереотипов и идей солидарности и идентичности. В сочетании с волевыми аспектами они составляют основу жизни, поведения, действия личностей, социальных групп, этносов и всего мирового сообщества.

Наряду с появлением новых факторов, учет которых необходим для геополитически адекватного восприятия действительности, структура современного мира вносит и иные коррективы, связанные с утратой некоторых факторов или изменением их содержания. К таковым относится геополитическая идентичность как ключевой элемент конструирования социально-политического пространства и основа для особого восприятия геополитических проблем.

В работе обосновывается тезис о том, что картина мира, складывающаяся в массовых представлениях в целом и отдельных социальных групп в частности, выражающаяся в геополитическом мироощущении, как правило, существенно отличается от сложившегося геополитического мироустройства, и почти никогда полностью не совпадает с геополитическим мировидением.

Автор это, прежде всего, связывает с тем, что геополитическое пространство не только в сознании рядовых граждан, но и профессиональных политиков обычно состоит из сформированных коллективным и индивидуальным опытом символов и мифов. Так как геополитическое мироощущение включает в себя комплекс этнических стереотипов и установок, формы этнической солидарности, мобилизации, геополитические образы и «этнотравмы», способы конструирования идентичности и установления границ этничности, то разрыв между реальностью субъектов геополитического процесса и реальностью тех, кому навязана объектная составляющая данного процесса, является существенным.

Геополитическая идентичность носит в современных условиях сложный, противоречивый характер. Она включает в себя в специфическом виде отношение к различным аспектам геополитического мироустройства, а также определенные картины геополитического мировидения. На этом уровне такое мировидение представляет собой не систему доктрин, теорий и идеологий, характеризующих геополитический процесс, а набор общественных представлений о соотношении между различными элементами политического пространства, об угрозах национальной безопасности.

В диссертации отмечается, что геополитическая идентичность, формирующаяся в реальном геополитическом пространстве, – есть вектор геополитической реальности, складывающийся из множества компонент. Этот вектор является существенным фактором, который необходимо учитывать, ибо в нем самое яркое выражение геополитического мироощущения. Конструирование геополитической идентичности выступает в качестве своеобразного индикатора, позволяющего судить о характере и направленности процессов интеграции ее субъектов в политическую структуру общества и о векторе развития геополитического процесса.

Разрыв между геополитическим мироустройством и геополитическим мировидением, с одной стороны, и между геополитическим мироощущением, с другой стороны, увеличивается в условиях смены идеологии, ориентиров, изменения геополитического пространства, а также политической роли географического пространства. Индикатором этих процессов является утрата субъектом геополитического процесса ярко очерченных целей, средств, «репертуаров» ролей, которые разыгрываются на данном географическом пространстве. Комплексно оценивая данный процесс, можно сказать, что это – кризис идентичности.

Делается вывод о том, что обозначенные уровни геополитического процесса взаимосвязаны, существуют по принципу дополнительности и представляют собой определенные исходные грани, соблюдение которых позволяет последовательнее выдержать линию геополитического анализа, реализовать собственно геополитический подход.

В третьем параграфе первой главы «Теоретические подходы к анализу идентичности в социально-гуманитарных науках» представлен анализ объяснительных моделей и концептуальных подходов в западной и российской исследовательских традициях, направленных на понимание и раскрытие сущности идентичности. Рассматривается широкий спектр исследований различных аспектов идентичности, представленных зарубежными научными школами. Концепт идентичности рассматривается в рамках таких направлений, как психоанализ (З. Фрейд, Э. Эриксон), гуманистическая психология (А. Маслоу, К. Роджерс), когнитивная психология (Д. Стефенсон, Х. Тэджфел, Д. Тернер), символический интеракционизм (Дж. Мид), конструктивизм (Э. Геллнер, Б. Андерсон, Э. Хобсбаум), социальный конструктивизм (П. Бергер, Т. Лукманн). Среди исследователей, разрабатывающих проблематику идентичности на современном этапе, выделяются работы Ю. Хабермаса и Э. Гидденса.

Характерная идентичности множественность обстоятельно рассматривается в работах С. Хантингтона, по мнению которого, идентичность «есть самосознание индивида или группы. Она представляет собой продукт самоидентификации, понимания того, что вы или я обладаем особыми качествами как существо, отличающими меня от вас и нас от них… Пока люди взаимодействуют со своим окружением, у них нет иного выбора, кроме как определять себя через отношения к другим и отождествлять обнаруженные сходства и различия… Идентичность важна потому, что определяет поведение человека».

Особого внимания заслуживают идеи И. Нойманна, который выделяет четыре подхода к изучению идентичности, актуальных для международных отношений: этнографический, психологический, подход континентальной философии и так называемый восточный экскурс.

К существенным научным преимуществам основополагающих идей названных авторов, диссертант относит то, что они отказываются от одностороннего понимания структуры идентичности и интерпретируют ее как состоящую из многих компонент, как многоуровневую и изменчивую систему. Во-вторых, каждая из этих концепций особо подчеркивает то, что одним из доминирующих факторов в формировании и развитии личности является идентичность.

В числе исследований по данной проблеме обозначены философские, социологические и психологические работы по теории идентичности, в которых идентичность рассматривается как состояние, достигаемое в результате самоотождествления, и идентификация как процесс достижения этого состояния. Уровень обобщения, достигнутый в упомянутых концепциях, помогает выработать определенную методологическую базу исследования. Вместе с тем, следует подчеркнуть, что западные концепции невозможно адекватно приложить к условиям отечественной действительности, поскольку они не учитывают особенности российской ментальности. В результате анализа подходов к исследованию идентичности в западной науке делается вывод о том, что они не противоречат, а дополняют друг друга, выделяя в качестве предмета исследования разные стороны идентичности.

Представляется, что концепция идентичности все чаще подвергается пересмотру в современной науке, одновременно становясь все более значимой для анализа процессов, происходящих как в развитых, так и в трансформирующихся обществах. Процессы глобализации, фрагментации социокультурного и политического пространства ведут к росту неопределенности в ходе приспособления индивидов и различных групп к меняющейся действительности.

В параграфе отмечается, что в современной России понятие «идентичность» стало одним из центральных для осмысления текущих реалий. В различных контекстах оно широко используется и в психологии, и в социологии, и в философии, и в этнологии, и в политологии, и в геополитике.

В дискуссию об идентичности вовлечены представители практически всех гуманитарных наук. Общее количество публикаций по данной тематике с трудом поддается количественной оценке. Очевидно, что это одна из наиболее актуальных и острых тем отечественной науки. Очевидно также, что строгие критерии отбора литературы едва ли могут гарантировать всесторонность, полноту охвата и объективность рассмотрения столь дискуссионной темы.

Особенно популярной стала тематика идентичности в отечественной мысли в связи с анализом этнической идентичности и кризиса идентичности в современных переходных условиях. Так, по мнению Л.М. Дробижевой, центром внимания социологического подхода к анализу идентичности является «...соотнесение личности с группой, представления о группе, социальные механизмы самоопределения индивидов в многообразных группах... Каждая из них включает в себя индивидуальную и коллективную идентичности разного масштаба и содержания».

В.А. Тишков признает понятие идентичности основным в феномене этничности и рассматривает ее как операцию социального конструирования «воображаемых общностей», основанных на вере, что они связаны естественными и природными связями.

Анализируя многочисленные проблемы современной российской идентичности, В.А. Ядов разграничивает понятия идентичности как определенного состояния и идентификации как процесса, который ведет к данному состоянию; социальная идентификация является обозначением «групповых идентификаций личности, то есть самоопределения индивидов в социально-групповом пространстве относительно многообразных общностей как "своих" и "не своих"».

В рамках рассматриваемой темы интерес представляют труды М.В. Заковоротной, в которых предлагается анализ проблемы идентичности в современном обществе и культуре; исследуется связь идентификации и процессов жизнедеятельности; рассматриваются изменения понимания идентичности в различные исторические эпохи, а также дается анализ концепций индивидуальной и коллективной идентичности.

В этнической конфликтологии (В.А Авксентьев) проблеме идентичности в самых различных ее модификациях уделено существенное внимание. Философия планетарного самосознания, разрабатывая теорию личностной и цивилизационной идентичности, рассматривает современный мир в качестве ансамбля локальных цивилизаций, способного создать на основе своего многообразия единую историческую перспективу для всей планеты (В.И. Каширин).

А.Г. Дугин в своей работе «Философии политики» вводит понятие «коллективной идентификации», являющееся важнейшей и неотъемлемой частью «политического»: «Коллективная идентификация представляет собой основанное на традиции и воле утверждение единства общественного организма с рядом присущих только ему характерных черт».

Монография А.В. Кузнецовой и Е.А. Кублицкой «Гражданский патриотизм – основа формирования новой российской идентичности» посвящена изучению кризиса государственной макроидентичности в условиях трансформационных процессов на постсоветском пространстве. Используя результаты массовых социологических опросов в различных регионах Российской Федерации (2003-2005 гг.), авторы излагают принципиальную позицию по вопросам становления новой российской идентичности.

В политической науке идентичность интерпретируется как «качество, являющееся результатом индивидуального или группового самовосприятия в виде определенного субъекта», а идентификация рассматривается как «психологический процесс отождествления индивидом себя с другим человеком, группой, общностью, помогающий ему успешно овладеть разными видами социальной деятельности, усваивать нормы и ценности данного сообщества» (Категории политической науки). Различая «идентичность» как категорию практики и научного анализа, О.Ю. Малинова отмечает, что «в современном обществе идентичности становятся все более множественными, фрагментарными, зависимыми от контекста; они имеют радикально исторический характер и постоянно находятся в состоянии изменения и трансформации».

В ходе исследования социальных изменений и поиска приемлемых альтернатив, которые реально могли бы улучшить жизнь людей, проблематику идентичности затрагивает и В.Г. Федотова, понимающая под идентичностью «способность к самотождественности, позволяющей ответить на вопрос, кто я, кто мы, что такое Россия и пр.».

Современный кризис идентичности рассматривается в исследованиях И.Б. Орловой, которая указывает, что наряду с фрагментацией, «сужением» идентичности происходит и ее расширение, чему способствуют культурные обмены, различные виды взаимодействия народов друг с другом.

К анализируемому понятию активно стали обращаться политологи через феномен российской нации в ее этнонациональном и гражданском измерениях (Р.Г. Абдулатипов).

В настоящее время делаются попытки организации диалога между разными науками с целью выработки синтетической модели российской идентичности и соответствующего ей социально-политического дискурса. В связи с этим представляется своевременным выход монографий Ю.Г. Волкова, в которых анализируются теоретические основания социальной идентичности, сущность российской идентичности, впервые в отечественной науке определяется место и роль идеологии в формировании российской идентичности.

Наиболее удачным в отечественной науке представляется определение идентичности как некоторой устойчивости индивидуальных, социокультурных, национальных или цивилизационных параметров, их самодождественность (Н.Н. Федотова). По мнению диссертанта, под идентичностью следует понимать самотождественность человека или группы с определенным политическим или социокультурным сообществом; интегрированность человека и общества, их способность к осознанию самотождественности и ответу на вопрос: «Кто я такой?».

Диссертантом отмечается, что перечень ряда фундаментальных трудов свидетельствует об исследовательской активности в отношении рассматриваемого понятия, авторы подходят к ее рассмотрению с самых разных сторон, выбирая тот или иной ракурс многоликой идентичности. Делается вывод о том, что, что в западной и российской науке сложились общие и особенные традиции исследования проблемы идентичности.

Во второй главе «Геополитическая идентичность России: этнические и региональные аспекты» исследуются этнические и региональные факторы геополитической идентичности, рассматривается этническое пространство как способ ее конструирования, анализируется сущность геополитической идентичности.

Первый параграф второй главы «Этническая компонента идентичности» посвящен анализу подходов к интерпретации сущности этнической идентичности и определению данного понятия. Геополитические изменения, связанные с политическими процессами на территории России, стран Восточной Европы и бывших советских республик, требуют внимания к проблемам, характеризующим субъективную сторону политики. Представляется, что к их числу относится трактовка этнической идентичности в качестве одной из доминант конструирования геополитической идентичности.

В диссертации отмечается, что в условиях продолжающихся процессов глобализации количество типов и уровней идентичности возрастает. В зависимости от того, какой объект является основанием идентификации, можно выделить различные типы идентичностей: этническая (русский, адыгеец, украинец, немец, француз); региональная (москвич, кавказец, сибиряк); политическая (коммунист, либерал); конфессиональная (мусульманин, христианин, буддист); национальная (государственная) (россиянин, американец).

В современной науке нет единого и однозначного определения понятия этнической идентичности. Представляется оправданной позиция, согласно которой в основе идентичности как таковой лежит идентификация себя с той или иной группой, принадлежности к чему-то большему и отличному от самого человека. В этом смысле этническая идентичность рассматривается как та совокупность смыслов, представлений, ценностей, символов и т.д., которые и позволяют осуществить этническую идентификацию.

Несмотря на значительную разработанность феномена идентичности в рамках философии, психологии, социологии, политологии, антропологии и других научных дисциплин, понимание его сущности по-прежнему лишено однозначности. Исследуя этническую идентичность, автор опирался на значительный массив идей и концепций этноса и этнической идентичности. Систематизация и интерпретация накопленного зарубежной и российской наукой материала позволили синтезировать целостное представление о сущности и специфике этнической идентичности.

Дискуссии об этнической идентичности и самоидентификации неразрывно связаны с теорией этноса, а также с различными подходами к изучению этничности и этнических групп. Объяснительные модели этнического развития, концептуальные подходы, направленные на понимание и раскрытие особенностей этничности, сводятся к трем основным теориям: примордиализму, конструктивизму и инструментализму. В примордиализме (К. Гирц, Э. Стюард, Ван ден Берг, Э. Смит) этничность рассматривается как изначальная характерная черта, присущая человеку – члену этнической группы. Изначальность этничности определяется как объективная данность, имеющая основу либо в природе, либо в обществе. Такое понимание конкретизируется в рамках социобиологической и эволюционно-исторической модели.

Конструктивистское направление в понимании природы этничности связывается с именами Э. Геллнера, Р. Бурдье, Э. Хобсбаума, Ф. Барта. В отечественной этнологии выразителем идей конструктивизма является В.А. Тишков. Сторонники этого подхода считают, что этническое сообщество, возникающее на основе дифференциации этнокультур, существует, базируясь на различных доктринах и представлениях, имеющих место в той или иной этнокультуре. Различие между конструктивизмом и примордиализмом проводится на основе разного понимания этничности. Если в примордиализме этничность примордиальна, объективно задана, то в конструктивизме она выступает как интеллектуальный конструкт.

В инструментализме (Д. Ротшильд, К. Янг, Ж. Де Вос) этнос рассматривается как общность индивидов, имеющих одинаковые интересы и использующих этничность для их достижения. Таким образом, реальная основа для объединения индивидов не этничность, а какие-либо интересы (экономические, политические и т.д.), а этничность есть конструкт, используемый для достижения этих целей, являющих собой удовлетворение интересов. Инструменталистского подхода придерживаются такие российские исследователи, как М.Н. Губогло, Л.М. Дробижева.

С позиций политической науки автор рассматривает этническую идентичность как принадлежность личности в связи с ее идентификацией с этнической группой. В то же время то, что позволяет группе поддерживать свою целостность и свое отличие от других вне зависимости от идентификации той или иной конкретной личности может быть названо этничностью, которая, в зависимости от того или иного подхода к природе этничности может рассматриваться либо как примордиальная сущность этноса, либо как определенные рационально структурируемые структуры идентичности.

Принципиально важным, по мнению диссертанта, является положение об этнической самоидентификации как процессе присвоения этничности и превращения ее в этническую идентичность, либо как процесс вхождения в структуры идентичности и приписывания себе в них определенного места, которое и называется этнической идентичностью.

Социокультурная динамика сопровождается эволюцией исторических форм этнической идентичности, содержание которой не сводится к линейному движению от родовой формы идентичности (природной в своей основе) к национальной (с постоянно нарастающей культурной опосредованностью), но представляет собой процесс интеграции идентификационных оснований. Современная национальная идентичность представляет собой напластование основных исторических форм этнической идентичности. В зависимости от конкретно-исторической ситуации может произойти актуализация любого из идентификационных оснований или же возникнуть их комбинация. Чаще всего это зависит от характера реальной или мнимой опасности, угрожающей целостности этнонационального образования.

В диссертационном исследовании показано, что этническая идентичность – сложный социальный феномен, содержание которого составляет как осознание индивидом общности с локальной группой на основе этнической принадлежности, так и осознание группой своего единства на тех же основаниях, переживание этой общности. Этническая идентификация, на взгляд автора, обусловлена потребностью человека и сообщества в упорядочении представлений о себе и своем месте в этнической картине мира, стремлением к обретению единства с окружающим миром, которое достигается в замещенных формах (языковой, религиозной, политической и др. общности) посредством интеграции в этническое пространство социума. Этническая идентичность личности, как и любой другой вид социальной идентичности, формируется в процессе осмысления оснований собственной принадлежности к группе, в данном случае – осознания особенностей своей этнической общности.

Автор считает, что этническую идентичность сложно рассматривать вне исследований, касающихся проблемы национальной идентичности, так как нередко данные понятия выступают как синонимы. Значительное место в теоретическом дискурсе занимает тема сосуществования национальной (государственной, российской) идентичности и идентичности этнической. Этническая идентичность базируется на языке, культуре, традициях, обычаях предков, территории и др. Национальная идентичность предполагает соотнесение себя (образ «Я») с определенным пространством государства и политическим сообществом (образ «Мы»).

Во втором параграфе второй главы «Этническое пространство как способ конструирования геополитической идентичности» отмечается, что понятие «пространство» – одно из самых сложных в современной науке. Это – базовое понятие, анализируя которое можно обратиться к его производным. Эволюция взглядов на пространство насыщена вариантами интерпретаций и дискуссиями. Работы В.И. Вернадского, Ф. Броделя, Р.А. Аронова, А.М. Мостепаненко, П.П. Гайденко, Н.Н. Трубникова позволяют дать классификацию пространственных форм, выявить зависимость между ними, соотношение различных аспектов проблемы пространства. Особый интерес представляют работы по социальному пространству П.А. Сорокина, П. Бурдье, П. Штомпки, П. Бергера, М. Кастельса, В.И. Ильина, В.И. Добренькова, А.И. Кравченко, А.Ф. Филиппова, В.Ф. Анурина.

Пространство с геополитической точки зрения, как считает Д.Н. Замятин, есть результат накопления и седиментации (откладывания, оседания) социокультурных традиций и инноваций, проявляющихся в определенных типах существующих и развивающихся ландшафтов.

В диссертации отмечается, что к понятию «этническое пространство» необходимо подходить через рассмотрение базового понятия «социальное пространство». Социальное пространство является универсальным контекстом социальной жизни человека. Пространственная конфигурация человечества может быть адекватно описана на основе идеи множественности социальных пространств. Основным критерием выделения того или иного типа пространства являются виды жизнедеятельности, формирующие особые сферы социальных отношений.

Исходя из понимания социального пространства как формы различных социальных образований, определяемой со стороны протяженности, соединения и разделения человеческой деятельности и общественных отношений, диссертант выделяет множество пространственных образований: политическое, правовое, геополитическое, военное, экономическое, технологическое, этническое, религиозное, информационное, культурное, образовательное и др. Их появление происходит по мере развития человеческого общества, и они с разной интенсивностью оказывали и оказывают влияние на развитие социально-политических процессов в мире. Они пересекаются, но в то же время каждое из них имеет свою собственную специфику.

Тематика исследования пространства представлена в различных дисциплинах. В последние годы специалисты отмечают новую волну актуализации интереса в этой сфере, когда развиваются и специализированные теоретические дискурсы, и одновременно формируются синтетические области знания. Понятие «этническое пространство» анализируется в работах по социальной философии (Г.П. Кибасова, Н.Н. Седова, И.А. Петрова, Н.В. Исакова), социологии (В.И. Ильин), политологии (В.В. Согрин, А.С. Макарычев, Д.Н. Замятин), этнологии (В.А. Тишков, С.В. Лурье), этносоциологии (З.В. Сикевич), истории (В.П. Буданова, В.А. Шнирельман).

Этническое пространство, по мнению автора, является важнейшим индикатором целостности и устойчивости этноса в его идентификационных характеристиках. Безусловно, этническое пространство – это не совокупность этнических элементов в рамках его исторического пространства. Оно обусловлено целостностью, органичностью процесса этнического развития и не проявляется как некая вещественная данность, как физическое поле. Оно является мыслительной конструкцией, логической абстракцией, позволяющей установить, конструировать этническую историю.

В диссертации констатируется, что этническое пространство является составной частью социального пространства и исполняет роль ядра, отграничивающего и соединяющего биосферу и социосферу. Этническое пространство является одним из срезов социального пространства. Пространство делится на «мы» и «они», между которыми возникает разграничение в виде символической дистанции (разная одежда, ритуалы и т.п.), в виде отсутствия общения (разные языки, отчужденность).

Как полагает диссертант, пространственно-географический фактор обусловил формирование сложного полиэтнического пространства России, где каждый этнос находится на определенной ступени социальной зрелости, при этом сохраняя толерантность по отношению друг к другу. Благодаря этому их совместное существование является условием сохранения и развития каждого этноса, условием государственной целостности Российской Федерации.

Геополитическое осмысление этнического пространства должно предполагать учет интересов этносов, что является чрезвычайно важным для полиэтничной и поликонфессиональной России. Пространство представляет собой важный фактор геополитики, которая стремится обеспечить многообразие форм жизни этносов и отказывается от объявления их геопространства зоной жизненных интересов того или иного государства. Являясь составной частью и ядром социального пространства, этническое пространство в качестве способа конструирования геополитической идентичности выступает важнейшим индикатором целостности и устойчивости этноса в его идентификационных характеристиках.

Этническое пространство относится к форме протекания естественно-социальных процессов, формирующих геополитическое пространство. Оно является мыслительной конструкцией, логической абстракцией, позволяющей конструировать геополитическую идентичность.

В третьем параграфе второй главы «Сущность региональной идентичности» отмечается, что в России, как и в мире в целом, регион становится важным фактором политического процесса, где национальные, наднациональные и глобальные силы встречают местные требования. Регионы, как субъекты политических отношений, играют все более существенную роль в межгосударственных, в том числе, и в геополитических процессах. Российские регионы вступили в процессы глобализации, причем эти процессы имеют крайне неравномерный и конкурентный характер, что означает появление новых возможностей и проблем для России, переживающей процессы региональной самоидентификации. Региональная идентификация понимается как элемент общественного и личностного сознания, в котором отражается сознание территориальной общностью своих интересов как в отношении с другими общностями своей нации, так и по отношению к территориальным общностям соседнего государства.

Региональная идентичность рассматривается диссертантом в качестве одного из ключевых элементов конструирования региона как специфического социально-политического пространства; она может служить основой для особого восприятия общенациональных политических проблем и складывается на основе общности территории, особенностей хозяйственной жизни, определенной системы ценностей. Можно предположить, что региональная идентичность возникает в результате кризиса других идентичностей и в значительной мере есть отражение исторически возникших центропериферийных отношений в рамках государств и макрорегионов. Региональная идентичность – это своего рода ключ к конструированию региона как социально-политического и институционального пространства.

Проведенный автором анализ позволил определить региональную идентичность как элемент социальной идентичности, в структуре которой обычно выделяют два основных компонента: когнитивный – знания, представления об особенностях собственной группы и осознания себя её членом; и аффективный – оценка качеств собственной группы, значимость членства в ней. В структуре региональной идентификации, на взгляд автора, присутствуют те же два основных компонента – знания, представления об особенностях собственной «территориальной» группы (социокогнитивный элемент) и осознания себя её членом и оценка качеств собственной территории, значимость ее в мировой и локальной системе координат (социорефлексивный элемент).

Отмечается, что объявление совокупности территорий «регионом» возможно лишь при наличии определенных признаков: общности исторических судеб, свойственных только этой группе особенностей культуры (материальной и духовной), географического единства территории, некоторого общего типа экономики. Иными словами, для региональной идентификации принципиально важным понятием является представление о территориальных связях, возникающих на основе совместного или соседского проживания членов социальных групп различного масштаба и культурной идентификации.

Диссертантом выделяется ряд особенностей региональной идентичности: во-первых, она иерархична, поскольку включает в себя несколько уровней, каждый из которых отражает принадлежность к разным территориям – от малой родины, через политико-административное и экономико-географическое образование к стране в целом. Причем, в зависимости от того, какая из территориальных идентичностей является ведущей, она становится фактором консолидации или дезинтеграции общества; во-вторых, региональная идентичность отдельных лиц и групп отличается по степени интенсивности и по месту, которое она занимает в ряду других идентичностей; в-третьих, региональная идентичность представляется формой осмысления и выражения региональных интересов, существование которых обусловлено территориальными особенностями жизнедеятельности людей. И чем более глубоки эти особенности, тем заметнее отличаются региональные интересы от общегосударственных.

Региональная идентичность в системе стратегического анализа территории – фактор территориально-географического, социально-экономического, этнокультурного бытия и элемент государственно-политического структурирования и управления. Вместе с тем она является важным фактором общероссийского политического процесса. Среди уровней идентичности она занимает особое место и связана с определенными территориями, которые определяют особые формы жизненных практик, картины мира, символические образы.

Сегодня правомерно говорить о том, что в стране повышается регионализация общественного сознания, которая стимулируется процессами, происходящими как в центре, так и в регионах. В трансформирующихся государствах идентичность является динамичной и зависит от новых социальных отношений и союзов, в том числе и на уровне регионов. В целом, необходимо подчеркнуть, что при анализе процессов регионализации, исследования идентичности позволяют выявить новые ракурсы этой проблемы. В связи с этим региональное измерение идентичности представляется весьма перспективным направлением в современной науке.

Основными структурообразующими компонентами идентичности на всем постсоветском пространстве стали процессы этнической и региональной самоидентификации. Этническая и региональная составляющие идентичности являются наиболее реальной консолидирующей основой, определяющей характер процессов интеграции ее субъектов в политическую структуру и векторы развития политического процесса в обществе.

Этническая и региональная идентичности становятся доминантой процессов конструирования политической идентичности в постсоветской России. Интенсивность и направление идентификации в субъектах определяется историческими и культурными предпосылками, получившими свое ситуационное продолжение в рамках регионального политического процесса. Что, в свою очередь, оказывает непосредственное влияние на стратификацию и трансформацию общественного сознания. Изменение политической ситуации и укрепление вертикали власти предопределило изменение отношений «центр-регион», что в конечном итоге привело к изменению ориентиров в региональном общественном сознании, направление на интеграцию в структуру общероссийской идентичности пришло на смену доминирующей этноцентричности в структуре идентичности. Таким образом, представляется целесообразным объединение этнического и регионального аспектов идентичности в контексте формирования геополитической идентичности в качестве дополняющих друг друга.

В четвертом параграфе второй главы «Геополитическая идентичность как системное образование» указывается, что понятие геополитической идентичности, прочно вошедшее в политический лексикон, продолжает оставаться дискуссионным как в российской, так и западной политической теории. Представляя собой политическую категорию, геополитическая идентичность служит важным регулятором сознания и поведения личности, социальных групп, народов и стран. Геополитическая идентичность как устойчивый образ в массовом сознании людей, служит основой геополитических ориентиров государств.

С этим понятием сложилась довольно парадоксальная ситуация. С одной стороны, оно стало общеупотребимым и используется в публицистике, журналистике, выступлениях политиков, к нему обращаются представители различных гуманитарных наук. С другой стороны, его практически невозможно встретить в словарях, справочных изданиях и в учебных пособиях, нет работ, посвящённых анализу данного понятия, не определён его категориальный статус.

Единственное определение геополитической идентичности содержится в Новой философской энциклопедии, в которой она рассматривается как «комплекс географических признаков государства, которыми, несмотря на исторические изменения его границ, определяются не только его место на карте, но и особенности его внутренних и внешних связей. Геополитическая идентичность государства не всегда гармонирует с его актуальной геополитической ролью: последняя может иногда эту идентичность вуалировать» (В.Л. Цымбурский). Представляется, что данное определение не является исчерпывающим с точки зрения теории и практики геополитики, поскольку имеет описательный, а не концептуальный характер, не выражающий сущности геополитической идентичности.

Уяснить употребление термина «геополитическая идентичность» не всегда просто, как правило, приходится исходить из общего контекста той работы, в которой это понятие употребляется. Так, существует внешнеполитическое понимание, когда этот термин относится к целой геополитической зоне, то есть группе стран, которые по ряду параметров больше связаны друг с другом, нежели с иными странами. Возможна культурно-философская трактовка геополитической идентичности, когда она понимается как особый менталитет.

В силу отмеченного выше, необходимо подчеркнуть, что отсутствие трактовок «геополитической идентичности» требует самостоятельного рассмотрения ее сущности, установления терминологической определенности, а нарастающая частота использования термина подтверждает практическую потребность в этом.

Геополитическая идентичность понимается автором как самобытность той или иной страны и ее народа, а также место и роль этой страны среди других и связанные с этим представления. Идентичность тесно соединена с государственностью, ее характером, с позицией государства в международной системе и самоощущением нации. Характеризующими ее признаками являются: геополитическое пространство, то есть комплекс географических признаков государства; геополитическое место и роль государства в мире; эндогенные и экзогенные представления о политико-географических образах.

Представляется, что геополитическая идентичность включает такие основные элементы, как представления граждан о геополитических образах страны, набор эмоций относительно своей страны, а также особую геополитическую культуру населения.

По мнению автора, геополитическая идентификация есть активный процесс вхождения субъектов политики разного уровня в глобальные политические отношения, представляемые геополитикой, это своеобразная мера самореализации в геополитике как неотъемлемой части современного общества; идентификация с определенным сообществом, разделяющим близкие тебе ценности и отождествляющим себя с определенной территорией и системой управления.

Конструирование геополитической идентичности выступает в качестве своеобразного индикатора, позволяющего судить о характере и направленности процессов интеграции ее субъектов в политическую структуру общества и о векторе развития геополитического процесса. В конструировании геополитической идентичности продолжают оставаться определяющими этнические и региональные факторы.

Заключая главу диссертации, автор отмечает, что в соответствии с различными уровнями геополитического измерения современной политической реальности такими, как геополитическое мироустройство, мировидение и мироощущение, геополитическая идентичность в современных глобализационных процессах представляется в виде геополитического мировоззрения и мироориентации, конструируется на определенном этническом пространстве в такой форме, что этническая и региональная идентичности являются доминантой процессов конструирования геополитической идентичности в современной России.

В третьей главе «Идентичность как фактор национальной безопасности России» проанализированы особенности российской цивилизационной идентичности, геополитические параметры национальной безопасности, а также специфика геополитической идентичности Северного Кавказа.

В первом параграфе третьей главы «Российская цивилизационная идентичность в условиях глобальных политических процессов» в числе причин, актуализировавших проблематику идентичности России, автор называет противоречивую тенденцию, отмечаемую многими исследователями: с одной стороны, стремление мира к унификации и универсализации, обусловленное объективными современными реалиями, с другой, обусловленное современными цивилизационными процессами, стремление народов сохранить свою социокультурную самобытность. Применительно к современной России, это выражается в необходимости определения ее цивилизационной идентичности, для которой необходимость нахождения адекватных ответов глобальным вызовам новой эпохи имеет особый смысл, связанный с вопросом о сохранении статуса страны как самостоятельной геополитической, социокультурной и цивилизационной единицы.

Характеризуя цивилизационную идентичность, автор придерживается точки зрения, согласно которой российская идентичность должна исходить из константы «приоритета духовности», как «символического кода» российского общества, ибо общее смысловое пространство создает иерархию идентичностей, определяя коллективные (социальные) идентичности (Ю.Г. Волков).

Понятие о цивилизационной принадлежности – способ индивидуальной и коллективной самоидентификации, который в наше время становится универсальным и восходит к одной из концептуальных схем о цивилизационной многомерности человечества (общечеловеческое развитие с учетом культурного многообразия). Цивилизационная принадлежность обусловлена историческим прошлым. Цивилизационные параметры формируются в течение длительного времени, и хотя они достаточно устойчивы, все же претерпевают изменения на протяжении веков.

Представляется, что в основу исследования цивилизационной идентичности, как бы тавтологично это не звучало, должна быть положена цивилизационная парадигма как инструмент анализа особенностей российского общества в целом. При этом под цивилизацией следует понимать межэтнические мегаобщества, более протяженные в пространстве и во времени, чем национальные государства; они не являются статичными образованиями, а представляют собой динамические общности, эволюционизирующие на основе межкультурного взаимодействия и обмена народов.

Исходя из сложившегося к настоящему времени понимания цивилизации, цивилизационная идентичность определяется автором как категория социально-политической теории, обозначающая отождествление индивида, группы индивидов, народа и т.д. с их местом, ролью, системой связей и отношений в определенной цивилизации. Утверждается, что это предельный уровень идентификации. В ее основании лежит крупная межэтническая мегаобщность людей, длительно проживающих в одном регионе, основанная на единстве исторической коллективной судьбы разных народов, взаимосвязанных близкими культурными ценностями, нормами и идеалами. Это чувство общности формируется на базе различения, и даже противопоставления «своего» и «чужого». Подчеркивается, что процесс идентификации – процесс одновременно и объективный (обусловливается объективными факторами), и субъективный (обусловливается осознанием субъектом своей идентичности). Субъективная сторона идентификации заключаются главным образом в том, как люди самоотождествляют себя (идентифицируют) и как это самоотождествление воспринимают и признают «чужие».

Исследование проблем идентичности дает основания выделять ее цивилизационную составляющую как форму особого понятийного единства, актуального в исследованиях современного российского массового сознания, поскольку в нем присутствуют представления об особой российской цивилизационной мегаобщности. Это обстоятельство связано, как с историей формирования этой мегаобщности, так и с современным характером модернизации российского общества, с неоформленностью в советский период нации-государства, а также с разнонаправленными векторами трансформации социокультурной идентичности российского общества в условиях современного мира.

Выделяются следующие основные группы формообразующих факторов цивилизационной идентичности: социокультурные (языковой, религиозный, непосредственно культурный, ментальный), природно-климатические, геополитические. Данные факторы обусловливают как внешние, так и внутренние условия возникновения и развития цивилизации. Если внешние (природно-климатические и геополитические) факторы являются условиями, к которым цивилизация как бы «приспосабливается», то внутренние факторы (язык, религия, искусство, система ценностей, культура, менталитет) это те, которые цивилизация сама формирует в процессе своей эволюции и которые в свою очередь придают ей социокультурное своеобразие.

Сложившийся кризис идентичности – это, прежде всего, конфликт с новыми реалиями, повлекший за собой процесс отказа от прежних социальных ролей, национальных самоопределений, идеологических образов. Все это актуализирует проблему воссоздания целостности общероссийского «мы» с учетом его цивилизационных особенностей. Представления о цивилизационной принадлежности и соответствующие образы идентичности влияют на формирование ориентации, связанной с восприятием места и роли России в современном мире.

По мнению автора, развивающиеся в мире процессы глобализации, затрагивающие идентификационные архетипы всех государств, развернувшийся переход к постиндустриальному обществу с характерной для него решающей ролью знаний и информатизации по-новому ставят проблему определения цивилизационной идентичности не только для России, но и для всего мира.

Геополитические особенности и приоритеты национальной безопасности в постсоветской России исследуются во втором параграфе третьей главы «Геополитические параметры национальной безопасности России». Изучение идентичности или того, как люди определяют самих себя и свою страну, напрямую влияет на представление о национальной и общественной безопасности и стратегии развития России. Общепризнанно, что национальная безопасность прежде всего связана с обеспечением суверенитета страны, а общественная безопасность ориентирована на поддержание идентичности или способности людей сохранять свою культуру, свои институты и свой образ жизни.

Глобализация, как процесс и нарастающая тенденция нашего времени, стремительно обретает общемировой масштаб, порождая всё новые и новые противоречивые последствия. Среди многих составляющих, сопряжённых с глобализацией, особый научный и практический интерес представляет национальная безопасность, рассматриваемая в контексте геополитических императивов и детерминант. Взаимодействие политических и географических условий является фактором развития государств и источником их состояния. Геополитическая эволюция различных государств богата и разнообразна. Для современной России это стало актуальным в связи с изменением ее геополитического статуса. В этой связи перед политической наукой возникают вопросы о геополитическом статусе России в многовариантном спектре современного состояния, геополитических факторах обеспечения национальной безопасности и формировании российской идентичности. Именно эти вопросы мотивируют обращение к традиционной для России геополитической проблематике в новых постсоветских условиях ее реализации.

Известно, что геополитические сдвиги могут существенно влиять на состояние безопасности общества и государства, практические пути и формы ее обеспечения. Опыт многих государств свидетельствует о том, что социально-экономические и политические преобразования требуют эффективного обеспечения, в том числе – оптимизации всего комплекса внутренних и внешних факторов, постоянно действующих и вновь возникших реальностей и приоритетов.

К наиболее важным факторам такого рода относятся изменившиеся политико-географические реальности современного российского государства со всеми присущими им атрибутами – изменением геополитического пространства, новыми территориальными реальностями и проблемами, региональными особенностями развития современной России и т.п. Совокупность этих условий и факторов геополитического содержания требует адекватного научного выражения, объяснения и аргументации. В особенности – по линии научного освоения актуальных императивов и приоритетов геополитического качества.

Определение системы геополитических доминант национальной безопасности связано, с одной стороны, с особенностями существующей системы и структуры международных отношений в современных условиях, а с другой – со спецификой их отдельного участника. Содержание геополитических доминант национальной безопасности конкретного геополитического субъекта отражает особенности его исторического развития, географического положения, геополитическую и цивилизационную идентичность, особенности политической системы и режима, экономической практики, характер внешних связей и т.д.

С учетом вышеизложенного определяется, что одним из геополитических доминант национальной безопасности является геополитическая и цивилизационная идентичность. Пример нашей страны наглядно демонстрирует обоснованность их выделения. Российская Федерация, будучи полиэтническим государством, объединила различные этнокультурные ареалы, социально-политическая жизнь в каждом из которых задается особой идентичностью и каждый из которых являет собой особый тип общественного устроения.

В данном контексте автор обращается к анализу концепции общественной безопасности. Общепризнано, что национальная безопасность подразумевает обеспечение независимости, суверенитета и территориальной целостности государства. В отличие от национальной, общественная безопасность означает «способность общества сохранять свою сущность неизменной в условиях постоянно изменяющихся окружающих условий и фактических или возможных угроз». То есть речь идет о сохранении – при обеспечении необходимых условий для развития – традиционных структур языка, культуры, общественного устройства, религии и национальной идентичности. Если безопасность национальная прежде всего связана с обеспечением суверенитета страны, общественная безопасность ориентирована на поддержание идентичности или способности людей сохранять свою культуру, свои институты и свой образ жизни.

Анализ тенденций в области безопасности показывает, что вызовы и риски, угрозы и опасности приобретают комплексный и взаимоувязанный характер. Известно, что в европейских странах основную угрозу общественной безопасности и национальной идентичности представляет главным образом иммиграция. В России «набор» угроз более многочислен.

К основным векторам укрепления безопасности диссертант относит необходимость преодоления кризиса идентичности. Преобразования, которые проводятся в Российской Федерации, немыслимы без понимания роли страны в мировом сообществе и осознания гражданами своей судьбы.

Значимость геополитической доминанты «идентичность» связана с проблемой социокультурной модернизации российского общества. Сохранение статуса суверенного государства и поддержание баланса сил на мировой арене в современных условиях становится возможным лишь при использовании наиболее эффективных социально-политических технологий. Вместе с тем, стремительная трансформация системообразующих элементов общества на инородных социокультурных основаниях способна привести к непростым последствиям, становясь причиной дезинтеграции политической сферы.

Автор полагает, что основную угрозу национальной безопасности представляет главным образом то, что с распадом СССР утрачена советская идентичность и у России несформировавшаяся идентичность.

По мнению диссертанта, судьба России определяется такими факторами, как сохранение ее идентичности и ментальности с учетом всех изменений, которые инициируются глобализационными процессами. Потенциал современной России позволяет решать свои локальные, национальные проблемы, ответить на вызовы современности, связанные со сменой парадигмы общецивилизационного развития человечества.

В результате распада СССР и изменения социально-экономического курса Россия встала перед необходимостью практического освоения новой модели переходного развития – социальной трансформации, политической модернизации, смены формы государственности в границах и параметрах нового геополитического пространства. Становление российской государственности невозможно без определения особенностей и приоритетов геополитического развития, которые выступают основными источниками влияния геополитики на характер национальной безопасности российского государства и всех ее компонентов.

Одним из главных геополитических вызовов, угрожающих безопасности России, является необходимость освоения самого российского пространства. Именно в этом контексте, по мнению автора, следует рассматривать проблемы национальной безопасности. Диссертант присоединяется к мнению ученых, которые обоснованно полагают необходимой разработку стратегии безопасности России, поскольку безопасность относится к базисным потребностям каждого человека, любого социума и государства.

В третьем параграфе третьей главы «Геополитическая идентичность Северного Кавказа в системе национальной безопасности России» анализируется особенности геополитической идентичности Северного Кавказа. Геополитическое значение Северного Кавказа обусловлено конкретно-историческими и территориально-пространственными характеристиками региона, который в начале XXI века превратился в самый сложный с точки зрения обеспечения национальной безопасности России. Северный Кавказ в настоящее время отличается особым динамизмом геополитических процессов, что обусловлено рядом объективных факторов, среди которых можно выделить важное геополитическое положение региона, чрезвычайно сложный этноконфессиональный состав населения, особенности идентичности.

Оценивая геополитическое положение региона, автор обращает внимание на то, что он является зоной активных межэтнических и межконфессиональных контактов. Вследствие этих взаимоотношений сформировались группы со сложной идентичностью, исследование которых важно как для выявления механизмов их существования, так и для выявления закономерностей протекания некоторых этнических, политических и конфессиональных процессов в регионе.

В последние годы в трактовке идентичности появляется принципиально новый аспект. Она стала рассматриваться не только в качестве фактора стабильности, но и этнополитической конфликтогенности. В этой связи в диссертации проводится анализ геополитической обусловленности этнополитического конфликта, который позволяет углубить рефлексию в политологическом познании, в трактовке и понимании происходящих этнополитических процессов. Автор считает, что осмысление конфликтов на Северном Кавказе в контексте формирующейся российской идентичности представляется актуальным вопросом.

В ходе исследования аргументируется тезис о том, что кризис российской идентичности актуализировал северокавказскую самоидентификацию. Влияние глобализации и давление массовой культуры ведут к тому, что кавказские народы опасаются утратить свою идентичность. Поэтому они ищут спасение от этого в поисках связи со своей малой «родиной», своими местными, региональными корнями. У народов Северного Кавказа сложилось свое понимание этнической идентичности, существенно отличающейся и от «немецкой» концепции нации (по крови), и от «французской» (по гражданству). Центральным моментом «кавказской» идентичности выступает родная земля, которая рассматривается как святыня, как нечто совершенно независимое от ее геоэкономической или геополитической ценности.

К факторам, обуславливающим северокавказскую геополитическую идентификацию автор относит: природно-климатические факторы; кавказский менталитет и стереотипы поведения; региональная культура, включающая ценности всех народов, населяющих регион, религию; быт, сочетающий элементы этнические и регионально-типические, связанные с природной средой; система региональных ценностей и интересов совместного проживания и самореализации на данной территории.

В качестве примера региональной идентичности диссертант ссылается на культуру северокавказских народов как единство разнообразия и многообразия общего, систему важнейших ценностей, представлений о благе и достоинствах народов, проживающих на территории Северного Кавказа – составной части культуры России. Она опредмечена в социально-природной среде, в языках общения и в искусстве: фольклоре, литературе, изобразительном искусстве, музыке, хореографии, театре, архитектуре, прикладном искусстве. Она характеризует качественный уровень совершенства и гармоничности взаимоотношений между людьми и социально-природной средой, меру ответственности человека за себя и мир в целом.

Культура народов Северного Кавказа есть выражение региональной идентичности народов, проживающих на этой территории, обусловленной природой, образом жизни, геосистемой, историей и отношениями с соседями. В ее основе – этнические культуры, обладающие ценностным потенциалом и развивающиеся в русле своих традиций.

В диссертации отмечается, что кавказская цивилизация как социокультурная общность при всей ее полиэтничности обладает базовыми признаками. По своему геополиэтническому коду она не сможет стать ни западной, ни азиатской по следующим причинам: кавказские народы являются аборигенами на своей земле; многие поколения имеют опыт совместного выживания и защиты от внешних угроз; свободолюбие кавказских народов по своей природе не терпит порабощения.

Национально-государственное единство предполагает наличие не только единого географического пространства, общих культуры, языка и исторического прошлого, определенных убеждений и ценностных ориентаций, но и формирование чувства ответственности, единого целого, которые позволяют членам политического сообщества действовать коллективно, чтобы отстоять собственную идентичность. Это приводит к понятию идентификации: человек сам отождествляет себя с большим коллективом людей и воспринимает судьбу в неразрывном единстве с его судьбой.

Проблему идентичности, по мнению автора, нельзя сводить к поиску отдельных особенностей того или иного региона (в истории, политическом устройстве или иных сферах могут быть найдены достаточно легко). Для существования региональной идентичности нормы, регулирующие и обеспечивающие ее, должны быть сильнее общенациональных норм или сопоставимы с ними по своему влиянию.

Проведенный анализ позволил сделать вывод о том, что региональный уровень идентификации основан на восприятии Северного Кавказа как региона, отличающегося по социально-политическим и культурно значимым признакам. Региональная идентификация является одним из определяющих и стабилизирующих факторов формирования культурно-исторической и социально-территориальной общности.

В заключении подводятся главные итоги исследования, формулируются основные выводы.

Результаты проведенного диссертационного исследования позволяют сделать вывод о том, что глобализация и трансформация геополитической картины мира, обусловленная изменениями геополитической структуры в начале XXI века, породили в России геополитические вызовы, представляющие угрозу ее национальной безопасности. К основным векторам укрепления безопасности относится необходимость преодоления кризиса идентичности. Преобразования, которые проводятся в Российской Федерации, немыслимы без четкого понимания роли страны в мировом сообществе и осознания гражданами собственной, уникальной судьбы. Россия испытывает сегодня кризис идентичности, то есть утраты сложившегося представления о самой себе.

В этих условиях для России важно достойно участвовать в глобализационных процессах, повысить свой статус, сохранить свою геополитическую идентичность, исходя из интересов Российской Федерации, что послужит фундаментом укрепления государственности.

На основе анализа различных аспектов, уровней и форм проявления геополитической идентичности, характеризующих процессы вхождения субъектов политики разного уровня в складывающиеся глобальные политические отношения и геополитическая рефлексия этих процессов, геополитическая идентичность представлена в качестве сложного многоуровневого социокультурного и политического феномена и теоретического конструкта.

В соответствии с различными уровнями геополитического измерения современной политической реальности такими, как геополитическое мироустройство, мировидение и мироощущение, геополитическая идентичность в современных глобализационных процессах представляется в виде геополитического мировоззрения и мироориентации, конструируется на определенном этническом пространстве в такой форме, что этническая и региональная идентичности являются доминантой процессов конструирования геополитической идентичности в современной России.

Без осознания своей геополитической идентичности российское государство и общество не будут достаточно интегрированными и устойчивыми, способными отвечать на вызовы современного глобализирующего мира и обеспечивать свою национальную безопасность.